Сороковые... Роковые (СИ)

   Через двадцать минут на пятачке ошарашенный, наспех одетый начальник милиции на глазах удивленных ППСников, схватил этого обросшего в охапку и, крепко обнимая его, долго молчал. Мужик что-то недолго и негромко говорил ему... и завертелось - приехала 'Скорая'. Одного, постарше, тут же уложили на носилки, а второй, морщась и сильно припадая на ногу, категорически отказался ехать в больницу. Начальник милиции - Сайфуллин, сам лично отправился развозить этих странных, похожих на бомжей, людей по домам, предварительно велев оцепить и закрыть маскировочной сеткой странную машину, явно военной поры, поставить охрану, и никого не подпускать близко, отвечая всем, что это декорации для фильма о войне.

   -Мир, мы немного придем в себя, отмоемся, чуть поспим и все явимся. Ты там по инстанции сообщи, что мы вернулись из сорок третьего года!

   -Ты ох...л?

   -Нет, все подробно расскажем, тебе врачи в больнице подтвердят, что рана у Игоря - огнестрел и явно не в больнице была обработана.

   -Серый, - как-то запнулся Мирхат, - я бы не рекомендовал тебе ехать на квартиру, лучше к матери.

   -Что?

   -Да, дерьма полная задница.

   -Разберемся.

   Первую завезли Варю.

   -Варь, в пять за тобой заедем, будь готова.

   -Да, ребята, Господи, я никак не могу поверить!

   -Мы - тоже. Если что - сразу же звони, приедем.

   Варя, едва передвигая ногами, зашла в лифт, поозиралась - забыла, где кнопки находятся.

   -Отвыкла от благ цивилизации, - усмехнулась про себя.

   Открыла дверь квартиры, порадовавшись, что сын не сменил замок, прямо в прихожке ноги отказали, она опираясь спиной на косяк, съехала на пол.

   В ванной шумела вода, а Варя сидела, не пытаясь подняться. Вода перестала литься, открылась дверь и из ванной вышла голая девица.

   -Ай! - она испуганно шарахнулась назад. - Ты кто?

   -Конь в пальто!

   -Дан, Дааан, тут какая-то бомхижа позорная появилась, Даан!

   Данька выскочил из спальни в одних трусах:

   -Чего орешь?

   -Там, там, - вопила девица, наставив палец на Варю.

   А Варя молча смотрела на своего как-то сильно повзрослевшего сына.

   -Не ори! - сын вгляделся в сидевшую на полу непонятно во что одетую женщину и вдруг всхлипнув, опустился на колени, обнял её и уткнулся ей в ключицу.

   -Мам, мамочка!! Мамочка моя, любимая, ты жива? Мам?? Мам??

   -Данька, сыночка! - Варя задыхалась от слез, а Данька, её взрослый сын, мотал головой и глухо повторял:

   -Мамочка моя! Мамочка! Я не верил, что тебя нет, я так тебя ждал! Мамочка!!

   Мать и сын, все так же сидя на полу, вытирали друг другу слезы и, не отрываясь, смотрели и не могли наглядеться.

   -Мамка моя, самая любимая!

   -Дан, что все это значит? - каким-то резким голосом произнесла девица, одетая уже в Варин любимый велюровый халат.

   -Сынка, - поморщилась Варя от громкого голоса.

   -Мам, прости! Сейчас!

   -Диан, иди-ка ты домой! Мам, вставай.

   -Ноги не держат, сын!

   -Я помогу!

   Сынок с легкостью поднял свою худенькую, ставшую теперь как пушинка, маму и понес в зал.

   Девица что-то там говорила, истерила, а сынок совал ей в руки одежду, повторяя одно и то же:

   -Иди домой, пожалуйста, не мешай, а??

  . Выпроводил, помчался к мамке, Варя сидела на диване, зажмурившись.

   -Мам?

   -Данька, сыночка, не верю никак, что дома.

   -Мам, где ты была, почему такая худющая и помолодевшая лет на двадцать??

   -Ох, сынка была я аж в сорок втором и сорок третьем, в оккупации.

   -Чего? - вытаращил глаза сын. - Это же фантастика такая.

   Варя печально улыбнулась:

   -Сама бы никому никогда не поверила, но вот... - она полезла за пазуху, достала аусвайс и протянула сыну.

   -Изучай, а я так хочу помыться.

   -Подожди! - сын тщательно почистил ванну, налил туда воды, насыпал так любимую ею когда-то давно -соль для ванн, хвойную, притащил полотенце, халат в упаковке.

   -Мам, что ты хочешь на завтрак.

   -Кофе, Дань, соскучилась.

   Варя долго отмокала, с наслаждением намывалась, вышла - сын суетился на кухне.

   -Дань, а на работу?

   -Отпросился! Садись, пей свой кофе. И тосты вон готовы.

   Варя вдохнула запах кофе:

   -Забыла уже, как он пахнет.

   Маленькими глоточками, растягивая удовольствие, отпивала его, не притронулась к тостам, а сын сел напротив и не отрываясь смотрел на неё.

   -Мам, мамочка! - у него на глазах опять показались слезы. - Не верю, что ты вот она. Какая ты у меня стала молодая, за подружку сойдешь, и волосы у тебя теперь обалденные. Только ты у меня всегда светлорусая была, а сейчас шатенка.

   -Дань, нечем там было красить, да и мыла я их не шампунем, там ещё нет такого, и ой, как не скоро будет.

   Варя кратко рассказала ему, что и как, и прямо за столом - уснула.

   А сын бережно взял свою мамочку на руки, отнес на её кровать, осторожно укрыл одеялом и сел в кресло, стоящее неподалеку. Кому скажи, что двадцатишестилетний мужик до смерти боялся одного - что его мамка опять исчезнет.

   А она спала. Что-то тревожное снилось ей, она хмурилась, пыталась что-то крикнуть, хрипела, ворочалась, стонала. А ребенок осторожно гладил её по лицу и тихонько приговаривал:

   -Все хорошо, мам, я рядом, ты дома, спи, мамочка!

   Пошел на кухню, надо же было что-то приготовить вкусненькое для мамы, вытащил мясо, нарезал, отбил, закинул в миску с чесноком и взбитыми яйцами, - знал, как она любит такие отбивные, а сам каждые десять минут на цыпочках входил в комнату - боялся, что приснилось ему это, и она опять исчезнет.

   Повертел её рванину - бросить в стиралку побоялся, мало ли, расползется или ещё чего. По квартире уже поплыл запах жареного мяса, время подходило к трем, мамочка его все спала. Зазвонил домашний телефон, сын взял трубку, мужской голос спрашивал Варвару.