Звезда Бессмертия (СИ)

========== Вместо пролога ==========

— Итак, я собрал вас всех здесь, чтобы сообщить пренеприятнейшие известия, — объявил заместитель и фактически исполняющий обязанности главного врача клиники «Звезда Бессмертия» Мейс Винду. Никого это, впрочем, не напрягло — с этих его слов традиционно начиналось каждое собрание. — С завтрашнего дня в интернатуре нашей клиники будет стажироваться один… кхм… молодой специалист, — последнее словосочетание было произнесено сквозь зубы.

— Молодая специалиста это есть здорово! — радостно воскликнул педиатр Бинкс со своим ужасным акцентом, заставляющим морщиться даже терпеливого ко всем и вся по роду своей деятельности хирурга Кеноби.

— А с какого, простите за выражение, хера, он будет стажироваться у нас, когда для таких вот недоучек существует великое множество государственных бюджетных клиник, а у нас до сего момента даже интернатуры как таковой не было? — осведомилась Асажж Вентресс — патологоанатом.

— Я бы попросил вас тщательнее подбирать выражения, миссис Дуку, — брезгливо поморщившись, кашлянул доктор Винду. — И с такого, собственно, что этот… молодой специалист, — все с тем же выражением произнес он, — никто иной, как племянник Палпатина.

Сквозь дружные (и не слишком) ряды врачей прокатился ропот: Шив Палпатин был не только владельцем «Звезды Бессмертия», но по совместительству бывшим министром, имевшим огромные связи. Старик обладал отвратительным характером, но на счастье медицинского персонала навещал свое детище не слишком часто. Но чего же ожидать от его племянника?

— Сколько раз я повторяла — не обращаться ко мне «миссис Дуку»? — Асажж прожгла мужчину гневным взглядом. — Я — доктор Вентресс. Вентресс. Запомните уже, наконец. И вскрою следующего, кто обратится ко мне подобным образом, — Вентресс хоть и вышла несколько лет назад замуж за профессора Дуку, гения в области протезирования, но искренне считала традицию брать фамилию мужа пережитком прошлого и издержкой патриархата, а такое к себе обращение — сущим сексизмом.

— И как же звать сие чудо природы? — осведомился психиатр Квинлан Вос.

— Лично я бы назвала его «новый главврач клиники», — мстительно ухмыльнулась Вентресс, глядя на исказившееся после ее фразы лицо Мейса Винду.

Главврач здесь был бессменен и, кажется, подстать названию клиники, бессмертен — доктор Йода. Старику было уже под девяносто лет, но покидать свой пост он и не думал. По факту исполняющим его обязанности был доктор Винду, который по праву называл себя преемником Йоды, пусть и думал так только он сам. И мысль уступить свое, пусть и теоретическое, кресло какому-то мальчишке Мейса отнюдь не грела. Среди рядов врачей раздались смешки. Смеялся гинеколог, доктор Мол — в принципе не слишком-то богатый на эмоции парень.

Поняв, что все присутствующие разом обернулись на него, Мол резко затих и, приняв каменное выражение лица, произнес:

— Нет, ну вы вообще лицо его видели?

— Ладно, Мейс, давай не будем тянуть резину, нам надо работать, — подал голос доктор Кеноби. — Скажи, кому придется мучиться с этим невиданным чудом, и мы разойдемся. Кому что, а лично мне пора домой, высыпаться перед завтрашним дежурством… Эй, чего вы на меня так уставились?.. О бо-о-оже… — обреченно протянул хирург, по одному лишь выразительному взгляду доктора Мейса на него все поняв.

Сидящий рядом доктор Вос сочувственно похлопал друга по плечу:

— Если что, мои двери для тебя всегда открыты… — он наклонился к уху приятеля, дабы добавить: — И коньяк в ящике моего стола — тоже.

Послышались ковыляющие звуки шагов и стука трости о пол, и в помещение зашел невысокий сморщенный старичок. Все присутствующие еще более спешно засобирались к выходу, возле которого уже готовы были вцепиться друг другу в волосы (если бы таковые имелись у обоих в удобном для сего действия количестве) столкнувшиеся в дверях Мол и Вентресс. Все прекрасно знали, что если Йода сейчас заговорит — домой никто не уйдет ранее чем через три часа. И только доктор Бинкс радостно заулыбался:

— А-а, доктор Йода, добрая вечер! — в своем отделении он сегодня был дежурным и, как следствие, никуда не торопился. После этого остальные в два раза быстрее высыпали толпой в коридор, заодно снеся и конфликтующих гинеколога с патологоанатомом.

— О чем речь была здесь? — осведомился Йода после того, как остались только трое: он сам, Бинкс и готовый убить их обоих Винду, которого дома дожидались любимая пижама, плед, хлопья с молоком и серия любимого сериала, где Педро наконец-то должен был признаться в любви Кончите, а вместо этого он застрял здесь… Знающие его люди, конечно, оспорили бы этот факт, но ведь Мейс — тоже человек!

Кто в этой клинике уж точно не лелеял в себе никаких надежд, так это Оби-Ван Кеноби. О свинье, подобной той, что ему подложили в лице любимого племянника не слишком любимого директора, по-хорошему надо бы предупреждать как минимум за неделю, а лучше — за месяц, дабы успеть не только морально подготовиться, но вдобавок выпросить у Квинлана рецепт и пропить курс каких-нибудь таблеток… Ну это так, на всякий случай. Однако, как чаще всего и бывало в хирургической практике, приходилось работать с тем, что есть. Что ж. Оставалось лишь уповать на то, что племянничек не окажется под стать дядюшке. Завтрашнее дежурство обещало быть долгим…

========== Припадочный интерн и украденные легкие ==========

Молодая регистраторша Баррис Оффи за пару лет работы на ресепшене перевидала, конечно, всевозможных психов и могла похвастаться тем, что опыт ее общения с таковыми больше, чем у Квинлана Воса. Психопата Баррис могла определить невооруженным глазом. И вот этот длинноволосый тип, завалившийся в регистратуру в косухе, узких черных джинсах, громоздких ботинках «убей пол» и уже с пять минут созерцающий Оффи, стоя, упершись локтем в стойку регистрации в позе отдыхающей сучки — определенно психопат. Хотя и, признаться, вкус у него отменный. Был бы еще на мордашку не такой смазливый, и Баррис бы точно на него залипла. Но увы, Оффи нравились более брутальные мужчины. Зато вот его обувь заслуживала отдельных похвал и даже заставила Баррис отвлечься от нанесения слоев черного лака на длинные ногти — предмет ее гордости — и залезть в интернет, дабы поискать подобные на Алиэкспрессе.

— Скажи, красавица, — заговорил, наконец, патлатый, — где мне найти… да как же его там… доктора Кеноби?

— Кто его спрашивает? — лениво уточнила Баррис, щелкая мышкой.

— Как это «кто»?! — возмутился незнакомец. — Вам не доложили о моем приходе?

— А должны были? — издевательским тоном поинтересовалась Баррис с ликующей улыбкой — надо же, и на сей раз не прогадала. — Представьтесь, пожалуйста.

— Энакин Скайуокер, — хмыкнул нахальный тип с таким видом, словно сделал великое одолжение, назвав свое имя.

Оффи связалась с отделением хирургии, все еще косясь на нахала и спустя пару минут сообщив:

— Доктор Кеноби в операционной, подождите, как освободится.

— Отлично, — Скайуокер щелкнул пальцами в ее сторону и удалился, должно быть, в сторону хирургического отделения. Хотя Оффи мало волновало, куда именно он держал свое направление: скрылся с глаз — уже хорошо.

Оби-Ван Кеноби как раз проводил изъятие легких для трансплантации, когда дверь операционной едва не слетела с петель, и в зал ворвалось нечто, облаченное в черные шмотки, как сама Смерть, явившаяся за несчастным, в чьей грудной клетке самозабвенно копался Кеноби и двое его коллег.

— Это что еще такое? Почему посторонние в операционной? Почему без бахил и халата?! — возмущению Кеноби не было предела, но ответить наглец не успел — послышался характерный звук шлепающегося об пол тела. Падая, тело предприняло отчаянную попытку за что-нибудь ухватиться и, разумеется, точкой опоры для него послужил столик с разного рода медицинскими инструментами. Для самого Кеноби в свое время было достаточно одного взгляда на них, чтобы ноги задрожали, по спине холодный пот покатился, а по пищеводу поднялась волна еще не переваренного завтрака… Впрочем, опытный хирург с десятилетним стажем свой первый день в качестве практиканта предпочитал никогда не вспоминать.