Любовница авантюриста. Дневная Красавица. Сказочные облака

Гнев от такой наглости сдавил мне горло. Тем не менее бесцветным голосом я произнесла:

— Так эта карта островов, которая была у тебя в отеле… Ты ее купил перед тем, как привести меня?

— Естественно, — равнодушно бросил он.

— Естественно… Я мечтала о том, чтобы уехать в Полинезию… Ты возвращался из Бораборы… Как это просто…

— У меня были основания поддерживать твою мечту.

Я смотрела на Оливера, ненавидя его.

— У тебя были основания… а я оказалась дурочкой, которая поверила тебе.

— У меня не было выбора; не забывай, что у меня было лишь несколько часов, чтобы удержать тебя.

Мой гнев ослабел, он уже больше не душил меня, но я была разочарована. Ведь я так верила, что сам момент нашей встречи, когда должны были соединиться наши судьбы, был одним из тех чудесных совпадений, которые выпадают на долю влюбленных.

— А потом? Зачем было продолжать лгать?

Прежде чем ответить, он снова налил виски и с усталым видом сел напротив меня.

— Я этому не придавал никакого значения. Я по-прежнему не понимаю, почему я однажды должен был сказать тебе: «Ты знаешь, моя нога никогда не ступала на острова Полинезии!» Тем более что идея побывать там очень привлекала тебя.

— Вот этого я и не могу вынести! В твоих глазах я обыкновенная вздорная дамочка, одна из тех идиоток, которые готовы подбирать крошки с твоего стола.

Он присвистнул и широким жестом обвел то, что окружало нас.

— Ты знаешь, речь не об этом! Я женщина! Я была для тебя ничем, только инструментом для достижения цели!

— Я уже сказал тебе, что никакая женщина в мире не смогла бы заменить тебя. Я видел в тебе мать моего сына!

— Ты слишком далеко заходишь в своих амбициях! Ты слишком заносчив! У тебя, если говорить честно, не так уж и много оснований на все эти титулы.

— Да, это правда. Я слишком черствый. Несправедливость — это как яд! Она придает жизни совсем другой оттенок!

— А может быть, ты — не единственная жертва? Кто знает, нет ли других побочных детей лорда в окрестных семьях?

Перед моими глазами пролетел и разбился вдребезги о каминную доску стакан.

— Права Сеймура абсолютны!

— Успокойся… Не учи меня любить моего сына, он и так самая большая любовь в моей жизни. Тем более что я не забываю, кто я сама по себе. Мой предок Эрве де Даула сражался в рядах короля Артура. Он был ранен в битве при Рош-о-Муан в 1214 году. Понимаешь? У меня древний и знатный род! Ты знаешь историю Англии?

— Нет, но я знаю твою историю! — смеясь, ответил он. — Ты не обидишься, если я скажу тебе, что она очень затрудняла мой выбор!

— А если бы я была с этого острова Борабора?

Оливер покачал головой.

— Во время нашего замечательного пребывания в «Долине артишоков» я получил копию твоего свидетельства о рождении… Это было совсем не трудно.

— Ты сделал это?!

— Ну не мог же я на самом деле доверить свою жизнь авантюристке!

Я мысленно увидела наш маленький коттедж, свет сквозь красные занавеси, когда мы возвращались после прогулок по холмам. Я тогда еще мечтала о мирной жизни… А Оливер в это время проверял мое досье!

Буря снаружи не успокаивалась. Деревья шумели, как море. Град хлестал в окна.

— Ты меня никогда не любил!

Оливер взорвался.

— Зачем ты изображаешь из себя жертву? Ты была чудной женщиной, циничной, бессердечной и остроумной. Зачем тебе все это? Любовь! Любовь! Это ваш женский рай, но он существует только в вашем воображении. Но ты ошибаешься насчет самой себя! Еще час назад роль леди Давентри была смыслом твоей жизни! Ты сказала мне, что не хочешь выходить за меня замуж! К счастью, у меня не было ни подобного намерения, ни желания! Где бы я был сейчас? В твоем парке? Гулял под дождем? Может быть, со слезами на глазах? Ты со своим видом принцессы завоевала и покинула столько мужчин! Поразвлечься месяц-другой и — до свидания! Я не из тех, которых покидают с сердцем, разбитым вдребезги! Я никогда не хотел жить с тобой, ни на Бораборе, ни в другом месте! С меня вполне достаточно прокатиться с тобой на твоей яхте.

Я слушала его и ощущала, как каждую клеточку моего тела заполняет грусть.

Пробили часы, но я не уловила, сколько раз.

— Вот как мы проводим с тобой первую ночь после «Долины артишоков»… Ладно, я сейчас уеду, я все еще капитан твоей яхты. Я считаю, что ее надо перегнать в Плимут и поставить на осмотр, как-никак она совершила половину кругосветного путешествия. Затем ты дашь мне дальнейшие указания. Прежде чем уйти, я хотел бы повидать сына.

— В это время? О чем ты думаешь! Это безумно опасно! Как объяснить твое присутствие, если проснется кормилица?

— Что-нибудь придумаешь, — сухо сказал Оливер. — Не забудь, что он и мой сын.

Мы стояли друг против друга, готовые расстаться. Вдруг в полной тишине кто-то постучал бронзовым кольцом в двустворчатую дверь, выходящую в холл.

Я бросила потерянный взгляд на несколько белых перышек, валяющихся на диване, которые не успела собрать. Они еще в большей степени компрометировали меня, чем присутствие Оливера. Кто там за дверью? Был ли это один из слуг, который на заре приступал к своим обязанностям? Или же громкие раскаты голоса Оливера разбудили кого-то?

Не шевелясь, мы оба смотрели на дверь. Она приоткрылась, в дверном проеме показалась крохотная ручка. Маленькая голая ножка нащупывала половицу. В пижаме из красной фланели перед нами предстал Сеймур. Он подбежал ко мне, смеясь, с пальцем во рту, прядь черных волос закрывала его хитрый глаз.

— Сеймур!.. Как тебе удалось выйти из комнаты?

— Я умею! — гордо ответил он.

— А где кормилица? Ты спустился по лестнице сам?

— Сам! — Мальчик взял меня за руку и посмотрел на Оливера. — Кто это?

Оливер неотрывно смотрел на своего сына. Он был бледен от волнения, лицо его сияло.

— Капитан вашей яхты, лорд Сеймур.

Он взял сына на руки и, направляясь к двери, прижался губами к его волосам.

Я последовала за ними.

— Удивительно! Сеймур раньше сам никогда не выходил из своей комнаты. Сегодня он сделал это в первый раз! Неужели он почувствовал твое присутствие?

— Это голос крови, — пробормотал Оливер, прижимая к себе малыша. — Это голос крови, ничем иным его появление объяснить нельзя.

Оливер опустил сына на пол.

— Капитан, ты придешь завтра? — спросил Сеймур.

— Обязательно приду. Мне необходимо получить ваши приказания.

— Договорились. До завтра, — и добавила: — Пожалуйста, не тяните с ремонтом «Счастливчика». Весной мы отправимся в далекое путешествие. На Борабору.

Оливер открыл дверь. Дождь лил как во времена потопа. Он шагнул сквозь стену воды и исчез в ночи.

Жозеф Кессель

Дневная Красавица

Я не питаю особой склонности к объясняющим содержание предисловиям, и уж совсем неприятно мне было бы, если бы создалось впечатление, что я извиняюсь за эту книгу. Ибо нет книги, которая была бы мне дороже, чем эта, и звучание у нее, как мне кажется, самое человечное. Неужели можно не понять этот язык?

Но поскольку недоразумение возникло, поскольку я знаю о нем, мне очень хочется его развеять.

Когда отрывки из «Дневной Красавицы» стали появляться в «Гренгуаре», читатели этой газеты откликнулись на них весьма живо. Некоторые обвиняли меня в излишней тяге к неприятностям и даже в порнографии. Отвечать им было бы бесполезно. Плохо, конечно, что книги оказалось недостаточно, чтобы их убедить, и я даже не знаю, кто от этого больше пострадал, я или они, но тут уж ничего не поделаешь. Пытаться запечатлеть драму души и драму плоти, не говоря в равной мере свободно о той и о другой, представляется мне немыслимым. Полагаю, что я отнюдь не вышел за рамки дозволенного писателю, который никогда не пользовался изображением сладострастия, чтобы заманивать читателей.

В самом начале моей работы над избранным сюжетом я осознавал, какому риску себя подвергаю. Однако когда роман был завершен, у меня не возникло ощущения, что можно неправильно истолковать намерения его автора. В противном случае «Дневная Красавица» не была бы опубликована.