Жюстина
Жюстина читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
- Я хорошо вас понимаю, - сказал Жернанд, - никто лучше меня не поймет чувства, которое заставляет отнимать чужое и копить: завалите меня грудой золота, но я не подам нищему ни одного су, я позволяю себе расходы разве что на собственные удовольствия. Вы знаете мое богатство и мои расходы, а теперь посмотрите на мою одежду: я ношу ее вот уже двадцать лет... И надеюсь с этой привычкой сойти в могилу.
- Тогда, дядюшка, - сказал Брессак, - вы заслуживаете того, чтобы вас называли скрягой.
- Между прочим, если бы твоя мать, хотя и по иным причинам, не была такой же скупой, как я, разве ты был бы сегодня таким богатым?
- Не напоминайте ему об этом эпизоде в его жизни, - сказал д'Эстерваль, - а то ему будет стыдно.
- И зря, черт меня побери, - усмехнулся Жернанд. - Убив свою мать, он совершил самый естественный поступок на свете. Все мы спешим наслаждаться, и ничего тут не поделаешь. Кстати, это была нудная, набожная и высокомерная женщина, он ее ненавидел - ничего удивительного в этом нет. К слову сказать, он и мой наследник, но я держу пари, что у него нет желания поскорее отделаться от меня; у нас с ним одинаковые вкусы, одинаковый образ мыслей, и во мне он видит друга. Такие соображения приводят к довольно честным отношениям между людьми, и разорвать их никто не собирается.
- Вы правы, дядя; может быть, мы вместе совершим немало злодейств, но никогда не станем вредить друг другу. Хотя был у меня момент, когда мой дорогой кузен хотел нарушить эту заповедь: он пытался меня убить.
- Да, - признался д'Эстерваль, - но только как родственника, но не как соратника по утехам; когда я узнал, на что вы способны, мы полюбили друг друга и объединились.
- Пусть так, но согласитесь, что мадам д'Эстерваль с большой неохотой пощадила меня.
- Не стоит меня упрекать, - сказала Доротея, - ибо мое жестокое желание было комплиментом в ваш адрес. Моя ужасная привычка уничтожать мужчин, которые мне нравятся, вынесла вам приговор, равносильный признанию в любви: будь вы менее красивы, может быть, вы бы спаслись.
- Вот именно, милая кузина, - улыбнулся Жернанд, - по-моему, вам не по душе, когда кто-то хочет вам понравиться.
- Господа, я, как и вы, эгоистка; главное для меня - чтобы мужчины утоляли мои страсти, любовь и честолюбие мне не известны.
- Она права, - кивнул Жернанд, - только так должны рассуждать все женщины; если бы они все походили на мою кузину, я непременно примирился бы с этим полом,
- Выходит, сейчас вы испытываете к ним неодолимую ненависть? - спросил д'Эстерваль.
- О я их ненавижу всей душой! Я бы уничтожил их всех, без остатка, если бы небо ненадолго доверило бы мне свою молнию.
- Не понимаю, - проговорил д'Эстерваль, шаря своим языком во рту Жюстины, - как можно ненавидеть таких сладких, таких податливых созданий.
- А я вот хорошо это понимаю, - сказал Брессак, засовывая язык в рот ганимеду. - И понимаю, почему многие предпочитают свой пол.
- Разрази гром мою жопу, у вас встал член, друг мой, - сказала Доротея, - так не стесняйтесь, сношайте этого прелестного мальчика, только пусть он прочистит мне задницу. - И она повернула к юноше свои ягодицы.
- Гром и молния! - воскликнул Жернанд. - Да вы все пьяны после семи или восьми бутылок на каждого!
- Что до меня, - подал голос Брессак, ущипнув грудь Жюстины, отчего она вскрикнула, - то я, конечно, пьян... И вообще, дорогой дядюшка, я бы так хотел увидеть, как вы пускаете кровь вашей жене. Вы мне позволите в это время побаловаться с вашим седалищем?.. Ото, нашу Доротею, кажется, стошнило!
- Я напилась до чертиков, дорогой.
- Отлично, тогда сношайся, потаскуха, - сказал ее муж и громогласно пустил газы, - это тебя отрезвит.
- Мы чувствуем себя совершенно свободно в вашем обществе, дядя, заметил Брессак.
- И правильно: никаких церемоний, друзья, я очень люблю это; когда вино кружит голову, надо пускать газы, испражняться, блевать; надо спускать сперму - это облегчает. Брессак, подержи-ка Доротею: ты видишь, что она сейчас упадет под натиском этого молодца.
- За какое же место ее держать, черт возьми? - проворчал Брессак. - Эта шлюха залита блевотиной и уже плавает в собственном дерьме.
- Ну и что? - вмешался Жернанд. - Пусть один из ганимедов вытрет все это, помоги ему, Жюстина. Спросите вашу жену д'Эстерваль, не желает ли она прилечь?
- Прилечь! Да чтоб я сдохла на месте! - отвечала Доротея. - Ну уж нет: я хочу сношаться! Теперь у меня ничего нет в желудке, и я готова продолжать.
- Позовите свою супругу, дядя, я вас умоляю, - простонал Брессак, - нам необходимо разнообразие; пусть Жюстина пойдет предупредить ее.
Пока исполнялось это распоряжение, наши злодеи, едва державшиеся на ногах, разминали свои члены, чтобы помчаться, закусив удила, к новым мерзостям.
Нет нужды описывать состояние несчастной графини, когда она узнала, что ее мучитель в сопровождении таких же мерзких развратников явится наслаждаться ее страданиями в столь неурочный час: она только что встала из-за стола.
- Милая девушка, - испуганно взглянула она на Жюстину, - они очень пьяные... и разъяренные?
- О да, мадам, они совсем потеряли голову.
- Великий Боже! Какие ужасы меня ожидают... Но вы не покинете меня во время этой жестокой сцены, вы будете рядом, не правда ли, мадемуазель?
- Ну конечно, если мне позволят.
- Да, да... А кто эти люди? Вы говорите, один из них - племянник графа, маркиз де Брессак? Да это же настоящее чудовище; я слышала о нем, говорят, он отравил свою мать... И господин де Жернанд дошел до того, что принимает у себя убийцу своей сестры! Какой кошмар, великий Боже! А другой, по вашим словам, - профессиональный убийца?
- Да, мадам, это кузен господина де Жернанда, он держит постоялый двор единственно для распутства и для того, чтобы грабить и убивать тех, кто у него останавливается на ночлег.
- Ах, какой ужас! И вот этим злодеям мой муж хочет бросить меня на потеху! А кто эта женщина с ними?
- Супруга хозяина гостиницы, такая же злодейка, такая же развратная, как они.
О мадемуазель, значит, случается, что представительницы нашего пола забывают о нежности и благородстве и предаются мужским извращениям?
- Да будет вам известно, мадам, - ответила Жюстина, - что женщина, отказавшаяся от целомудрия и от чуткости, которые присущи нашему полу, скорее, чем мужчины, привыкают к пороку и невоздержанности и глубже ввязают в них.