Любовница авантюриста. Дневная Красавица. Сказочные облака

— Тебе нужен другой мужчина. Но ты не сможешь его найти, пока Алан рядом. Понимаешь?

«Я не совсем понимаю, к чему ты сам клонишь», — подумала она, но промолчала. К ним шел Алан, за ним следовала Лора. «Ему не идут зрелые женщины, — сделала заключение Жозе, — он слишком красив и выглядит в их компании альфонсом».

— Я долго упрашивала вашего мужа провести уикэнд в Во, в моем загородном доме. Он почти согласился. От вас зависит его окончательный ответ. Ведь вы не разлюбили деревню?

«На что она намекает? — промелькнула мысль у Жозе. — Ах да, на историю с Марком, с которым я была у нее четыре года назад». Она улыбнулась.

— Обожаю деревню. Так что буду счастлива приехать.

— Это пойдет ей на пользу, — сказал Алан, взглянув на Жозе, — она такая бледная.

— В ее возрасте грех плохо выглядеть, — весело сказала Лора.

Она взяла Алана под руку и увлекла за собой. Бернар тихо рассмеялся.

— Давно известная тактика: «Жозе еще совсем ребенок. Мы, “взрослые”, можем кое-что себе позволить». В Во тебя посадят играть в карты со старым Дором, а на ночь положат в постель грелку.

— Думаю, скучать мне не придется, — сказала Жозе. — Обожаю карты, грелки и пожилых мужчин. А женское коварство приводит меня в восторг.

Когда они возвратились домой, Алан с видом знатока заявил, что Лора очень интеллигентная женщина, которая умеет принимать гостей.

— Мне кажется странным, — сказала Жозе, — что среди всех моих друзей, — хотя и допускаю, что некоторые из них со странностями, — тебе понравилась только та особа, которая лишена самых основных достоинств.

— А что ты называешь основными достоинствами?

Настроение у него было прекрасное. Лора, наверное, засыпала его комплиментами, наивно полагая, что Алан воспримет их как проявление вежливости. Но даже у таких оторванных от жизни мужчин, как он, всегда есть изрядный запас мужского тщеславия.

— Основные достоинства?.. Как бы точнее выразиться… Пожалуй, главное — чувство юмора и бескорыстие. У нее нет ни того, ни другого.

— Как и у меня. Ведь я — американец.

— Вот это-то тебе и нравится. Не забудь взять свой шотландский домашний костюм, в нем тебе удобно будет завтракать. Когда ты его надеваешь, ты становишься похож на молоденького ковбоя. Лора будет на седьмом небе.

Он повернулся к ней.

— Если тебя не устраивает такой уик-энд, мы никуда не поедем.

Он весь сиял. «Бернар прав, — подумала Жозе, — не мешало бы устроить ему сцену ревности». Она смыла с лица косметику и, недовольная собой, легла в постель. «Я никогда не смогу стать такой же невыносимой занудой, как он», — подумала она, засыпая с улыбкой на губах.

Загородный дом в Во представлял собой длинное хозяйственное строение, переделанное модным архитектором в английский сельский особняк, уставленный глубокими кожаными креслами и драпированный теми самыми грубыми, баснословно дорогими холстами, от которых все сходили с ума. Приехав к пяти часам, они совершили длинную пешую прогулку по имению. «Мой единственный приют», — многозначительно заявила Лора, откинув назад рыжие волосы.

На ужин подали неизменные яйца всмятку. «Могу поклясться, что они снесены сегодня», — сказала Лора, тряхнув головой в сторону гостей, которые в это время пробовали местный алкогольный шедевр. «Это лучше любого виски», — продолжила Лора, стараясь как можно более эффектно осветить свои рыжие волосы бликами горящих в камине поленьев.

Удобно устроившись на диване, Жозе гадала, как долго продержится хозяйка на корточках возле огня, подавшись к нему застывшим лицом и протягивая к пламени пальцы с лакированными ноготками. Кроме них с Аланом, тут были молодой неразговорчивый художник, две болтливые девицы и, по всей видимости, муж Лоры — небольшого роста, худой голубоглазый мужчина в очках, который, казалось, всякий раз сомневался, стоит или не стоит брать сигарету из изящной шкатулки.

Жозе не в первый раз оказалась в этой комнате. Лет пять назад она уже была здесь со своей компанией и другом, с которым тогда жила. Нагрянули из Парижа, как обычно, всей ватагой, набившись вчетвером или впятером в старенький автомобильчик Марка. Они развлекались всю ночь напролет, и Марку это не нравилось — ему очень хотелось близости. Как хорошо им было вместе! Все были взаимно внимательны, мило ревновали друг к другу, и никто не предполагал, что жизнь может их разлучить, что у них появится что-то более важное, чем эта веселая, крепкая дружба.

Жозе не понимала, почему эти воспоминания причиняют ей одновременно радость и боль, скрытой угрозой сдавливают горло. Она резко поднялась из кресла и увидела растянувшегося на кушетке мужа Лоры, который, заметив ее, хотел было встать. Жозе улыбнулась ему и жестом попросила не вставать. Он пробормотал:

— Извините, я вас не заметил. Не хотите ли чего-нибудь выпить?

Она отказалась.

— В гостиной так накурили, что не продохнуть. Это вы читаете Лесажа?

Он, в свою очередь, улыбнулся и пожал плечами.

— Эти книги подбирал архитектор-оформитель. У Лесажа, кажется, красивый переплет. Быть может, когда-нибудь, зимним вечером, я смогу наконец почитать эти книги, усевшись у камина с доброй трубкой и верным псом возле ног. А сейчас — нет времени.

— Вы много работаете?

— Да. Весь день считаю, принимаю решения, разговариваю по телефону. Хорошо, что у нас есть загородный дом, где можно отдохнуть от городской суеты.

— Лора сказала, что это единственный ее приют.

— Да?

Он произнес это с такой иронией, что она рассмеялась.

— Здесь мы можем подумать о себе, — начал декламировать он, — ощутить течение времени. Рядом — лужайки, на которых никто не отдыхает, цветы, которые выращивает садовник. Здесь — запах земли, навевающий тихую осеннюю грусть.

Она присела рядом с ним.

— Не обращайте на меня внимания. Я, наверное, перепил коньяка. Всякий раз, когда моя жена принимает в этом доме гостей, я налегаю на коньяк, чтобы заглушить вкус проклятых яиц, которые не устают нести наши куры. Говорят, это лучшая порода.

«Либо он чересчур пьян, либо очень несчастлив. Впрочем, не исключено, что он — весельчак», — подумала Жозе. Ей больше было по душе последнее предположение.

— Вам очень надоедают гости Лоры?

— Да нет, что вы. Как правило, меня здесь не бывает. Я все время в разъездах. Например, я слышал о вас еще лет пять назад, а увидел только сейчас. О чем весьма сожалею — вы так очаровательны.

Он сопроводил свою последнюю фразу легким почтительным поклоном и сразу же добавил:

— И муж у вас удивительно хорош собой. У вас, должно быть, очень красивые дети.

— У меня нет детей.

— Тогда — у вас будут прелестные крошки.

— Мой муж не хочет иметь детей, — отрезала Жозе.

На минуту воцарилось молчание. Она пожалела, что произнесла эти слова, слишком быстро прониклась доверием к этому человеку.

— Он боится, что вы их предпочтете ему, — твердо сказал он.

— Почему вы так считаете?

— Но ведь это яснее ясного. Он смотрит только на вас, моя жена — только на него, а вы ни на кого не смотрите.

— Милое трио получается, — сухо сказала она.

— Милый квартет, если учесть, что я смотрю только на курс акций.

Они взглянули друг другу в глаза и не смогли удержаться от смеха.

— И вас это устраивает? — спросила Жозе.

— Послушайте, мадам, я достиг того счастливого возраста, когда любят лишь тех, кто делает вам добро. Обратите внимание — я говорю «тех, кто делает вам добро», а не «тех, кто не причиняет вам зла». К первым я отношу людей, уважающих вас как личность. Вы поймете это позже. Извините, мой бокал уже давно пуст.

Он поднялся, и она последовала за ним в гостиную. Они остановились в дверях. Алан сидел в ногах Лоры, которая смотрела на него так жадно, так нежно, что Жозе невольно отпрянула назад. Алан поднял на них глаза и лукаво подмигнул жене, заставив ее покраснеть. Она было испугалась, что муж Лоры заметит этот взгляд Алана, но тот уже направлялся к бару. Ей совсем не хотелось подыгрывать Алану.