Скандал

Однако не обошлось и без ложки дегтя. Келли начала чувствовать себя так, словно у неё развился постоянный предменструальный синдром. Характер её резко испортился и, если она не рыдала, то проклинала свою жизнь, судьбу и супруга на чем свет стоит. Груди у неё постоянно болели, живот пучило. Она ещё даже не успела забеременеть, а фигура уже начала портиться. Келли понимала, что превращается в настоящую ведьму, но поделать с собой ничего не могла.

Впервые за все время их совместной жизни секс перестал быть в радость. Дуглас и слышать не хотел про ежедневные инъекции, тошноту и прочие испытания. В критические дни он вообще старался возвращаться как можно позже, и всячески избегал Келли. Он не выносил и малейших проявлений стервозности.

Оглядываясь назад, Келли сознавала, что именно это её решение и стало поворотным пунктом в их отношениях. Дуглас был не в состоянии оказать ей моральную поддержку, в которой она так нуждалась. А в одиночку она справиться не могла.

Прошло полгода, но забеременеть ей так и не удалось. И тогда супруги приняли непростое решение зачать ребенка в пробирке.

Доктор Коулридж выслушал Келли с непроницаемым лицом. А она настояла, что сама возьмет сперму у своего мужа. И сопроводила Дугласа в комнатенку, где на столе и впрямь лежали порнографические журналы.

- Они нам не понадобятся, дорогой, - прошептала Келли, обнимая мужа и впиваясь в его губы страстным поцелуем. Что-что, а уж целоваться Келли умела виртуозно. И она намеренно облачилась так, чтобы раздеться можно было в мгновение ока - в коротенькое платье от Галлиано, с молнией от декольте и до самого низа.

Келли потянула застежку, и платьице соскользнуло к её ногам. Кружевной черный лифчик подчеркивал потрясающие округлости её грудей, черные трусики соблазнительно приоткрывали лобок. На длинных ногах, покрытых золотистым загаром, красовались изящные туфельки на шпильках.

- Я хочу, чтобы этот день запомнился навсегда, - проворковала Келли, медленно освобождая Дугласа от пиджака и рубашки. За ними последовали брюки и трусы. Когда Дуглас остался совсем голым, Келли усадила его в мягкое кресло, а сама, раздвинув ноги, уселась ему на колени. Ловко орудуя язычком, она целовала его уши, теребила соски, чувствуя, как набухает внизу его мужское естество.

- Закрой глаза, дорогой, и постарайся расслабиться, - прошептала она, избавляясь от лифчика. Затем опустилась на колени и, поместив вздыбленный член Дугласа между своих грудей, зажала его ими и начала легонько массировать. Она хорошо знала своего мужа, знала, что кончит он очень быстро, и своевременно почувствовала признаки надвигающейся эякуляции. В самое последнее мгновение она достала заранее приготовленную бутылочку, ловко нахлобучила её на фонтанирующий член мужа, и выдоила его до последней капли.

- Тебе понравилось, милый?

Доктор Коулридж объяснил ей, что сперму заморозят до той поры, когда получат Келли достаточное количество здоровых яйцеклеток, чтобы приступить к процессу искусственного оплодотворения. Но в последующие месяцы обстоятельства сложились так, что Дугласу пришлось много ездить. Келли сопровождала его во всех поездках, и вопрос о том, чтобы обзавестись ребенком, отложили до лучших времен. Впрочем, Келли это ничуть не тревожило. У неё времени было предостаточно.

Шелковые простыни соскользнули вниз, и Келли села, опираясь спиной на подушки. Белокурые волосы рассыпались по плечам, губки надулись, как у капризной принцессы.

Преданная горничная Роза уговаривала её отведать свежеприготовленного супа, а заодно выманить из постели, чтобы прибрать спальню. Но Келли не поддавалась.

- Не хочу я есть, - простонала она, отталкивая поднос. - Лучше принеси мне шампанского.

- Но ведь сейчас только одиннадцать утра, миссис Холлоуэй, - возразила Роза, взбивая подушки.

- Тогда подай в придачу к шампанскому бокал апельсинового сока, рявкнула Келли и отвернулась.

В голове её роились мысли. Она всегда строила замыслы, лежа в постели. Дуглас предупредил, что всю неделю будет возвращаться домой очень поздно, а чутье подсказывало Келли: он завел любовницу. Поздние возвращения, раздражительность, ставшие совсем редкими половые акты. Келли была уверена, что Дуглас спит с Джорджиной.

Черт бы побрал эту стерву, думала Келли. Но она не на ту напала. Я не собираюсь терять мужа из-за какой-то слабой на передок журналистки. Дуглас хочет ребенка, и я принесу ему ребенка. Тогда он уже навек останется со мной.

Однако не успела Келли поздравить себя с принятым решением, как чело её омрачилось. Как ей добиться, чтобы Дуглас переспал с ней, если в последнее время он так старательно избегал ее?

И вдруг её осенило.

- Яйца! - вскричала она, хлопая себя по лбу. - Ну конечно же - яйца!

- Вам приготовить яйца, миссис Холлоуэй? - вне себя от изумления спросила вошедшая Роза. - Сейчас? Вы же никогда их не едите!

Вместо ответа Келли схватила с подноса бокал шампанского и заперлась в ванной.

- Какая же я умница! - приговаривала она. - Пусть член Дугласа мне больше не доступен, но сперма-то его у меня есть! Раз он со мной не спит, я сделаю ребеночка сама.

Глава 5

Время уже было за полночь, офис почти опустел, неделя закончилась, и лишь остатки ужина, доставленного из китайского ресторана, напоминали о напряженной работе.

Вернувшись домой с кипой первых выпусков, Джорджина увидела, что квартира погружена в полную тьму. Вывалив бумаги на кухонный стол, она налила себе полный стакан вина и вышла на лоджию. Ей было не по себе. Шарон пыталась раскопать её личную жизнь, и это пугало Джорджину не на шутку. Кое-что из своего прошлого она хотела бы похоронить навсегда.

Впрочем, и за настоящее она не была спокойна. Свою связь с Белиндой она держала в строжайшей тайне от всех, даже от Дугласа. И не зря. Она прекрасно понимала, что при отсутствии уличающих её фактов, доказать, что встречами с Белиндой кроется нечто большее, нежели обычная дружба, невозможно. В худшем случае враг добудет фотографии Белинды, входящей в её дом, а затем - покидающей его. Нельзя лишь забывать держать шторы задернутыми, да и оставаться на ночь у неё Белинда больше не сможет.