Изумрудное пламя любви

— Основные пути доставки наркотиков — тоже развлекательная тема?

— Все свободное время я проводила в полицейских участках, и несколько парней в конце концов меня пожалели, в нужное время снабдив информацией, — объяснила Дайана.

— Я думаю, вы хороший репортер. — Собеседник явно старался быть джентльменом.

— Я чертовски хороший криминальный репортер!

— Тогда ваш редактор мог бы с большей пользой использовать ваши возможности.

— Он считает, что я должна дать матери время успокоиться. Говорит, что надо действовать тактично, постепенно приучая ее к своим взглядам на эту работу. Она в конце концов поймет.

— А если не получится?

Дайана промолчала, и он понял, что надо сменить тему.

— Сейчас перед вами то, что здесь называют чича морада. Безалкогольный напиток. Я не рекомендовал бы пить что-нибудь покрепче в ваш первый вечер в Куско. Одна порция выпивки на такой высоте, знаете ли, эквивалентна трем или четырем в Лиме. — Его темные глаза улыбались. — У вас не будет повода обвинять меня в том, что я напоил вас с аморальными целями.

— Приятно в наше время встретить джентльмена, — непринужденно заметила Дайана. С удивлением она поймала себя на желании, чтобы Слоун был чуть менее джентльменом, и отпила маленький глоток сладкого напитка.

— Он сделан из пурпурного маиса, — объяснил Слоун. — Я подумал, вам это больше понравится, чем обычный туристский стандарт — вода в бутылках и инка-кола.

— А наше основное блюдо? Чупе а?..

— …ля лилонья, — закончил он за нее. — Из сочувствия к вашему пищеварению, а не к моему бумажнику, между прочим, у нас сегодня будет легкий ужин.

Вернулся официант с супницей в форме рыбы, наполненной супом, пахнущим, Дайана должна была признать это, очень вкусно.

— Его готовят из креветок, рыбы, сыра и картофеля, — продолжал Слоун. — Я бы также рекомендовал чилькано. Это тоже суп, такой же превосходный, как этот, но в нем есть лимон, помидоры и айн — острый перуанский перец, а эти ингредиенты на таких высотах тяжелы для пищеварительной системы. Вы когда-нибудь должны его попробовать, но сегодня вечером мы побережемся.

— Звучит убедительно. — Дайана с удовольствием занялась супом.

Они заговорили о нейтральных вещах, не опасных, не задевавших никого лично: о Рио-де-Жанейро, который Дайана любила, о Каракасе, который она ненавидела, о водопадах Игуасу, Музее золота в Боготе, который поразил ее своей коллекцией и выставкой наиболее ценных колумбийских изумрудов.

Когда Слоун взглянул на часы и сказал, что становится поздно, Дайана удивилась тому, как быстро пролетело время в его компании.

— Завтра утром вы будете чувствовать себя лучше большинства людей из вашей группы, которые все еще развлекаются, я вам это гарантирую, — сказал он в лифте.

У двери в номер Дайана достала ключ, Слоун потянулся за ним, и девушка инстинктивно отдернула руку. Ее движение не укрылось от Слоуна.

— Я просто хотел помочь открыть. — В его голосе прозвучала обида. — Забыл, что вы эмансипированная женщина и все делаете самостоятельно.

Секунду поколебавшись, Дайана протянула ему ключ, который он сразу вернул, открыв дверь. И девушка почувствовала разочарование, не переставая удивляться этому.

— Благодарю за приятный вечер, — сказала она, не умея придумать ничего, кроме этой банальности.

— Рад был угодить.

Надо было что-то сказать и Дайана сообщила:

— Я занимаю номер вместе с приятельницей. — Она тут же спохватилась, поняв, как это звучит, и поспешила добавить: — Я имею в виду, что пригласила бы вас на чашечку чая, но…

— Очень плохо. — Слоун откровенно забавлялся ее замешательством. — Чашка чая была бы прекрасным завершением вечера.

— В любом случае еще раз спасибо. — Дайана повернулась, чтобы войти в номер, ведь не могла же она держать его в коридоре всю ночь. И вдруг он взял ее за руку.

— Могу я поцеловать вас на прощание, мисс Дайана Грин? Обычно я жду по крайней мере до второй встречи. (Дайана сомневалась в этом.) Но не похоже, что мы когда-нибудь еще раз встретимся, не так ли?

Наверное, так оно и есть. Дайана отправляется на неделю в «Отель де Туристас» на Мачу Пикчу, а он? Слоун притянул ее к себе и обнял за талию.

«Когда я была в Куско в отеле «Савой», этот мужчина — помнишь, я рассказывала тебе о том, как мне пришлось заплатить за его обед в «Тамбо де Оро» в Лиме, — так вот, он обнял меня и…»

Он поцеловал ее, и Дайана поняла, что хотела этого. Когда его рот прикоснулся к ее и прижался к нему, она почувствовала, как ее внутреннее сопротивление ослабевает, а губы отвечают ему все горячее. Ее сдержанность постепенно исчезала, а защитная стена, возводимая с такой тщательностью, рушилась, оставляя ее все более и более уязвимой перед опасностью, и она ничего не имела против. Она говорила себе, что ее ощущения не имеют никакого отношения к Слоуну Хендриксу, — целовать ее мог бы любой другой мужчина. Но она не могла припомнить, чтобы прежде ее так целовали. Его рот делал почти неуловимые движения, прижимаясь к ее рту, кончик его языка медленно скользил по ее губам, и от этого все ее тело охватывал жар. Его руки крепко прижали ее к себе, и ощущение близости его сильного тела подлило масла в уже вспыхнувший в ней огонь. Что это с ней? Сделав над собой усилие, она отодвинулась от него, искренне удивляясь тому, что позволила себе зайти так далеко. Дайана никогда не верила в любовь с первого взгляда. Интимные отношения для нее могли существовать только с мужчиной, которого она любила бы по-настоящему и который отвечал бы на ее чувство, а не с кем-то вроде Слоуна — человеком, ей совершенно чужим.

Разумеется, Дайана не считала поцелуи столь же важными, как окончательную сдачу на милость победителя. Но, ощущая, как быстро от поцелуя Слоуна тает ее сдержанность, она только сейчас по-настоящему поняла, насколько опасен этот мужчина для тех моральных принципов, которые она исповедовала.

— Я смотрю, ваша приверженность традициям касается только чести вашей семьи. — Дайана с трудом перевела дыхание.

— Вы так думаете? — Слоун тоже был явно взволнован. Его черные волосы слегка растрепались, и Дайане вдруг захотелось дотронуться до них.

— Не делайте неправильных выводов из одного маленького поцелуя, — предостерегла Дайана. Без сомнения, он был достаточно силен, чтобы сломить ее сопротивление. К тому же девушку испугала ее собственная реакция на этого человека.

Слоун посмотрел на нее со странным выражением в глазах.

— В свое время у меня было много «маленьких поцелуев», — сказал он. — Но поверьте, это нечто другое. До свидания, Дайана Грин. Спасибо, что поверили, что я не такой злодей, каким изобразил меня Сипас. — Он резко повернулся, чтобы уйти.

— А откуда вы знаете, что я не звонила Сипасу из номера перед ужином? — Дайана задала этот вопрос уже ему в спину, сама не зная зачем. Но ведь не для того же, чтобы удержать его еще на несколько секунд или минут? Что дернуло ее за язык? Она сразу поняла, что этого делать не следовало. Как репортер, она знала, что есть вопросы, которые портят прекрасно проведенное интервью. Слоун внезапно остановился и повернулся к ней. Его красивое лицо было искажено недоумением и болью.

— Я могла позвонить Сипасу, вы знаете об этом, — напомнила Дайана, зачем-то изображая девицу, которой море по колено. — «Если вы еще когда-нибудь увидите Слоуна Хендрикса, мисс Грин, вы сможете найти меня вот по этому телефону» — так он сказал, и у меня была масса времени, чтобы позвонить.

— Вы никуда не звонили, — сказал Слоун. Его глаза просили ее остановиться.

Однако репортерские замашки продолжали делать свое дело, ей хотелось загнать его в угол.

— Как вы можете знать это наверняка? — спросила она.

— Потому что я заплатил кое-кому хорошие деньги, чтобы фиксировать все ваши входящие и исходящие звонки.

— Что вы сделали?!

— Вы не могли позвонить так, чтобы я об этом не знал, потому что я заплатил кое-кому. С вас не спускали глаз. И я знаю, что ваша соседка по номеру тоже не звонила Сипасу, потому что за ней я тоже следил. Это вас устраивает?