Маски сброшены

- Доброе утро, матушка!

- Анфиса, поставь прибор для молодого князя, - распорядилась Елизавета.

- Князя, - усмехнулся он. - Какой я князь!

Елизавету очень задели его слова, но она сделала вид, что не обратила на них внимания. Анфиса поставила прибор и быстро удалилась, оставив своих хозяев одних. За завтраком мать и сын не перемолвились ни словом. Лишь под конец Алексис произнес:

- Матушка! Я думаю, мне необходимо уехать в деревню в наше имение на какое-то время.

- Но почему?

- Я должен разобраться в себе: в своей жизни, в своих чувствах, ответил он. - А среди размеренной и спокойной деревенской жизни на лоне природы мне будет легче это сделать. К тому же там наверняка накопилось много дел, требующих моего вмешательства. Сенокос, уборка урожая...

- Ты очень страдаешь, сынок?

- Я не страдаю, - возразил он. - Но поймите меня правильно, матушка! Я не пятилетний ребенок. Я не могу со счастливой улыбкой и распростертыми объятиями принять человека, который вдруг оказался моим отцом. Я очень уважаю графа, ценю и восхищаюсь им, но принять его как своего отца... Мне это нелегко!

- Я все понимаю, - сказала Елизавета. - Твои чувства вполне естественны. Сейчас в твоем сердце пока ещё не определилось место для графа Вольшанского. Но из-за этого ты не должен бежать!

- Я не бегу, - возразил Алексис. - Я просто хочу разобраться и привести в порядок свои мысли и эмоции.

- Что ж. Коли ты так решил, я не буду тебе перечить. Когда ты думаешь отъехать?

- Сегодня. Я хотел бы уехать до того, как вы расскажете графу правду.

- Хорошо. Я расскажу ему правду после того, как ты уедешь, - пообещала Елизавета.

В три часа по полудню Алексис был уже полностью собран в дорогу. Коляска, запряженная парой лошадей, ждала его у ворот особняка. Елизавета вышла его проводить. И в это же самое время другая коляска подъехала к воротам особняка княгини Ворожеевой. Елизавета и Алексис остановились в растерянности. Еще издали они узнали в человеке, сидящем в коляске, графа Вольшанского.

- Добрый день, граф! - приветствовал его Алексис.

Елизавета в знак приветствия кивнула головой и улыбнулась несколько напряженной улыбкой.

- Добрый день, сударь! Добрый день, Елизавета Алексеевна! - ответил тот.

Алексис вел себя с ним как обычно. Ничто в его поведении, словах или жестах не выдавало той огромной перемены по отношению к Владимиру Вольшанскому, которая произошла в его душе за последнюю ночь. Алексис был учтив, вежлив и непринужден. Во всяком случае, с виду.

- Я гляжу, вы куда-то отправляетесь, сударь? - заметил Владимир.

- Да, я отправляюсь в деревню в наше имение, - ответил Алексис. - Там накопились некоторые дела, требующие моего участия и контроля.

- Понимаю.

- И коли уж мне довелось вас встретить перед своим отъездом, граф, могу я попросить вас сделать кое-что для меня?

- Я вас слушаю.

- Я оставляю здесь самое дорогое мне существо. - Он взглянул на Елизавету. - И мне будет гораздо спокойнее, если я буду знать, что оставляю её под вашей защитой.

- Но Алексис! - возмутилась Елизавета и слегка покраснела.

- Она не так сильна, как кажется, - продолжал тот. - Она очень ранима. Ей нужна ваша забота и поддержка. Особенно сейчас.

- Ни о чем не беспокойтесь! - произнес Владимир. - Однако вам не нужно было просить меня об этом.

- А теперь, извините меня, но мне пора ехать.

Он легко запрыгнул в коляску, в которой уже находился его маленький багаж.

- С богом! - произнесла Елизавета.

Он бросил на неё оптимистический взгляд, который словно говорил: "Все должно обернуться хорошо. Иначе и быть не может".

"И он уверяет, что не бежит", - подумала Елизавета, когда коляска её сына стремительно выехала из ворот.

Владимир нежно обнял её за плечи.

- Вы огорчены его отъездом? - спросил он.

- Ему это необходимо.

- Вы ему рассказали о нас, не так ли?

Елизавета кивнула головой.

- Я очень хотел бы с ним подружиться, - после некоторой паузы произнес он. - Мне нравится ваш сын, Елизавета. Он так похож на вас. Может быть, поэтому мне так легко с ним.

Его слова приятно взволновали Елизавету. Она ближе прижалась к нему и положила голову на его плечо. На её губах сияла блаженная улыбка.

- За то время, что мы не виделись, я уже успел соскучиться, признался Владимир. - С самого утра я не находил себе места. Мне так хотелось увидеть вас. Я не выдержал этой разлуки и приехал.

- Я так рада, что вы приехали!

Он крепко обнял её и какое-то время продолжал держать в своих объятиях.

- Я должна сказать вам нечто важное, - промолвила Елизавета.

Его руки медленно выпустили её из сладкого плена.

- Что вы хотите мне сказать? - спросил он.

- Не здесь. Это не слишком подходящее место. Пойдемте.

Она привела его в гостиную и плотно закрыла дверь. Она была взволнованна и не сразу начала разговор. Владимир молча и терпеливо ждал.

- Я вчера сказала вам, - наконец, произнесла она, - что есть ещё нечто важное, что касается вас и меня.

- Да, я помню.

- Это также касается Алексиса. После той ночи на маскараде... Вернее в ту ночь на маскараде... Так случилось, что он был зачат в ту роковую ночь. Алексис - ваш и мой сын. Вы его настоящий отец, а не князь Ворожеев.

Глаза Владимира округлились от удивления. Он ожидал услышать от неё все, что угодно. Но такое!..

- Мой сын... - произнес он. - Ваш и мой... Нет, так не бывает!

- Ему сейчас девятнадцать лет, - продолжала Елизавета. - Он родился семнадцатого мая: через девять месяцев после той ночи. Когда я выходила замуж за князя Ворожеева, я уже знала о том, что беременна. Именно поэтому я и вышла замуж.

- О Боже! - прошептал он.

- Алексис ваш сын, - ещё раз повторила Елизавета, выделив слово "ваш", - можете в этом не сомневаться.

Владимир с нежностью посмотрел на нее.

- Я ничуть не сомневаюсь в ваших словах, Елизавета, - Просто все это настолько... Я даже предположить не мог о таком продолжении этой маскарадной истории.

- Ну почему? Мы же были близки. И вероятность зачатия, хоть и небольшая, но все же существовала. А вы никогда не задумывались над тем, что от этой связи у вас может быть ребенок?

- Нет, - откровенно признался Владимир. - Возможно, это прозвучит безответственно, но я над этим не задумывался. Я думал о девушке, которая завладела моим сердцем, но о том, что у неё может быть мой ребенок... Нет, об этом я не думал.