Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

Стайлз бросил это бесполезное занятие и пролистал альбом дальше. Учителя (ого, а мистер Харрис, их учитель химии, оказывается, уже преподавал тогда в школе), директор, завучи…

Школьная команда по лакроссу! Сердце Стайлза забилось быстрее в ожидании чуда…

И да! Оно свершилось!

Фотография была большой, цветной, напечатанной на хорошей фотобумаге. Вытащив ее из-под пленки, Стайлз взглянул на оборотную сторону, и там были написаны заботливой рукой тренера (Стайлз долго вглядывался в его лицо, гадая, Финсток это или не Финсток; потом дошло, что это его отец) имена всех членов сборной в порядке слева направо. Найдя там «Д. Хейл», он посчитал, какой он по счету, перевернул фото и отсчитал игроков, пока не дошел до парня в центре, который стоял с кубком в руке рядом с тренером, обнимавшим его одной рукой за плечи.

Блин, Стайлз, он же был капитаном! Мог бы быстрее сообразить.

Но Стайлзу было не до таких мелочей: он пристально всматривался в плохо различимое лицо. С Хейлами сходство было только одно – светлые глаза и темные волосы. Больше ничего. Дерек не был похож ни на Ричарда, ни на Мариэнн, ни на Иден. Может быть, пошел в деда? Это вообще точно Дерек? И почему он отсутствует на первом, общем снимке? Стайлз даже перепроверил – его в самом деле там не было, иначе он бы сразу запомнил столь экзотическое лицо.

Он судорожно перелистывал альбом в надежде найти хоть еще одно фото. И удача улыбнулась ему во второй раз. Почти в самом конце, где шли фото отдельных пар и групп, он обнаружил случайно сделанную фотографию в мужской раздевалке, наверное, после матча, поскольку чувствовался возбужденный ажиотаж (полуголые парни смеялись на заднем плане и пытались отхлестать друг друга полотенцами по задницам). А на переднем сидел какой-то белобрысый парень, такой же мерзкий, как Уиттмор (они даже были чем-то похожи), и весело улыбался, пытаясь заставить Дерека посмотреть в объектив, но Хейл только хмурился и отводил взгляд, не давая утянуть себя за шею. Стайлз долго рассматривал профиль Дерека, силясь понять, что не дает ему покоя в этих напряженных скулах и поджатых губах. Скошенный высокий лоб, заостренный нос с легкой горбинкой, слегка повернутые уши, четкая линия челюсти и подбородка - очень хищный профиль. Это единственное слово, которое приходило Стайлзу на ум, когда он смотрел на Дерека. Хищный.

И снова эта сладкая парочка – засветилась уже во второй раз! Увы, но фото было испорчено. Фотографировали ночью, на поле лакросса, со вспышкой, и свет неудачно отразился. Здесь Дерек, наконец, смотрел прямо, но за белым пятном отсвета невозможно было разглядеть его глаза, только была различима линия волос и едва намечалась нижняя губа. Зато его гадкий приятель так и светился, как те фальшивые врачи из телевизионных роликов о зубной пасте, от которых зубы сводило.

Сможет ли Стайлз узнать Дерека, если вдруг встретит его? Изменился ли он за эти шесть лет?

Нет, Стайлз, погоди, о чем ты вообще думаешь? Ты никогда не встретишь Дерека Хейла. А если вдруг и встретишь, эта встреча может стать последней в твоей жизни.

Он снова взглянул на мерзкого блондина. Определенно, он уже видел его раньше. Пролистав альбом обратно и отыскав снимок команды по лакроссу, Стайлз со своей великолепной зрительной памятью сразу же нашел этого улыбающегося мистера-само-совершенство – он сидел в первом ряду на корточках, в центре, и Стайлз только сейчас заметил, что свободная рука Дерека лежала на его плече. Другие парни тоже обнимались и улыбались, радуясь победе, лицо Финстока-старшего так и вовсе сияло не хуже золотого кубка. Единственным, кто пришел на похороны, был Дерек. Он хмуро смотрел в объектив, и было видно, что пришлось уговаривать его всей командой сфотографироваться на память потомкам.

Перевернув фото, Стайлз отыскал имя блондина, который так рискованно набивался нелюдимому Дереку в друзья (планы Стайлза немного поменялись, теперь он собирался найти не канувшего в небытие Дерека, а этого пацана… этого мужчину, вернее будет сказать), и, когда увидел соответствующие фамилию и инициалы, не поверил своим глазам.

Зазвонил телефон, заставив Стайлза подскочить. Блин! Ну как он забыл выключить звук?! Спеша поскорее заглушить басы рок-музыки, от которых звенели стекла в витринах, Стайлз с трудом попал не слушающимися пальцами на нужную кнопку. Его счастье, что библиотекарь ушла куда-то далеко и не услышала всего этого безобразия.

- Скотт, я занят, перезвони мне попозже, - прошипел он, приняв вызов.

- СТАЙЛЗ! – услышал он полный ужаса вопль.

- Что случилось?! – перепугался не на шутку парень. В его голове успели пронестись мысли одна страшнее другой.

- Ты должен это увидеть. Сейчас же! – подавляя панику, быстро проговорил Скотт.

- Окей, окей, чувак, ты только скажи, где ты! – пока он разговаривал, зажав телефон между ухом и плечом, параллельно быстро собирал вещи. Раскаиваясь и с трудом заставляя себя сделать это, он сунул все три снимка с Хейлом в свой блокнот, захлопнул альбом, положил его на стол библиотекаря и пулей вылетел в коридор.

Скотт сказал ему идти в раздевалку. Через полторы минуты Стайлз уже был там – он даже на разминке так быстро не бегал, как сейчас. Хватаясь за колющий бок и с трудом переводя дыхание, он прошел мимо шкафчиков и скамеек к душевой комнате, откуда слышался звук льющейся воды.

Скотт был там. Стоял с задранной штаниной, и Стайлз поначалу даже не понял, что его друг делает. Пока не увидел окровавленные бинты в его руке. А потом вспомнил, какую ногу почти откусила вчерашняя бешеная псина.

Эту самую. Целую и невредимую.

Рюкзак выпал из рук Стайлза. Он смотрел на голень Скотта, но ничего не видел. И когда подошел, не нашел не то что ран, даже следов от клыков.

- Стайлз, - голос Скотта дрожал, - я не понимаю, что происходит.

- Нам ведь это не померещилось? – тут же затараторил Стайлз, который всегда так делал, когда нервничал. – Нет, не могло померещиться. Я только сегодня утром замочил ковер, и на нем было столько кровищи, что даже не верится, что ты еще жив! Чувак, это точно та нога? Да, точно, та. И когда это случилось? Когда все… исчезло?

- Я не знаю! – несчастно воскликнул Скотт. – Утром думал, что поеду в больницу перед уроками, но проспал, а нога не болела – вообще не болела. Я захватил с собой бинты, чтобы поменять повязку, пришел сюда, снял их и… сразу позвонил тебе.

- Твою ж мать! – Стайлз схватился за голову. Кроме сюрреалистичной херни ему ничего на ум не приходило – и одна херня была хуже другой, чем больше он об этом думал. – Это невозможно. Просто невозможно. Так не бывает.

- Стайлз! – Скотт и так едва не трясся, а Стайлз еще больше масла в огонь подливал, явно решив довести его до истерики.

- Так, - быстро собрался с мыслями Стилински, он все-таки был сыном шерифа, и ударяться в панику было не в его стиле, - сожги к черту эти бинты. А я избавлюсь от ковра. И свои разодранные джинсы тоже сожги. Никто не должен узнать о том, что вчера ночью случилось. Ты идешь на уроки, а я пойду в компьютерный класс и попытаюсь что-нибудь найти.

- Что ты собираешься искать? – Скотт опустил штанину, стараясь не смотреть на свою целую ногу. Лучше бы там зияла дыра.

- Что-нибудь, - мрачно ответил Стайлз.

Скотт еще поныл, что не хочет идти на уроки, что он вообще не в состоянии куда-либо идти, но Стайлз напомнил ему, что из них двоих это Скотту грозит отчисление за неуспеваемость и коль уж он хочет стать капитаном в этом году, придется ему приползать на уроки даже будучи при смерти. Ничто не оправдывало его пропуски.

Расставшись с другом в холле, Стайлз поспешил в компьютерный класс. Сев за дальний стол в углу, где ему никто не помешает и не станет заглядывать через плечо, он открыл волшебный Google, который знает все, и попытался сформулировать запрос. «Причины быстрой регенерации». Привет ящерицам, отращивающим хвосты. Окей, Гугл. Тогда как насчет «Рана зажила за одну ночь»? Опа, пиарщики лекарств – с нашей супермазью ваши раны исчезнут за одну ночь!