Дети Капитолия (СИ)

— Жестокие получатся игры…

— Жестокие? — в эту секунду в голове у Эвердин словно что-то перемкнуло. Легкая дрожь сменилась ярой ненавистью, которую исхудавшая девушка давно не чувствовала. — А смотреть на то, как в неравной борьбе бьются двенадцатилетние дети и восемнадцатилетние профессионалы, не казалось вам чем-то жестоким? Смотреть, как один ребенок добивает другого кирпичом? Как, буквально с вывалившимися внутренностями, подросток пытается дожить до окончания игр? Закидывать нас огненными шарами, затравливать ядовитым газом…

— Китнисс,.. — Цезарь попытался успокоить девушку, но та, не слушая его, поднялась с кресла и, сжав руки в кулаках, задыхаясь, выкрикивала проклятия. Ее язык был полностью развязан, сейчас она правила балом и ей это чертовски нравилось.

— Больные зажравшиеся ублюдки, хах. Хочется хлеба и зрелищ? Пожалуйста, получайте. Запомните: эти игры будут жестоки. Мы постараемся сделать их незабываемыми для каждого жителя этого падшего Капитолия, — успокоившись, Эвердин расплылась в ухмылке, — счастливых вам Голодных Игр, дети Капитолия.

***

Мертвая тишина, служившая ответом на только что услышанное заявление, повисла в комнате. Они не знали, что ответить, что чувствовать, о чем думать. Опасения подтвердились, страшные сны станут реальностью. Конечно, до конца осознание происходящего не хотело доходить до разума, но постепенно, секунда за секундой, голос Китнисс повторял: «Счастливых вам Голодных Игр, дети Капитолия».

— Мы ведь заслужили это? — первым, стараясь сдавливать дрожащий голос, прошептал что-то невнятное Джейдн. Невысокий парнишка, обычно никогда не унывающий и старающийся развеселить остальных, сейчас медленно падал в пропасть. — Хотя, это ведь не означает, что с нами что-нибудь случится? Не так ли? Я…

— Означает! — взвизгнула девушка, обхватив голову руками и стараясь вытянуть свои мысли в одну цепочку. — Нам конец, ты ведь это понимаешь? Кого-нибудь из нас обязательно выберут! Что тогда? Я не умею даже ножницы в руках нормально держать, а тут вы про убийства и выживание! Я не хочу умирать, не хочу, не хочу…

— Маргарет, прошу тебя, — вытерев тыльной стороной ладони со щеки подруги слезу, Изабелла легонько обняла ее, поглаживая по черным волосам, — успокойся. Оно того не стоит. Кто знает, кого выберет жребий? В Капитолии тысячи подростков, мы справимся. Я всегда буду рядом.

— Рядом…рядом…конечно…, а если мы станем врагами? — задыхаясь, пыталась что-то сказать Маргарет, но Изабелла лишь тихонько успокаивала ее на ушко. Как когда-то давно, когда они были совсем детьми и брюнетка — сама Маргарет Милсон — впервые призналась Изабелле в своих нежных чувствах.

— Такого не будет, просто успокойся, — безуспешно стараясь успокоить девушку, Хогарт вопросительно посмотрела на Джейдна, но тот лишь пожал плечами. Парень впервые не знал, что ответить и как успокоить свою близкую подругу, с которой они провели всю жизнь.

— Будет! — неустанно истерила Милсон, хаотично перебирая рыжие локоны Изабеллы. — А если выберут всех нас? Сражаться? Ведь это…

— Тогда нам придется убить друг друга, — наконец еле слышно произнес парень, все время конференции сидящий на подоконнике и отдаленно смотрящий в окно. Никогда не проявляющий чувств, но делающий редкие, язвительные и верные замечания, Алан из последних сил старался не наброситься на взбалмошную подругу. — Может, Марго, начнешь уже мыслить не так пятилетний ребенок? На месте Голубоглазки я бы давно вышвырнул тебя куда-нибудь.

— Заткнись, Олфорд, — процедил сквозь зубы Джейдн, постепенно приходивший в себя, — только твоих изречений нам сейчас и не хватало.

— Как хотите, — Алан усмехнулся, — но я констатирую факт. Даже этих двух возлюбленных лесбияночек развести могут, а я бы с таким удовольствием посмотрел на их драку… Куинси, неужели тебе бы этого не хотелось?

— Алан, — сжимая руки в кулаки, шатен медленно поднялся, но Изабелла его остановила:

— Прошу вас, не надо. Мы слишком многое прошли вместе, чтобы сейчас, из-за какого-то глупого заявления стать врагами. Пройдет Жатва, а тогда мы с улыбкой будем вспоминать сегодняшний вечер. Просто…

— Просто надейтесь, что после завтрашней Жатвы мы не будем пытаться перегрызть друг другу глотки.

========== Глава 1. Жатва ==========

Счастье для одной части Панема — горе и муки для второй. Вот что означал сегодняшний день. Жатва…это шоу ждали жители Капитолия с чувством праздника и еще одним поводом повеселиться, посмотреть на чувства невинных подростков, которые их — увы и ах — только забавляли. И неужели сегодня решалась судьба их собственных детей?

Как жаль, что эти «существа» не принимали реальности.

В Капитолии было куда шумнее, чем обычно. Его жители суетились, бегали, некоторые пытались нелегально договориться с какими-то подставными лицами — куда без них — о том, чтобы имя их любимого ребенка было выброшено с урны. Некоторые — наоборот, чтобы имя ненавистного им человека попало как можно больше раз в несчастную стекляшку. Но и вся эта шумиха была вызвана не ужасом, страхами или чувством обреченности — лишь очередная игра, только в этот раз намного интереснее. Кто попадет, куда, как там будут тренировать — сколько же вопросов, над которыми рассуждал весь Капитолий.

Они не понимали, не хотели понимать, что погибнут все, кроме двоих.

— Знаете, это даже как-то неприятно, — прошептала Изабелла, сжав руку Маргарет. Что-то внутри кричало о том, что сегодняшнего дня надо бояться, что ничего хорошего именно ей он не принесет, но в то же время девушке всем сердцем хотелось услышать имена «счастливчиков», кои будут участвовать на бойне. Душа желала быть растерзанной.

— Да ладно, — Маргарет нежно улыбнулась, наблюдая за суетящимися около сцены людьми. До полудня еще было много времени, а, значит, свобода действий и подготовки нарядов. Истеричного состояния, которое охватило ее пару дней назад, словно и не существовало вовсе: девушка заинтересованно рассматривала подростков, иногда улыбаясь проходящим мимо парням. Она была спокойна и это настроение предавалось Изабелле.

Хогарт чувствовала что-то волшебное, странное рядом с девушкой. Она была влюблена? Возможно. Она восторгалась ей? Может быть. Ей просто хотелось защитить Милсон, и как же Изабелле было тепло на душе, когда Маргарет не переживала по пустякам и просто наслаждалась жизнью. Она любила и надеялась быть любимой.

Любила, не смотря на все страдания, что ей пришлось пережить, закрывая глаза на глупые истерики. Даже сейчас, предчувствуя скорый разрыв, она хотела насладиться каждым моментом, проведенным вместе. Почувствовать прикосновения мягких подушечек пальцев к своей щеке, аромат черных волос… Да, внутри хрупкой девчушки все сжималось от одной мысли о том, что может произойти, но она старалась быть сильной, не смотря на все и вся.

— Вообще, мне кажется это неправильным…почему должны страдать мы? — Джейдн заинтересованно вглядывался в небо без единого облачка. — Почему не отправить наших родителей? Конечно, на Голодных Играх принимали участие дети, но все же…

— Так ведь намного интереснее. Сам подумай — наши родители глупы, — Алан скрестил руки на груди, недовольно наблюдая за ошивающимися вокруг Маргарет мальчишками, которых, казалось, не замечала Изабелла, — они смотрели на убийства, им это нравилось. Им нужно было шоу. Да и сейчас они с удовольствием будут наблюдать за тем, как убивают ребенка собственного брата. Вновь ставки, глупые гонки, ненужные драмы…это надоедает. А тут мы. Молодая кровь. Которой, если честно, уже все это надоело. Не заманчиво ли?

Парень, несомненно, был прав: рано или поздно, но интерес к играм был бы утерян. Молодежи уже не хотелось наблюдать за этим…обыденным? действом, к которому их приучали собственные родители. Все больше появлялось подростков, которым было неприятно наблюдать за играми. Мир начинал постепенно разделяться, противопоставление поколений было бы неизбежно. И, рано или поздно, революция бы совершилась в любом случае. Только не от Сойки-пересмешницы, а в самом сердце столицы.