Урок любви (СИ)

— Когда я веду себя как мудак, я становлюсь красноречивым сукиным сыном, — усмехнувшись, сказал он.

Фрэнк кивнул. Стоявшей перед ним мужчина ему слишком нравился, чтобы позволить своему разочарованию лишить себя шанса стать его другом в будущем.

— Значит, Джастин… — Фрэнк замолчал, подбирая слова, а потом продолжил:

— Он похож на молодой виноград.

Фрэнк махнул рукой в сторону дома, и оба мужчины развернулись и зашагали в обратном направлении.

— Нет, он им никогда и не был, — ответил Брайан. По его голосу было очевидно, что он осознал это только сейчас. — По сравнению со мной, он всегда был старше, причём намного, просто я тогда не видел разницы в качестве винограда.

Фрэнк понимающе кивнул.

— В общем, если когда-нибудь вам захочется ощутить на языке вкус что-нибудь другого… — произнес Фрэнк.

— Я постараюсь не забыть ваше предложение, — улыбнулся Брайан.

Оба понимали, что этого не случится никогда. Их по-прежнему влекло друг к другу, но Брайан демонстративно откашлялся и произнёс:

- Ну, пожалуй, мне следует вернуться к Джастину.

— В таком случае, до встречи за ужином, — ответил Фрэнк.

Брайан кивнул и зашагал по дорожке, ведущей к домику для гостей, который находился в глубине сада. Он знал, что Джастин — тот человек, который ему нужен, но он хотел оказаться как можно дальше от Фрэнка Виллибора. Так будет лучше для всех.

Когда Брайан вернулся в дом, он испытал облегчение, увидев Джастина, сидевшего перед камином. Брайан остановился в дверях.

— Как тебе прогулка? — спросил он.

— Я ушел весьма недалеко, — словно оправдываясь, ответил Джастин.

— Ну как, теперь ты готов поговорить? — спросил его Брайан, подойдя к камину.

— Мне кажется, что на сегодня разговоров было более чем достаточно, — Джастин оторвал взгляд от тех листков, на которые он смотрел.

Только сейчас Брайан сообразил, что это были его рисунки, те самые рисунки, которые он обнаружил в его портфолио в Париже.

— Что это у тебя? — спросил он, подойдя к журнальному столику, возле которого сидел блондин, и старательно изобразил изумление.

— Экспонат номер один, — загадочно ответил Джастин, продемонстрировал ему измятые наброски и снова уставился на них.

— Похоже, кому-то они не очень понравились, — сказал Брайан в надежде, что они смогут продолжить разговор.

Он понимал, что говорить об этом будет больно, но этот разговор был его единственным шансом преодолеть те стены, которыми оградил себя Джастин.

— Энди, — признался Джастин, изумив брюнета.

— Что Энди? Это он с ними так обошёлся? — непонимающе спросил Брайан.

Джастин кивнул. Он встал и, оставив листки бумаги на столике, направился к лестнице.

— Брайан, — Джастин задержался на нижней ступеньке. Брайан повернулся к нему.

— Я должен извиниться перед тобой за то, что я устроил сегодня. Дело в том, что я просто…

— Извинения — чушь, Джастин. Ты либо хочешь оставить прошлое в прошлом, либо ты хочешь до конца своих дней оставаться скорбящим вдовцом. Поступай так, как тебе хочется, но не извиняйся передо мной за своё решение, — твёрдо произнёс Брайан.

Недели терпения и попыток достучаться до Джастина начали сказываться. Джастин, не желая продолжать ссору, поджал губы. Не сказав ни слова, смирившись, он начал подниматься по лестнице. Брайан остался с измятыми рисунками наедине.

Примечание к части

* Мой северный мозг долго размышлял над вопросом: что есть виноград, куст или дерево

20.1.

Ужин представлял из себя нечто грандиозное. К каждому блюду подавался отдельный сорт шампанского. Американцы очень быстро поняли, что не только не смогут съесть все, что подают на стол, но скоро не будут в состоянии всё хотя бы просто попробовать. Им было непривычно, чтобы за каждым новым блюдом подавали следующее. Но главным за ужином была не еда, а беседа. Никому из представителей Киннетика ещё не доводилось присутствовать на подобном деловом ужине.

Было очевидно, что работники Киннетика отныне будут ценить друг друга ещё больше и ещё лучше понимать сильные и слабые стороны друг друга.

Брайан, как ни старался, в течение всего вечера не мог игнорировать Фрэнка Виллибора. То и дело они оба обменивались взглядами, поскольку произошедшее днём, казалось, висело между ними. Чем дольше шёл ужин, тем больше это раздражало Брайана, поскольку он старался следить за состоянием Джастина.

Как минимум дважды он заметил, что Джастин успел поймать их с Фрэнком обмен взглядами. Каждый раз при этом Брайан испытывал чувство вины, но сразу отгонял его. Как никак, это Джастин до сих пор решает, в каком направлении пойдут их отношения, это он их тормозит. Он, а не Брайан. Брайан был уверен, что если или когда Джастин примет решение пустить его обратно в свою жизнь, то для него, Брайана, дни игр в сексуального хищника будут закончены.

Днём Брайан ответил французу «нет», но когда вечер плавно перетёк в утро, а шампанское продолжило литься рекой, Брайан почувствовал, что его решимость тает. В каком-то смысле он понимал, что эти сексуальные желания частично базируются на его собственном раздражении. Казалось, что они с Джастином зашли в тупик. И хотя Брайан был уверен, что Виллибор подпишет контракт, он никак не мог отделаться от мысли, что эту поездку он до конца своих дней будет считать неудачной. В его планы входило большее, чем просто убедить потенциального клиента поставить подпись.