Пожиратели логоса

- Зачем он следил за ней?

- Господи! Волновался. Это же отец Теи.

- Отец!? - женщина приподнялась, тараща янтарные глаза.

- Ее настоящий отец. В нем живет сила Источника. И он всегда рядом с ней, как Ангел-хранитель. Так ведь обязательно происходит, даже если наши близкие далеко, совсем далеко...

- Ах, где же он сейчас, где?...

- Ты ведь хорошо запомнила нашего гида? Да, детка, да. Он не зря так смотрел на тебя. Там, на платформе, здесь... Я узнал его. Вот и сказке конец, а кто слушал... - Рассказчик притянул к себе даму, нацелясь в щечку поцелуем. Она увернулась:

- И все?!

- А что же еще? Полный порядок.

- То, что ты написал сегодня ночью.

- Тебе не понравится. Простенькое.

- Простенькое как раз по мне.

- Забирай.

Буду валять я себя, баловаться,

нимф легконогих в кустах поджидать,

юным себе и счастливым казаться,

птиц, мне накаркавших, в небе считать.

Ах, эти воды, зеленые своды,

сбитым белком в синеве облака,

ах, это женское лоно природы!

Дай мне в него погрузиться пока.

Не оскорбляйся, мой дух непреклонный

склонностью маленькой глупой души

тела проделками, шелестом коны,

блудною песнью в медовой глуши.

Числить меня в дезертирах не надо.

Вот подлечусь я - и вновь - хоть убей!

Лишь откормлю я животную радость

и принесу её в жертву тебе!

- Ладно, придется смириться, что я прохожу по статье "животная радость".

- Ты - и радость, и дух, - строго заверил сочинитель. - Ты - мое убежище и поле боя.

- А ты мое, - теплые руки обвили его шею, губы прильнули к губам. Над поцелуем витал июньский ветерок, порхали пестрокрылые бабочки, проплывали в небесной высоте легкие облака. Армия желтоголовых цветов источала медовую сладость и охраняла покой двоих. Вокруг вращался мир, залитый любовью и солнцем...

- Эй, мудрило, забыл про Живое слово! - женщина уронила захмелевшую голову в прохладное желтое море.

- Ай, это же ясно - Любовь.

- Вот и нет! - она подняло лицо, позолоченное пыльцой: ОДУВАНЧИК.

...У картины стоял человек в жилете и, пробегая кончиками пальцев по полотну, старался угадать изображенное. Потом подошел к окну, устремил давно незрячие глаза к солнцу. Теплые лучи ласкали лицо, отвечавшее им улыбкой.

Забавную историю сочинила сегодня эта смешная пара!

ЭПИЛОГ

В отделе НЕХИВО собрались суровые мужчины. На столе у сдвинутого дисплея примостился скромный разносол закусок, бутылка водки, стаканы. Выпили молча, косо глянув на фотографию смеющегося брюнета в черной рамке.

Прибывший на поминки Вартанова смежник - капитан Пахайло - завершил пространную речь. Цитировал стихи, обращался к мифологии - путал следы, как это у них принято. А что тут скажешь? - скончался Вартанов С.О. в больнице, получив мозговую травму при исполнении служебных обязанностей. Подробности не уточняются, вот и плетется вокруг да около мистическая хренотень.

Саша Галкин - ближайший помощник Севана с классовой ненавистью поглядывал на элегантного капитана, не веря ни единому слову. Его коллеги напротив, искательно заглядывал в глаза сильно эрудированного представителя "органов", изображая сосредоточенное внимание. Им предстояло работать в тесной связке.

- И какой смысл вашего "выступления"? Извините, Василий, я не понял, - Галкин поморщился, закусив водку толстощекой клубничиной.

- В нашей стране никогда ничего не бывает до конца ясно, снисходительно объяснил Пахайло. - Взгляните сами. Сборник стишков Теофила Трошина. "Благодарю тебя". Кого он благодарит? За что, с какой стати? Откуда бабки на публикацию? О чем вообще базар?

- Но тут же ясно - о человеческом в человеке, - Александр взял книжку. - О нас с вами. "И повышу свой голос в защиту себя, и Его, и всего, и тебя, мертвецов в мерзлоте, всех в ком теплится "я", всех живущих свой дух затая..."

- Ах, радость какая - защитник человечества объявился! Скромности этим поэтам не занимать. Кричит он, видите ли, о Смысле! Глотку рвет. Ну и что? Ни-че-го. - Пахайло взял книжку, изящным, точным жестом послал её в корзину. - Вы, Александр, как я понимаю, отныне заведуете отделом? Значит, вам и карты в руки. Вот, изучите.

Галкин принял увесистую папку.

- Роман?

- Триллер. "И вновь продолжается бой..." Растоптан толпой продавец книг, некто Ухов по кличке Жетон. Между прочим, писатель постмодернист и приятель Трошина. Сам же поэт и его сожительница в розыске. Как говорят: "ушли из дома и не вернулись"

Александр скрипнул зубами. Он имел основание полагать, что ясновидящий поэт знал достаточно много о гибели Севана, что бы люди Пахайло убрали его подальше:

- Думаю, мы найдем его.

- Желаю успеха, - ухмыльнулся капитан, извлекая из бумаг подшивку. Здесь ещё кое что весьма занимательное. Супруга Очина Елена Владимровна. Утонула в Крыму.

- Невероято! - Александр изобразил преувеличенное удивление. Утонула!?

- Ну, разумеется, это версия для посторонних. Для нас с вами - Арт Деко, - Пахайло вздохнул. - Увы, уважаемого Севана Осиповича Вартанова уже нет. Не говорю "к несчастью". Не вам рассказывать в дебри какой дикой версии он пытался завести расследование. Надорвался, это понятно. Нам-то в целом ясны социально-экологические предпосылки загадочной серии. Антисанитария, жуткое загрязнение среды, моральное и физическое разложение населения и прочее, прочее, прочее... Не мне вам рассказывать, коллеги. Отсюда мутация гадов в канализационной системе. Пока эффективные методы борьбы не найдены. Но мы не собираемся отступать.

Александр бросил на него внимательный взгляд:

- Хорошо говорите, уважаемый. Только... Не держите вы руки в карманах. Не хорошая это привычка...

К О Н Е Ц

"Испытываю чувство вновь и вновь

любви. Проверку местом этим лютым

и временем пытливым, как Малюта

выдерживает хрупкая любовь.

Все потому, что тело к Духу льнет,

что мы с тобой друг другу имманентны,

что сон твой тих и сладок, что momentо

не только mori, что трава растет.

Упорствуй, ликование мое!

гарантией надежной и порукой,

что жизнь прекрасна, служим мы друг другу,

верней - причиной красоты её,