Единственная и неповторимая

— Значит… — Сэм стоял в дверях кухни, подперев плечом холодильник. Джеки поняла, что он мог быть там все это время. — Характер важнее внешности и родословной, так?

Джеки посмотрела на Санту, потом на свои туфли и наконец подняла взгляд на Сэма, глядя скорее ему на нос, а не в глаза.

— Я просто объясняла Санте… что не собираюсь выбрасывать его.

Сэм кивнул:

— Думаю, он это понял. Нравится вечеринка?

— Да-а-а, — она поелозила ногами по полу, — идет к кульминационному моменту, набирает обороты.

— Похоже на то, — сказал он.

— Как Би?

Она произнесла это имя как-то двусмысленно, и Сэм улыбнулся.

— Мы отлично ладим, — сказал он.

— Забавно, что ты так говоришь. А что же Флавия?

— Думаю, лежит под одеялом. Ей нездоровилось.

Джеки втянула щеки и прищурилась.

— Ну, — сказала она, — ты быстро вписался в этот сервис по прокату цыпочек. Почему бы не взять сестричек Броди в паре — одну можно оставить в Лондоне, а другую отвезти за город — и приберечь Би для особых случаев, вроде, знаешь… распродажи в универмаге.

— О Боже! Ты же хорошо проводишь время с супер-Саймоном? — Бровь Сэма дернулась.

— Ха! — Джеки коротко засмеялась тем самым если-бы-ты-только-знал смехом; бровь снова дернулась и на этот раз замерла в вопросительно поднятом положении. — Я великолепно провожу время, Сэм. И здесь это не обсуждается, поверь мне.

— А что обсуждается?

— О, да тебе какая разница? Ты же сейчас стремишься в новый мир, ты стелешься под Джеза Хоффмана, и, кстати, может оказаться, что это не только фигура речи, учитывая все эти наклонности и твои… безграничные амбиции.

— Я думаю, ты немного несправедлива, Джеки.

— Немного? Ха! Немного несправедлива. Я, да? Боже, а разве это не вот так случается? — Она щелкнула пальцами. — Что дальше? Небольшой домишко в Белгрейвии, небольшая асиенда на Голливудских холмах с небольшим бассейном в форме пениса? — Сэм посмотрел на часы. — Прости. — Джеки обхватила колени и начала раскачиваться туда-сюда. — Я просто больше не узнаю тебя, Сэм. — Она взглянула на него, он посмотрел на нее; глаза прищурены, руки скрещены на груди. — У тебя отличная новая стрижка и контактные линзы, и все это… модная одежда, и неожиданно ты… стал как красивая и желанная безделушка в заманчивой упаковке, ну тот тип мужчин, на которых женщины вроде Би вешают ярлычок «стартер для угасающей карьеры». В смысле, где ты? Куда ты исчез? Я больше не хочу, чтобы мои друзья исчезали, Сэм. Вот и все.

— Ты можешь встречаться с самым лучшим из этих «безделушек в упаковке», срываться сюда на чертов уикэнд, и в чем же разница? Джеки, мы все не можем быть поблизости в качестве твоей страховки, пока ты делаешь то, что хочешь. — Сэм на секунду закрыл глаза и надавил себе на переносицу. — Слушай, все будет хорошо. Ты получишь то, чего всегда хотела. Это… это довольно пугающе звучит, как я представляю.

— О, а ты представляешь? — Джеки потянула Санту к себе, так что он тихонько зарычал.

— Не совсем, — ответил Сэм, сдержанно улыбнулся ей, развернулся и вышел из кухни, хлопнув дверью.

Какое-то время Джеки сидела в темноте, потом встала, облизнула палец, провела им под глазами и сделала глубокий вдох.

— Ну, занавес! — прошептала она. — Второй акт. Жаклин перерезает пуповину и начинает новую главу жизни… Как тебе? — Санта, не моргая, смотрел на нее, а потом через пару секунд рухнул на одеяла побежденный. — О, да ладно тебе, ты полюбишь Саймона, — весело сказала Джеки, — я знаю, что полюбишь. Иногда нужно немного времени, вот и все. Просто нужно действительно захотеть этого.

Пока она шла через бар к столовой, через открытую дверь заметила, что место Саймона пустует. Его соседи положили руки на стул, кивая, встряхивая волосами и начиная хохотать в лицо всем, кто пытался выяснить, чье же это было место. С другой стороны стола Маркус пересел на место Джеки и сейчас описывал что-то бойфренду Джеза, сжимая ладонями голову и раскачиваясь из стороны в сторону. Джеки остановилась в середине комнаты, решая, что делать, и вдруг — пуффф! — там, в полумраке, словно фея с колокольчиком, в воздухе материализовалась… Аманда. Она была карманного размера, но при этом выглядела очень свирепо.

— Не лукавь, бери инициативу на себя, — сказала она, тыкая крошечным красным ногтем прямо в Джеки. На ней был твидовый костюм от Прады, крошечная шляпка и удивительное количество косметики. — Саймон ищет тебя или пошел немного освежиться. В обоих случаях это твой шанс. Иди к нему, девочка.

— Но… я должна сейчас брать интервью у Маркуса, сейчас… для тебя.

— И что? У тебя на все есть куча времени. Кроме того, это идеальный предлог, чтобы пойти за Саймоном. Тебе нужно взять диктофон из спальни, не так ли?

— О да.

— О да. Бери ситуацию в свои руки. Не упусти момент.

Снова выйдя в холл и глядя в огромное зеркало из венецианского стекла, Джеки одернула спереди шифоновое платье, проверила, нет ли между зубами кусочков пищи, и быстро поднялась по главной лестнице.

— Нет смысла быть в боевой готовности только тогда, когда на тебя смотрят люди, — поучала фея Аманда, порхая в нескольких футах от Джеки. — Ты должна быть по-настоящему сексуальной кошечкой. Ты должна сжиться с этим, чтобы это стало твоей второй натурой, ты должна думать про страсть даже в одиночестве. Грудь вперед, крути бедрами. Вот так… сделай это! Давай!

— Страсть, страсть, страсть, — бормотала Джеки, надувая щеки, как рыба, и терла колени друг о друга, как будто ее бедра были связаны. На верху лестницы, на расстоянии нескольких метров от их номера, она остановилась, чтобы перевести дыхание. Саймон точно там, свет включен, и она слышит музыку. Он открыл окна на балкон. Он лежит на кровати без рубашки, забинтованный, как Клинт Иствуд в «Попавшем в ловушку». Он скажет: «Эй, я надеялся, что ты заглянешь», — а она скажет: «Включи красный свет, Саймон. Я готова». Нет, лучше вот так: «Включи зеленый свет. Я…» О Господи! Она положила руку на круглую дверную ручку и повернула ее.

Через несколько секунд ее глаза привыкли к синему свету, царившему в комнате, и она увидела, что Саймон стоит на четвереньках на кровати, прижав лицо к белым простыням и как будто нюхая их. Джеки двинулась к кровати, сжав ягодицы и думая, сможет ли она что-нибудь сказать, а потом постель зашевелилась, и она увидела, что это были вовсе не простыни, а девица — голая, не считая дорожки белого порошка, идущей от ее ключиц до низа живота.

— Эй, — Саймон сел на пятки и помахал Джеки скрученной банкнотой, — иди сюда и присоединяйся к веселью, детка.

Она почувствовала, как ее рот открылся, но никак не могла заставить себя закрыть его.

— Это?.. — Она не была уверена, что хотела сказать.

— Мы просто решили немного повеселиться. — Саймон растянулся на забинтованном животе; оказалось, на нем были леопардовые трусы. — Анджела вызвалась поучаствовать в роскошном эксперименте, называется «Кожа и снег». — Они захихикали. — Ты знакома с Анджелой Броди, да?

— Привет. — Анджела подняла руку. — Отличный трюк.

— Я только зашла за моим диктофоном, — сказала Джеки, ощупывая туалетный столик и не отводя взгляда от постели.

Саймон издал звук, словно бык, пытающийся прочистить ноздри, откинул голову назад и тряхнул волосами.

— Иди сюда, — сказал он, — ты не представляешь, что теряешь.

— Нет, правда, — ответила Джеки, осторожно пробираясь к двери, — я должна взять интервью у Маркуса Рейвена.

— О, круто, — сказала Анджела. — Я люблю Маркуса Рейвена. Вы скажете ему, что я передавала привет?

Последняя глава «Да, он мне изменяет» — «Что дальше?» — поначалу казалась весьма оптимистичной. Аманда вернулась к той странице, на которой остановилась. Наверху был заголовок «Время поговорить». Она глубоко вздохнула, поправила подушки у себя под головой и начала читать: «Вы подготовили почву, разложили «мешки с песком», чтобы до минимума снизить причиненный ущерб, теперь вам нужно спланировать «контрольный взрыв». Вам понадобятся: