Змей и радуга (СИ)

— Есть незаслуженно пострадавшие особы, — негромко начал он, и стих даже шепот.

— Я бы хотел вернуть честное имя мистеру Малфою. Плакаты развешивал не он, так как ему совершенно невыгодно ссориться с тренером команды, ловцом которой он является.

Становилось понятно, почему Вуд был хорошим тренером — его голос, интонации, манера говорить заставляли даже самых недоверчивых вытягивать шеи. Сердце Пэнси екнуло.

— Таким образом, мистер Малфой здесь ни при чем, — продолжал Оливер своим потрясающим голосом. — Также я хотел бы отметить мисс Паркинсон. Она автоматически исключается из списка подозреваемых…

Он смотрел ей прямо в глаза, и Пэнси видела, что он взбешен.

— …потому что с ее репутацией нужно сидеть тихо и не высовываться. До конца учебного года осталось совсем мало времени, и мисс Паркинсон понимает, что излишняя активность только ухудшит положение. Кроме того, ей не за что мне мстить.

— Поэтому она и решила тайком это сделать, — нахмурился Финниган. — Просто не ожидала, что ее поймают.

Вуд повернулся к нему.

— Это не обсуждается, мистер Финниган. Мне лучше знать.

— Да вы тут все заодно! — закричал кто-то. — Вуд взял в команду непонятно кого, а теперь покрывает их и их приспешников!

— Пресекая дальнейшие разговоры, — неприятно улыбнулся Оливер, и сердце Пэнси снова пропустило удар, — хочу заметить, что…

— Тех, у кого возникают сомнения в компетентности тренера, — наконец-то заговорила Макгонагалл, — я жду в своем кабинете. А теперь прошу всех разойтись. Занятия уже начались, я бы не хотела снимать баллы с факультетов.

После слов директора коридор быстро опустел, но Пэнси не спешила в кабинет. Догнав Оливера у лестницы на втором этаже, она забежала вперед и преградила ему путь. Колдографии со стен в этом крыле уже сняли, лишь несколько плакатов лежали на полу, но Вуд не обращал внимания ни на них, ни на Пэнси, пытавшуюся заговорить с ним.

— Я признательна за то, что ты выступил в мою защиту, — пробормотала она. — И за то, что ты веришь…

— Не тешь себя иллюзиями, Паркинсон, — бросил Оливер.

— Что?

— Думаешь, я не знаю, кто раскидал весь этот мусор? — хмыкнул он, наступая на один из плакатов.

— Погоди… неужели ты до сих пор думаешь, что это сделала я? — взвилась Пэнси.

— Я в этом даже не сомневаюсь!

Пэнси возмущенно всплеснула руками и принялась доказывать свою непричастность, но Оливер ее не слушал и, демонстративно обойдя девушку, направился к кабинету директора.

Макгонагалл была удивлена его визиту.

— Оливер, я ждала тех, у кого есть сомнения в твоей компетентности, — попробовала отшутиться она. — Но — присаживайся.

Она кивнула на кресло.

— Поэтому я и пришел.

Оливер садиться не собирался. Он переминался с ноги на ногу, избегая смотреть на нее.

— После случившегося я не могу занимать должность тренера.

— Почему? — спокойно спросила она.

Он покусал губы, собираясь с духом.

— Потому что написанное — правда. Я не рвался защищать школу.

— Но ты это сделал, — мягко сказала Макгонагалл. — Ты пришел на защиту. И не важно, что тобой двигало. Мисс Паркинсон была права — важны поступки, а не слова. И медаль…

— Вручения медали не будет, — твердо сказал Оливер. — Пресса позаботится о том, чтобы раздуть скандал из тех бумажек, что развесила эта слизеринская змея.

— У меня сложилось впечатление, что мисс Паркинсон пыталась снять плакаты, — возразила Макгонагалл.

Он снова разозлился. И даже ударил кулаком по ладони.

— Следы заметала? Не удивлен.

— Зачем же ты защищал ее и мистера Малфоя?

— Я хотел, чтобы нас считали сообщниками, — зло ответил он. — Потому что сам сказал Гарри… Я должен отдавать отчет своим поступкам и словам. И если я сказал, что с удовольствием принял бы Метку, то должен понимать, во что это выльется.

Он ожидал, что Макгонагалл выставит его за дверь. В сущности, он этого добивался, но она только покачала головой.

— Оливер, ты должен сделать только одно: перестать себя обвинять. Даже если ты допускал малодушные мысли в прошлом, сейчас ты раскаялся и сполна заплатил за всё, что не совершил.

— Это клеймо, профессор. И я рад, что наконец-то все знают. Что толку прикидываться идеальным? Моя репутация давно уже…

— Оливер, не надо продолжать. Ты сам выбираешь, как себя вести.

Она ни на что не намекала, но он помнил, как Макгонагалл пришла к нему, а он был пьян и вел себя отвратительно, говорил вещи, за которые теперь становилось стыдно.

— Простите меня, — проговорил он, опуская голову.

— Прощаю, — улыбнулась Макгонагалл. — Мне понравилась твоя речь сегодня в коридоре. Какие бы мотивы ты не преследовал, это были правильные слова. Думаю, в глубине души ты веришь, что мисс Паркинсон и мистер Малфой не замешаны.

Оливер вскинул подбородок.

— Видишь, я была права.

— Плевать мне на Малфоя. Это он пусть Гарри объясняет, что и как. Но Паркинсон… Вы понимаете, она себя так ведет, словно действительно раскаялась. Пригласила ко мне врача, а потом долго доказывала, что это — не из-за того, чтобы я взял Малфоя в команду. На трибунах всё время: Драко то, Драко сё. У них, слизеринцев, взаимовыручка, говорит.

Он покачал головой.

— Иногда мне кажется, война их изменила. Другими стали, лучше что ли. Но чаще всего я думаю, что они постоянно носят маски, и никогда не поймешь, что у них на душе по-настоящему.

Отчего-то остро накатила тоска, и захотелось напиться вдрызг. Он взглянул на Макгонагалл — она задумчиво улыбалась, глядя в сторону.

— Дамблдор всегда верил в людей, — сказала профессор. — Мы все должны постараться верить. Поэтому я буду настаивать на твоей медали.

— В любом случае мне всё равно. Я не просил этой награды, — пробормотал Оливер.

— Никто их не просит. Только хвастуны и глупцы кричат о своих заслугах. Ты ее заслужил.

========== Фиолетовый ==========

Фиолетовый

— Пэнси, ты идешь с нами в Хогсмид? — Дафни на миг оторвалась от зеркала, перед которым больше четверти часа колдовала над новой шляпкой. — Мы хотим посидеть в «Трех метлах» и обсудить наряды к выпускному балу.

— Извини, у меня нет настроения.

Пэнси принялась снова перелистывать учебник. Она не готовилась к экзаменам, но усиленно делала вид, что занимается. Так будет меньше вопросов, почему ей нужно остаться в замке.

— Пойдем, — принялась уговаривать ее Миллисент. — Это же последние выходные, когда можно выбраться в деревню.

— И если ты не купишь украшения к платью сегодня, то их придется заказывать почтой, — добавила Дафни.

Пэнси поняла, что в покое ее не оставят, и тоже принялась собираться. «Посижу с ними немного, а потом вернусь в замок», — решила она.

В «Трех метлах» как всегда было шумно, и отсутствовали свободные столики.

— Может быть, найдем другое место? — предложила Пэнси.

— В «Кабанью голову» идти не советую, — хмыкнул появившийся рядом Блейз, в руках которого были три кружки сливочного пива. — Там наш героический тренер решил вспомнить былые дни и напиться. Садитесь лучше к нам, — он кивнул в сторону столика, где уже сидели две шестикурсницы с Равенкло.

Услышав об Оливере, Пэнси вздрогнула.

— А ты и рад воспользоваться случаем и собрать за своим столиком одних девчонок, — рассмеялась Дафни.

— А почему бы и нет?

— Я… сначала зайду в магазин, — пробормотала Пэнси. — А потом сразу вернусь к вам.

Не дождавшись ответа, она вышла на улицу.

Ей никогда не нравилось в «Кабаньей голове», где обстановка была слишком мрачной, но сегодня Пэнси не обратила внимания ни на грязный пол, ни на паутину под столами. Блейз не преувеличивал: Вуд был пьян, и, судя по скорости, с которой пустела бутылка с огневиски, останавливаться не собирался.

— Зачем ты это делаешь? — спросила Пэнси, отнимая стакан до того, как Оливер успеет сделать новый глоток. — Вся школа тебя осуждает из-за этих проклятых плакатов, так ты еще и напиться решил?