Роман о Виолетте

поверьте, отвечать Вам отказом; Вы были так добры, и сердце мое преисполнено благодарности; если бы не различие в положении, я с радостью подружилась бы с Вами, хотя и сознаю, насколько мало привлекает дружба с той, которую жаждешь видеть в роли возлюбленной.

В любом случае, увидимся мы снова или нет, я сохраню в памяти среди наиболее сладостных ощущений, испытанных когда-либо мною в жизни, поцелуй, который Вы оставили на моей груди, и тепло Вашего дыхания, когда Ваши губы приблизились к моим бедрам. Вспоминая этот поцелуй, я закрываю глаза и вздыхаю; вызывая в памяти тепло Вашего дыхания, я таю… Наверное, не следовало говорить Вам такое, поскольку все это столь напоминает признание. Но ведь я говорю это не прекрасной графине, а милой моей Одетте»

В конце я продиктовал:

«Ваша маленькая Виолетта, которая, даже отдав свое сердце другому, душу приберегает для Вас».

– Не стану так подписываться, – заявила Виолетта, отбрасывая перо.

– Почему?

– Потому что и сердцем моим, и душой владеешь ты; пусть даже они тебе больше не нужны, все равно я не возьму их обратно.

– Ах, любимая!

Я сжал ее в объятиях и покрыл поцелуями.

– Готов пожертвовать всеми графинями в мире ради одного из этих тончайших волосочков, застревающих у меня в усах, когда я…

Виолетта положила ладонь на мои губы, приказывая умолкнуть. Я не раз отмечал, как она, будучи натурой тонкой и нервической, ничем не сдерживаемой в ласках и в наслаждении, проявляла врожденный целомудренный слух.

Мне уже доводилось сталкиваться с этой милой странностью, свойственной женщинам, наделенным любопытными глазами, безотказным ртом, тонким обонянием и искусными руками.

– И как же мы теперь поступим с письмом?

– Отошлем графине.

– По почте или с рассыльным?

– Хочешь получить ответ сегодня вечером – пошли с рассыльным.

– Она не ответит.

– Еще как ответит! Графиня задета за живое и теперь не остановится на полпути.

– Пошлем рассыльного. Ты не представляешь, насколько меня занимает эта история: жду не дождусь ответа!

– Тотчас прикажу отправить наше послание. А сейчас мне пора, так как сегодня я устраиваю у себя званый обед. Вернусь к девяти; если принесут письмо, не отвечай без меня.

– Я и вскрывать не стану.

– Непомерно суровое испытание для твоей добродетели.

– Моя добродетель выдержит любые испытания, кроме одного – лишиться твоей любви.

– Тогда потерпи до девяти вечера, – вставил я между двумя поцелуями.

– До вечера.

Закрыв ей рот третьим поцелуем, я вышел.

На углу улицы Вивьен я нашел рассыльного и передал ему письмо для графини, договорившись о доставке ответа, если, конечно, он последует.

Мне так не терпелось поскорее узнать, что напишет графиня, что уже без четверти девять я спешно прибыл на улицу Нев-Сент-Огюстен.

Виолетта вышла навстречу с письмом в руке.

– Меня не упрекнешь в опоздании, – указал я на часы.

– Неясно лишь, почему ты примчался так рано – ради меня или ради графини, – усмехнулась она.

Взяв у нее письмо,