Опыт воображения. Разумная жизнь (сборник)

— Отправь ее в парикмахерскую, — как-то отстраненно проговорил Денис Тревельян. — Пусть их удалят. И мне не нравятся эти косички.

— Но она еще мала для парикмахерской, Денис.

— Ну делай, что считаешь нужным. А ты почему не отвечаешь матери, Флора?

— Пожалуй, я пойду спать, — сказала Флора и встала. — Спокойной ночи. — Ее голос звучал твердо. — Спокойной ночи. — И пошла к выходу.

— Флора, — выпалила Вита. — Сядь. Вернись.

— Да пусть она идет, — сказал Денис, когда девочка проходила мимо стола Леев. — Ты не виновата, дорогая. — Он накрыл рукой руку жены. — Интересно, найдем ли мы пару, чтобы сыграть в бридж? Осмелюсь сказать, что гувернантка очень ленилась. — И он сжал руку жены.

Наблюдая за Флорой, Бланко и Космо увидели, как она пересекла зал и налетела на человека, торопливо входившего в ресторан. Он взял ее за плечи, отстранил, потом отступил в сторону и открыл ей дверь.

— Она его даже не видела. Она плакала, — сказал Космо. — Я скажу отцу, чтобы наш стол куда-нибудь передвинули, — продолжил он, не понижая голоса.

— Не бросить ли мне бридж? — сказал Бланко. — Посмотри, твой отец машет, зовет к себе.

— Наверное, это барон, ее сын, конечно, — вдова, мать девочки с неровными зубами, наклонилась к соседнему столику. — Правда, хорош собой? И такой молодой.

— Ангус, представь меня, — сказала баронесса.

— Мой сын Космо, его друг Хьюберт Виндеатт-Уайт, который проводит с нами каникулы, он немножко „больши“. И разреши мне представить твоих девочек: Элизабет, Энн, Мэри, Дотти и Долли.

— И мой сын Феликс, — добавила Роуз, указывая на молодого человека, столкнувшегося с Флорой, ухватив его за рукав. — Что тебя задержало, Феликс? Мы уже потеряли всякую надежду, что ты придешь.

— Прокол, мама. — Феликс сел рядом с матерью. — Привет, привет всем моим сестренкам.

— Какой удивительно красивый молодой человек, — сказала Милли Лей, когда они отходили от столика, — и какие ужасно неуклюжие девочки. Это просто несправедливо.

ГЛАВА 5

Денис передумал искать компанию для бриджа, перехватив взгляд Космо, от которого его бросило в озноб.

Он прогуливался под руку с Витой, время от времени прижимая ее руку локтем.

— Ну что тебе здесь делать? Разве ты будешь счастлива в этом отеле? Ты заскучаешь здесь одна с ребенком.

— Буду играть в бридж, в теннис, писать тебе длинные-предлинные письма, плавать.

— В этом климате? Да ты умрешь от холода.

— Перетрясу свои наряды и, когда приеду к тебе в сентябре, ты подумаешь, что у тебя новая жена.

— Я хочу единственную, которая у меня есть, и лучше всего — без нарядов.

— Но не в этом климате! — поддразнила она его. — Давай, скорее вернемся, ладно?

— А как с ребенком? — его голос стал раздраженным.

— Она, наверное, помогает мадемуазель упаковывать вещи. Со мной все будет в порядке, Денис, я найду кого-нибудь учить ее математике, она берет уроки музыки у мадам Тарасовой. Математика не так важна, она нагонит ее в школе. Когда я впервые привезла ее сюда, еще до твоего приезда в отпуск, одно итальянское семейство было радо говорить с ней, чтобы она не забыла итальянский.

— Дорогая, — Денис уставился на море — они шли по дороге над пляжем. — Если она так занята, какой смысл тебе вообще здесь оставаться?

— Но ей только десять. И я ей нужна.

Денис хмыкнул.

— Ты мне нужна.

— Дорогой, мы столько раз говорили. Все, кто служит в Индии, вынуждены пройти через это. Приезжают домой, проводят время с семьями, навещают детей. Нас сочтут странными, если мы не будем поступать так же. Что скажут о нас люди в Клубе?

— Но у нас нет здесь семьи. И меня не волнует, если про меня станут говорить, что я странный. Что странного в том, что мужчина любит свою жену?

— Я знаю, знаю. Не можем же мы винить мою мать за то, что она умерла, и я люблю тебя, дорогой. И ты знаешь, что я люблю тебя.

— Это был, конечно, удар. Она готова была взять на себя заботы о ребенке. И мы могли бы провести мой летний отпуск в Кашмире, — сказал Денис с возмущением.

Вита задрожала на апрельском ветру.

— Мне тоже обидно.

— Надо было отдать этого ребенка, пусть бы ее удочерили.

— Денис!

— Или хотя бы это был сын. Я знаю, ты чувствуешь то же самое. Всякий раз, когда у нас появляется возможность поразвлечься, она путается под ногами. Мы могли бы остаться в Лондоне, так нет, мы должны экономить деньги и тащиться сюда, в эту дыру. Ненавижу Францию. И теперь — французов.

— Денис!

— Мне не нравится этот отель. Я слушал, как в соседнем номере кто-то чистил зубы, когда я переодевался к ужину, брр!

— Денис!

— Мне не нравится семья, которая сидит рядом с нами в ресторане; один из этих отвратных мальчишек смотрит на меня так высокомерно…

— Но тебе же понравился на судне его отец.

— Это тебе понравился на судне его отец.

— Денис…

— Я завтра спрошу. Может, мы снимем где-то квартиру. Чтобы уединиться.

— И с хорошей двуспальной кроватью, а?

— Отличная мысль, тебе не кажется?

— Да. И это будет даже экономней. Мы могли бы побыть подольше в Кашмире в следующее лето или покататься зимой на лыжах.

— О, следующее лето — это когда еще!

— Но сегодняшняя ночь уже… Давай-ка, пойдем обратно. В постель.

Они повернулись и пошли вверх по холму.

— Не могу поверить, что на свете есть еще какой-нибудь мужчина, который так бы любил свою жену, — сказал он.

— О Денис.

— Я честно признаюсь в этом. Ты разве против?

— Мне это нравится.

— И честно говорю, что я думаю о ребенке. — Он упрямо пошел вперед. — Она была слишком дерзкой за ужином.

— Но она ни слова не сказала.

— Вот именно.

Они шли вверх, чуть наклоняясь вперед.

— Я знаю, послушай. Если я смогу найти кого-нибудь, кто согласится присмотреть за ней, мы могли бы последние недели твоего отпуска провести в Лондоне. Сейчас я вижу, что решение приехать сюда — непростительная глупость.

— Но мы же уволили гувернантку.

— А нам она не нужна на такой короткий срок, просто нужен кто-то, кто живет в отеле. Я могу попросить мадам Тарасову присмотреть за ней. Мы могли бы ей немного заплатить. И оставим свой адрес, конечно.

— Ты можешь это устроить? Моя голова хотя бы немного отдохнула от этих мыслей о забастовке, которые отравили всю поездку.

— И мы могли бы посмотреть то шоу — они подошли к отелю, — на которое мы не смогли достать билеты.

— Это мысль. Но если мы переедем на квартиру, что тогда делать с ребенком?

Он никогда не называл ее Флора.

— Оставим в пристройке — до тех пор, пока я не вернусь. Видишь, я все продумала. Ей там хорошо, а у нас с тобой по ночам будет квартира.

Они поднялись по лестнице в свою комнату. Денис обнял жену за шею, когда она открывала дверь. Какая белая кожа. В квартире, подумал он, никто не услышит ее криков, когда они станут заниматься любовью, не будет тонких стен, как в отеле, из-за которых приходится сдерживаться.

Вита почистила зубы солью: Денис не любил вкус пасты.

— Скорее, — позвал он ее из кровати и, когда она пришла к нему, добавил: — Давай снимай это, — и сильно дернул ночную рубашку.

„Я в неравном положении, — подумала Вита, — он не снимет свою пижаму“.

— Посмотри, — сказала она, — ты порвал ее.

— Эти проклятые мальчишки, — говорил он, разрывая ее ночную рубашку. Она боялась такого настроения мужа и становилась податливой.

— Да это же просто мальчики, — сказала она, — молоденькие.

— Светловолосый держался чертовски надменно. Я знаю такой тип. А темноволосый напоминает мне кого-то, ну тот, у которого брови сходятся на переносице. Ты его не заметила?

Она предпочла бы не заметить, она намеренно смотрела в сторону.

— Да нет. — Она стала расстегивать его пижаму. („Только брови были похожи, все остальное — другое“.)

— Не надо, — выкрикнул Денис.