Роман о Виолетте

– Господин Кристиан!..

– Ладно, прекращаю. И что же мы ей ответим?

– Твое дело диктовать, а мое – водить пером.

– Тогда пиши.

«Дорогая Одетта!

Завтра Кристиан уходит в девять утра; в этот час я обычно принимаю ванну. Вы предлагали мне искупаться вместе, я согласна, хотя пока не понимаю, какое Вы находите в этом удовольствие.

Я не имею ни малейшего представления о любовных отношениях между двумя женщинами: придется Вам просветить меня на этот счет. Искренне сожалею о своем невежестве. Но с Вами я быстро все усвою, ибо люблю Вас.

Твоя Виолетта».

Она запечатала конверт, надписала адрес и, позвав Леони, сказала ей:

– Отправьте c рассыльным.

– Сегодня вечером, прошу вас, непременно сегодня, – добавил я.

– Не беспокойтесь, сударь, письмо будет доставлено сегодня же, – ответила горничная.

Она вышла, но минуту спустя вернулась:

– Мадемуазель, слуга-негр госпожи графини дожидается ответа для своей хозяйки. Отправить с ним письмо, которое вы мне только что вручили?

– Отдай ему письмо, и как можно скорее.

На этот раз Леони больше не появлялась.

– Графине явно невтерпеж, – заметил я.

– Как мне следует вести себя завтра? – поинтересовалась Виолетта.

– Как тебе будет угодно. Позволяю тебе действовать по наитию.

– Что ж, подождем до завтра, а сейчас постараемся доставить удовольствие тебе.

ГЛАВА VI

На следующее утро без пяти девять Виолетта сидела в ванне, благоухающей вербеной, а я расположился в одном из угловых шкафов с твердым намерением не упустить ни одного слова и ни одного жеста.

Все следы моего пребывания в квартире были тщательно стерты, сменили даже постельное белье, окропив его душистым одеколоном.

Ровно в девять часов у ворот остановился экипаж.

Мгновение спустя появилась графиня в сопровождении Леони, которая тотчас же заперла за ней дверь.

Графиня удостоверилась в надежности засовов.

Ванная комната была освещена лампой, помещенной в сосуд из розового богемского стекла; его верхнее отверстие было прикрыто, чтобы избегнуть смешения дневного света и искусственной подсветки, которое окрашивает окружающие предметы в неестественно бледные тона.

– Виолетта! Виолетта! – закричала графиня прямо с порога. – Где же ты?

– Я здесь, в туалетной комнате.

Графиня промчалась через спальню и застыла в дверях.

Виолетта приподнялась из ванны, обнажая прекрасный, как у нереиды, бюст, и протянула к ней руки.

– Ах, да, конечно, – устремилась ей навстречу графиня.

На ней была длинная блуза из черного бархата; у воротника красовался большой бриллиант; талия ее была перехвачена кушаком, сотканным из золотых, серебряных и ярко-вишневых нитей.

Она сняла плотно облегающие ножку ботинки и розовые шелковые чулки; затем расстегнула верхнюю пуговицу, распустила пояс и выскользнула из блузы.

Теперь ее прикрывала лишь батистовая рубашка с отделкой из валансьенских кружев у ворота и на рукавах.

Сбросив рубашку столь же стремительно, как и черную бархатную блузу, она оказалась обнаженной.

Графиня