В тени крыл Твоих укрой меня (СИ)

— Да, Чон, — он внимательно слушал собеседника, по всей видимости, своего дружка Чонгука и Чим увидел, как глаза Юнги округлились, и он лишь почувствовал, как сильные руки поставили его на землю и помогли одеть кожанку.

— Еду, — бросил Мин и скинул разговор.

— В чем дело? — Пак старался как можно осторожнее спросить и старший, секунды ведя внутреннюю борьбу «сказать или нет», сглотнул вязкую слюну и сказал то, чего никак не ожидал услышать Чимин.

— Тэхен в реанимации.

========== 6. ==========

— Я отвезу тебя домой, — тон Юнги не подразумевал возражений.

— Хён, но ведь Тэхен и мой друг, — Чимин был жутко расстроен, но понимал мрачный настрой Мина, — я никуда не пойду, кроме как в больницу.

— Вот еще, глупый мальчишка, — Юнги отвернулся от него и решил: ну и пусть этот ребенок едет с ним, — с каких пор ты такой упрямый? Что-то не замечал за тобой этого раньше.

Чим чуть не взвыл от намека, который, словно нож в спину, бросил ему старший. Он захотел было возразить, что против половины школы, которая приписалась в друзья тогдашнему Мину, особо упрямство было не показать, но так и не смог ничего сказать. Почему этот человек такой жестокий? Он несколько минут назад целовал Чима и сжимал в своих руках, как самую ценную вещь. Чимин дернулся от слова «вещь», и Юнги недовольно покосился на него. Но стоило вспомнить о запахе травы, который просто-таки сносил крышу Паку, все становилось на свои места. Как бы хотел Чимин, чтобы этот угрюмый парень был поласковей и милей, но тогда это был бы не Мин Юнги.

Уже второй раз за день Пак вошел в крутящиеся двери городской больницы. Он едва успевал за Мином, у которого на третьем этаже будто открылось второе дыхание. Он решил не дожидаться лифта и побежать по лестнице, а Чиму пришлось поспевать за ним, чтоб не оказаться одному. В конце лестничного пролета четвертого этажа, Мин вдруг резко развернулся, схватил умирающего Чима за руку, и потянул его по ступенькам еще быстрее. Когда они вбежали в нужный коридор, Чимин повалился на первое попавшееся кресло и заметил идущего к ним Чонгука.

— Хён, слава Богу, ты пришел, — Гук заметно выдохнул и прикрыл красные глаза, — Тэтэ в критическом состоянии, ему должны сделать операцию, но нужно согласие опекуна, да и то что он пережил — беспокоит врачей.

Мин тотчас же сорвался с места и побежал в сторону вышедшего, из реанимационной, врача.

— Как он? Что случилось? — он начал засыпать врача вопросами и доктор устало попросил пройти с ним в его кабинет.

Оставшись наедине с Чоном, Чимин повернулся к нему и решил устроить допрос ему, раз Юнги в машине не реагировал.

— Что с ним, Чонгук? — он сделал как можно жалостливей лицо и принялся дергать Чона за рукав толстовки.

— Клиническая смерть почти две минуты. Я н-не понял, что случилось, — казалось, эта скала сейчас заплачет, — Тэ позвонил мне и плакал, просил прийти, а потом… потом, — всхлип и Чимин прижал его к себе, успокаивая и гладя по плечам.

— Тише, Чонгук, Тэ — сильный парень, он выкарабкается, что бы не случилось.

— Его изнасиловали и жестоко избили! — Чон вдруг сорвался и начал лупиться головой об стену.

Чимин замер в шоке, он не мог поверить словим ушам, злость клокотала ручьем, и готова была вырваться наружу в любой момент. Он представил хрупкого омегу Тэхена, представил какую боль испытал Тэ. Чим вдруг подумал, что насилие и жестокость окружили темной аурой его жизнь. Все, кто ему нравятся, так или иначе страдают. Он оттащил Чонгука от стены и влепил ему звонкую пощечину, на что тот толкнул рыжего к стульчикам. Чимин больно порезался боком о торчащий гвоздь, порвав футболку, но лишь загнано глянул на Чона. А потом, собрав все свое мужество и отвагу, поднялся и еще раз встряхнул альфой, шипя ему прямо в лицо.

— Как думаешь, Тэхену сейчас нужен нытик вроде тебя? Я думаю, что ему нужны сильные друзья, которые помогут ему справиться со стрессом. Поэтому закрой свой рот, подбери сопли и готовься к тому, что после того, как он очнется после операции, тебе придется улыбаться ему и успокаивать.

Он отпустил безвольного парня и плюхнулся на один со стульев, глянул на пятно крови, которое медленно расползалось по футболке и только сильней запахнул куртку.

— А ты смелей, чем Юн-хён рассказывал, — он хмыкнул и потер щеку, по которой его ударил Чим.

— Да он сегодня только и делает, что удивляет, — вдруг раздался из-за угла раздраженный голос брюнета, а потом появился и сам Юнги, — Тэ забрали на операцию, у него внутреннее кровоизлияние и сломаны два ребра, он на искусственной вентиляции легких, — он зыркнул на Чимина, но продолжил, — что с запиской? Врач сказал, что эти мрази в него всунули записку. Они отдали ее тебе? — Юнги сел около Гука.

Чимин пошатнулся и чуть было не упал со стула от слов старшего. От судорожно сделал несколько вздохов и мысленно умолял себя успокоиться, чтобы не бесить альф. Жестокость людей, сделавших это с его другом, превосходила все границы понимания Чимина. Не выдержав, Чим опустил голову и почувствовал соленые дорожки, свободно стекающие по лицу.

— Да, хён, эти ублюдки оставили тебе послание. — Он передал Юнги пластиковый пакетик с бумажкой внутри. Старший дрожащими руками вытащил клочок бумаги, развернул его и прочитал то, чего бы не хотел никогда видеть.

Он кинул обеспокоенный взгляд на плачущего Чима и отдал Гуку послание. Сел рядом с Чимом и закинул руку тому на плечи.

— Тише, малыш, с Тэ все будет хорошо, а этих ублюдков я поймаю, — он бережно положил рыжую голову себе на плече и сделал один долгий вздох. Ему нужно было ощутить запах яблок, чтобы унять в сердце плохое предчувствие.

Чимин разрывался между мыслями о бедном друге и между желанием навсегда запечатлить Юнги таким, каким он был сейчас — заботливым и сильным. И, почувствовав полюбившийся аромат травы и тепло мужественного тела, Чимин понял, что слишком изнеможенный сегодняшними событиями, и что проваливается в сон, но не захотел никак с этим бороться. Лишь бы так всегда дремать на плече у старшего.

***

Ночной воздух щекотал ноздри запахом мегаполиса.

— Думаешь, что это тот Ли Деён? — Чонгук, рыча, пнул камень.

— Не знаю, он слишком мелкая птичка, чтобы посягать на мое, — хмыкнул Мин, — скорее всего с кем-то спелся. Ты знаешь, врагов в этом гадюшнике у нас дохрена и больше, но никто раньше не решался на такое.

— Может, Ю Чонсок подключился? Не забывай, он в отчаянье, из-за тебя в прошлом году забрал документы с вуза. Да омега, наверное, целую стену ненависти дома тебе сделал, отец же его чуть не прибил, когда все узнал. Да и связей у него достаточно.

— Давай не будем гадать на перед, я отвезу Чимина и вернусь, — он отсалютовал Чону и уже собирался сесть в машину, как Чонгук окликнул его.

— Хён, по-моему, Пак хороший человек, прекрати заниматься глупостями на пару с Тэ.

— Как-то сам разберусь.

Он залез в свой внедорожник и, еще раз взглянув на задние сидения, где сладко посапывал омега, завел двигатель.

Чонгук смотрел на уезжающую машину и мысленно пожелал Юнги образумиться.

Везти Чимина к нему домой не хотелось, ведь омега и не сказал своего адреса, а спалиться, что знал — не хотелось, да и будить — рука не поднималась. Поэтому Мин заранее попросил ключи от квартиры Чонгука и надеялся, что рыжий не будет злиться, да если и будет — Мин точно найдет способ его усмирить.

Квартира Чона — небольшая, но уютная и обставлена на холостяцкий манер. Мин не захотел везти к себе, потому что был уверен, что Чимина бы ранил вид дома, в котором ему было плохо. Хрупкий омега просыпался несколько раз, пока Мин на руках нес его на второй этаж, но вскоре опять доверчиво закрывал глазки и позволял старшему делать с ним что угодно.

Уложив омегу на небольшой диван, Юнги хотел было расстегнуть и снять верхнюю одежду, чтобы не мешала. Но рыжий вцепился в свою курточку и лишь причмокивал во сне пухлыми губками. Юнги усмехнулся и поцеловал спящего мальчишку в уголок губ, встал и хотел было вернуться в больницу, но нагнулся к Паку и прошептал тому в ушко: — Я вернусь к утру, дождись.