Вертихвостка

Чак улыбнулся и выпрямился, чтобы раздеться самому.

- Ты красивая, - лениво бросил он, отшвырнув рубашку и принимаясь стягивать брюки. Затоптав их под ноги, он быстро избавился от трусиков, повернулся и предстал прямо перед ней, во всей грубой мужской красоте.

Увидев его огромный округлый член, увенчанный разбухшей от желания розовой головкой, Маргарет Ши уже не могла оторваться. Ее ровный живот поднимался в такт частому дыханию, бедра невольно терлись о простыню, а темные глаза глядели мутно и воспаленно.

- Боже мой, если бы ты знал, как я долго этого ждала, - хрипло прошептала она, не в силах отвести взгляд от мощного члена Чака, столбом вздымавшегося прямо перед её глазами. - Если бы ты только знал...

Весь голод неутоленных желаний отразился на её прекрасном лице, Чак был буквально поражен этим. Он вспомнил вдруг, по контрасту, лицо Дженнифер, растянутое в скучающем зевке, и, надо сказать, сравнение ещё больше подогрело его страсть, заставив броситься к голой женщине и издать звук, похожий на рычание зверя.

- Чак, поцелуй меня, пожалуйста... он никогда не целует меня... пожалуйста...

- Заткнись.

- Пожалуйста, Чак, подожди немножко. Поговори со мной.

Чак склонился над ней и принялся изучать её наготу, не пропуская ни одной веснушки на бледной коже, рассматривая темные кольца сосков. Ее тело могло быть изящнее и красивее, но ему сейчас подошло бы любое, лишь бы крутилось и извивалось под ним. Сместившись вниз, он поцеловал её плоский живот, и женщина тут же отозвалась, вздрогнув всем существом. Голова её заметалась по мятой простыне, а руки настойчиво притягивали Чака, пытаясь вырвать у него ещё более сокровенный поцелуй.

Чак собирался продолжить ласки, понимая, что именно это ей нужно, но было уже поздно. Желание готово было взорваться в нем, и он не мог больше думать ни о ком и ни о чем, кроме себя. Вскочив, он раздвинул в сторону её бедра и стал суетливо пристраиваться старым, как мир, способом.

Маргарет Ши открыла глаза и сжалась.

- Нет! Еще рано!

Чак оставил её страстный протест без внимания и с силой вонзил своего трепещущего от нетерпения зверя в сокровенное логово, предназначенное для него самой матушкой-природой. С хриплым стоном женщина изогнулась, и вот уже все её гибкое стройное тело тряслось и раскачивалось под его бешеным натиском. Ее плач перешел в низкий протяжный вой, совершенно потонувший в скрипучей симфонии кроватных пружин. Она задыхалась, извиваясь под ним, пыталась неуклюже брыкаться, натужно корчилась, разрываясь между возбуждением и недоверием.

Чак суетился и дрожал, как нашкодивший щенок. Он понимал, что должен протянуть время, напрячь все силы и не дать плодам своего торжества появиться до срока - но это было невозможно. Он чувствовал свое бессилие перед напором насыщающейся чувственности, и поэтому конец наступил сам по себе, без его позволения. Выплеск его страсти был бурным, стремительным и чересчур поспешным.

Оторвавшись от нее, Чак бессильно рухнул ничком на сбитую постель, до отвращения злой на Маргарет и на себя. Он проклинал столь внезапный конец, да и весь акт, принесший ему одно разочарование. Она была отвратительна. Даже школьницы, с которыми он спал, были в сто раз способнее. Вся эта болтовня, дерганье и вихлянье, и все невпопад - такая тягомотина. Это же надо - потерять два года... два года заигрывать с ней... да, можно было догадаться.

Маргарет Ши тихо плакала. Чак повернулся к ней:

- Что случилось?

- Я думала, ты другой, - глухо сказала она, отвернувшись от него и оставив его взору лишь гладкую спину под черными волосами и матовые ягодицы. - Я думала, ты из тех, кто способен показать, как это должно быть, - она шмыгнула носом, а ты такой же, как он. Совершенно такой же. Вы только пользуетесь нами.

Чак нахмурился, начиная чувствовать вину.

- Послушай, я никогда не говорил, что я как-то там...

- Почему вы не думаете ни о ком, кроме себя? Ну почему мужчина не может дождаться... - она запнулась и вновь заплакала.

Чак ощутил презрение к самому себе и с горечью подумал, что не только он возмущен ею, но и она им. Выругавшись себе под нос, он протянул руку и дотронулся до её плеча.

- Послушай, прости меня, давай немножко отдохнем и ...

Она вырвалась от него и привстала, потянувшись за одеждой.

- Мне надо домой. Мне ещё нужно в магазин и... и... в общем, позвонить дочке.

Чак смотрел, как она путалась в трусиках, а потом шагнула в нижнюю юбку. Он молчал, потому что не знал, что сказать, чтобы поправить случившееся. Ее тяжелые груди с темными сосками упруго качнулись, когда она нагнулась за лифчиком, и он зажмурился и в отчаянии замотал головой. Что за фигня творится с ним в последнее время? Все, за что бы он ни взялся, выходит боком. Дженнифер. Теперь Маргарет. Что все это значит?

Маргарет застегнула лифчик. Чак сполз с кровати и сказал:

- Я отвезу тебя домой.

Маргарет Ши наклонилась за платьем, лежащим в куче тряпья на полу.

- Я бы этого не хотела, - процедила она, поворачиваясь к нему спиной. - Нас могут увидеть вместе.

Чак вдруг заметил у неё на ногах плетеные сандалии. Наверное, она не снимала их все это время, пока он грубо и эгоистично пользовался ею. Он нахмурился, проклиная себя, и потянулся к мятой пачке сигарет.

- Послушай, то, что сейчас было... ну, это не всегда так. На меня что-то нашло, как будто мозги вдруг отказали.

Маргарет поправляла волосы, пытаясь восстановить прическу.

- Ни к чему оправдываться.

- Просто я не хочу, чтобы ты думала, что...

Но черноволосая красотка уже направилась к двери.

- До свидания, Чак.

- Ну, пока, - угрюмо кивнул он.

Она помедлила, борясь с желанием ещё раз взглянуть на его обнаженное тело.

- Я надеюсь, ты не рассчитываешь, что я... что я вновь повторю свою ошибку.

Чак понял, что она хотела этим сказать, это было написано у неё на лице. Она допустила ошибку и теперь опасалась последствий. Она боялась, что он снова начнет приставать к ней на пляже, как это случалось раньше, и тем самым причинит неудобство. Он мог также намекнуть её вечно занятому супругу, как развлекается его жена, пока он вкалывает на своей нелегкой службе.