От звезды до звезды. Колония (СИ)

Патентовать такое было категорически невозможно.

“Ты хотя бы предупреждай в следующий раз! – прорезался Рудольф. – Черт знает что! Мои яйца!”

Йонге заворочался и слез с навигатора, не особо заботясь о том, чтобы не отдавить тому ноги или брюхо.

– Николай, тебе наш прыжок нормально? – очень вежливо поинтересовался он.

– Блевать тянет, – честно признался Николай и опять сел на пол.

Почему-то ни в одно из дублирующих кресел он опускаться не желал. Возможно, опасался, что его тут же назначат младшим стюардом и заставят навеки прописаться в экипаже.

“Ну хотя бы пассажиров не зацепило”, – порадовался Йонге.

– Кстати о пассажирах! – встрепенулся Рудольф. – Наш синтетик там не окочурится, в открытом-то космосе?

Яут заворчал и встал из кресла, окончательно отвалив подлокотник.

– Капсула герметична и у нее свой генератор. Я видел, когда настраивал.

– И надолго того генератора хватит?

Сайнжа задумчиво начал загибать пальцы. Йонге стиснул зубы, стараясь не засмеяться. Даже Николай, отлично изображавший жертву морской болезни, заулыбался в бороду.

– Вот-вот кончится, – резюмировал яут.

Николай перестал улыбаться, Йонге тоже резко утратил хорошее настроение.

– Beschissen, – почти прошипел Рудольф.

– Чего?

В тонкостях великого и могучего Йонге был совершенно не силен, и сейчас никак не мог понять, куда падало ударение.

– Дерьмище полное, говорю, – Рудольф снял с пояса перчатки и принялся деловито их напяливать, похрустывая кольцами сочленений. – Терпеть не могу в шлемах по космосу разгуливать!

Йонге шагнул было в сторону выхода, но затем притормозил и внимательно посмотрел на Сайнжу.

– Ничего не трогай, – приказал он.

– Грозная маленькая козявка, – прошипел яут, издевательски растягивая слова.

Йонге предпочел не вступать в опасную дискуссию. Рудольф, занятый натягиванием и фиксацией шлема, вообще пропустил обмен репликами мимо ушей. Йонге тоже надел шлем и тут же услышал легкое потрескивание ближней связи. Затем собеседник откашлялся и заговорил.

– Меня хорошо слышно?

Голос непривычно отдавался во внутренних динамиках шлема.

– Нормально. Чем тебя глейтерная связь не устраивает?

– Всегда лучше иметь несколько дублирующих каналов.

– Согласен. Ты уже придумал, как мы будем затаскивать сюда этот гроб?

– Я?

В голосе Рудольфа слышалось такое искреннее изумление, что Йонге только тяжело вздохнул.

Они шли к выходу в полном молчании, и только когда оказались перед шлюзом, Йонге заговорил.

– У “Раннеров” есть система лифта. Если мы очень быстро выдернем Колл из капсулы, то успеем подняться вовремя.

Миллион возможных вариантов с иными исходами он предпочел не рассматривать.

– Часов шестнадцать вроде еще не прошло, нет?

– Обычно, все выставляется с большим запасом. Экстренно можно и через восемь поднимать.

– А ты откуда знаешь? – прицепился Рудольф.

– Мечтал обзавестись запасным телом, – ухмыльнулся Йонге. – Фелиция, открыть шлюз, включить лифт до груза-два.

– Принято, – моментально отозвался искин.

Вокруг шлюза вспыхнуло кольцо оранжевых огней. Цвет постепенно сменился на желтый, сдвинулся в зеленый спектр, а затем в голубой – и шлюз начал открываться. Инстинктивно Йонге ухватился за страховочный трос, автоматически спущенный из-под потолка, но воздух из дока не уходил: лифтовая система исправно защищала вверенный ей экипаж.

Пандус открылся, и Йонге невольно сглотнул, наблюдая открытый космос сразу за порогом. Рудольф переступил с ноги на ногу.

– Эх, была не была!

Механик помчался с места в карьер, оттолкнулся от края пандуса и прыгнул. Йонге стиснул зубы и помчался следом. Бежать было вовсе не обязательно, но просто так шагнуть в пустоту оказалось не под силу.

– Сожри меня лирей, до чего круто!

Орущий во всю глотку Рудольф кувыркался прямо под ним, всего в паре метров. Границы лифта виднелись как легкое искажение пространства, подернутое голубой дымкой. Против всякого инстинкта самосохранения Йонге попробовал приблизиться к этой границе, но его тут же мягко и сильно оттолкнуло. Он тоже кувыркнулся, потянулся и ухватился кончиками пальцев за ботинок Рудольфа. Вращение напарника тут же остановилось, обоих повело в сторону, стенка опять оттолкнула их, и оба зависли точно по центру. Йонге потянулся второй рукой, ухватился уже за щиколотку, а затем быстро перебрал обеими руками и в буквальном смысле вскарабкался на напарника. Они столкнулись шлемами. Рудольф стиснул Йонге за плечи, они еще раз медленно кувыркнулись и продолжили падение-парение вниз головами.

– Сейчас как брякнемся! – радостно гаркнул Рудольф.

– Если что – ты снизу!

Йонге захохотал. Эйфория от полета в невесомости была внезапной и мощной. Не пугала даже перспектива приземления на собственный шлем.

Но “Фелиция” все рассчитала, и лифт доставил напарников на твердую поверхность предельно мягко.

“Время ограничено, – предупредил корабль. – Двадцать четыре минуты”.

– Напридумывают некруглых цифр, – заворчал Рудольф. – Давай за мной! Я этот лабиринт наизусть помню.

Искусственное тяготение – едва в четверть привычного – позволяло двигаться очень быстро. Рудольф действительно запомнил лабиринт переходов в ангаре и не задерживался ни на одну лишнюю секунду. Возле двери с надписью “вход запрещен” они тормознули, и Йонге осторожно прикоснулся к металлу. Когда они убегали, дверь осталась открытой, поскольку за поджаривание управляющих контуров Йонге мог поручаться собственной головой.

– Дублирующая система? – предположил Рудольф.

– Возможно. Тогда там даже есть воздух.

– А вообще нужен ли воздух биосинтетику? – озадачился Рудольф. – Ты говорил, что хотел себе второе тело? Что там насчет этого пишут в техдокументации?

Ответить Йонге не успел. Дверь медленно поползла вверх, хотя сам первый пилот ничего для этого не делал. Йонге попятился, инстинктивно загораживая напарника.

Рудольф еще только выговаривал свое обычное “Эй, какого хрена”, а Йонге уже понял, что сделал это не зря.

За дверью стояла Колл.

И в поднятой руке у нее был стайгнер.

– Что вы тут натворили?

Несмотря на наличие воздуха, Колл сипела так, словно растрачивала последние кубические сантиметры кислорода.

– Тебя спасали, – честно сказал Йонге и тоже поймал себя на легком сипении. – Ну, знаешь, из зажаренного состояния в нормальное человеческое. И бесплатная транспортировка на орбиту.

– На орбиту? – Колл засипела еще страшнее. Стайгнер в руке дернулся. Йонге инстинктивно напряг мышцы живота, точно этим мог блокировать выстрел.

– Даже дальше, – спокойно сказал он. – Если коротко: на Лифанге началась климатическая катастрофа. Мы тебя выдернули вместе с ангаром и охрененным куском льда. И все мы сейчас болтаемся в открытом космосе на ниточке лифта. Идем с нами, не то кислород и гравитация – тю-тю.

– Какая еще климатическая катастрофа?!

На слове “климатическая” что-то прямо в горле Колл громко щелкнуло, и фразу она уже договорила четко и звонко.

– Да я почем знаю, – Йонге пожал плечами. В голове у него тоже что-то щелкало, и Йонге с мрачной иронией подумал, что это не выдерживают извилины. – Льды куда-то поползли, мы и ломанулись.

– Это не катастрофа, идиоты! – стайгнер взлетел до уровня лба первого пилота. – Это гиперион! Чертов гиперион, который вы разбудили своей сраной инспекцией!

На такой пассаж у Йонге ответа не нашлось.

“Доспасались”, – практически шепотом транслировал Рудольф.

“Не отсвечивай”.

– За дуру-то меня не держите, – не отрывая взгляда и прицела от напарников, Колл пошарила свободной рукой у бедра и вытащила нечто, с первого взгляда показавшееся Йонге драгоценным кристаллом. – Катастрофа у них… Какого хрена вы вообще сюда приперлись? Я торчала на этой занюханной ледышке четыре гребаных месяца, а вы явились и все испортили!