Стать сильнейшим (СИ)

Кеншин Карасу не торопился с ответом, видимо, он и сам не до конца понял всех причин, и теперь тщательно взвешивает каждое свое слово.

– Я мог бы вам сказать вот что: вы не могли сражаться, а я не добиваю беспомощного противника, потерявшего боевой дух,– произнес капитан десятого отряда.– И это правда, но лишь отчасти. На самом деле я увидел их преданность тебе, а так же твое стремление пожертвовать жизнью, но дать им спастись. Когда я высвободил свою реацу, ты ведь поняла, что не сможешь победить?

– Да,– тихий ответ. Тия решила быть с ним полностью откровенной, невольно вспоминая тот миг, когда все ее существо объял дикий, необузданный страх. Страх перед единственным существом, встреченным ею и оказавшимся сильнее ее самой. Не просто сильнее– намного, намного сильнее. Кеншин цепко взглянул на лицо Вастерлорда и вздохнул. Адьюкасы как-то странно смотрели на капитана, с настороженностью и… трепетом?

– Я увидел в вас то, что противоречило моим тогдашним знаниям о Пустых. Я увидел у вас души. Я понял, что вы испытываете те же чувства, что и мы, что Пустые и синигами отличаются, по сути, лишь векторами направленности реацу.

– Чего?– тупо спросила Мила-Роза.

– Ты что, совсем тупая?– фыркнула Аппачи.– Мы используем другую реацу, вот и все!

– Вы обе глупые,– фыркнула Сун-Сун.– У них реацу заряжена положительно, а у нас– отрицательно.

– Заткнись!– окрысились ее подруги.

– Вы все неправы,– остудил их пыл голос капитана.– Потоки реацу не имеют заряда, но имеют направление, что определяет основу для ее использования. У синигами и Пустых два диаметрально противоположных направления движения потоков реацу, отсюда и кардинальные различия между нашими телами и способностями, но наши души практически полностью идентичны.

– То есть, ты оставил нас в живых потому, что понял это?– изумрудные глаза встретились с синими.

– Нет. Я оставил вас в живых потому, что вы не те бездушные монстры и убийцы, какими я вас раньше представлял. Класс Менос Гранде возвращается к своей человеческой сущности, и чем ближе вы к человеческому облику, тем ярче оживает ваша душа. Хотя нет, это тоже ошибочное заключение. Ваша душа сохраняется с самого начала, и становясь Менос Гранде, вы начинаете эволюционировать под действием души, постепенно приобретая сначала животный облик, так как ваши инстинкты диктуют вам облик, наиболее уместный для выживания, а потом, набираясь сил– в Вастерлорда, где уже ваше самосознание определяет ваш облик.

Тия слушала и чувствовала волнение по этому поводу. Почему ее так взволновали слова синигами?

– И… и что будет с нами в конце эволюции?– с замиранием сердца спросила она.

– Я не знаю. Я выстроил эту гипотезу, и ваше появление в Сообществе Душ превратило ее из гипотезы в теорию…

– Как интересно!– веселый и беззаботный голос заставил Кеншина резко обернуться. На вершине бархана стоял и беззаботно скалился Киске Урахара.

– Замечательная теория! И эти дамы, как я понимаю, ее подтверждение,– Киске взглянул на Пустых.– Только я одного не пойму: ты же синигами, Кеншин. Почему ты забиваешь себе голову всей этой ерундой и не делаешь свою работу?

– Тот же вопрос тебе, Киске,– чуть усмехнулся Кеншин.– И ты знаешь, что я тебе отвечу, потому что наши цели одинаковы.

– Да, я знаю,– Урахара окинул Пустых взглядом.– Скажи, а ты можешь объяснить нашу инстинктивную взаимную неприязнь, а? Как ты ее подавил? Ведь для нас, синигами, убивать Пустых так же естественно, как ходить и дышать.

– Поверь, к тебе мы относимся ничуть не лучше,– фыркнула Аппачи.

– А к нему?– Урахара прищурился, кивая на Кеншина.– Вы не чувствуете к нему такой же острой неприязни, я прав? Он кажется вам… более родным, чем я.

Не спросил, а утвердил. Тия чуть заметно нахмурилась, адьюкасы переглянулись. Они не подтвердили и не опровергнули слова ученого ни словами, ни жестами, но они действительно почувствовали родство.

– Ты на что намекаешь?– нахмурился капитан десятого отряда, чувствуя, как засосало у него под ложечкой. Он вспомнил свою технику рукопашного боя и сравнил ее с теми атаками, которые обрушила на него Тия десять лет назад. Они были совершенно идентичными. «Неужели…»– Кеншин оглянулся на Тию.

– Да, я не считаю Кеншина Карасу своим врагом, но я точно знаю, что ты– мой враг,– в голосе Тии настороженность, а взгляд зеленых глаз под необычными пушистыми ресницами красноречиво намекал, что стоит ученому не так рыпнуться– и она его убьет.– Тем не менее, ты прибыл сюда с ним, а потому я не стану убивать тебя.

– Но хочешь,– серые глаза сверкнули.

– Хочу.

– Это не просто идеология, Карасу-сан,– веско заметил Урахара.– Мы и Пустые– природные враги, какими бы похожими на себя прежних они ни стали. Убивать Пустых не просто наше призвание, убивать Пустых– наш инстинкт. Знаешь, я тоже заметил странности в твоем стиле рукопашного боя. Кстати говоря, я уже превратил того парня в арранкара, не хочешь взглянуть?

– Не особо.

– И правильно, я его уже прикончил. Но я, кажется, начинаю смутно понимать намерения Айзена. Простите, Вастерлорд-сан, при всем моем уважении я вынужден прервать вашу беседу. Но уверяю вас: если к несчастью я окажусь прав, то Кеншин Карасу сможет вскоре снова с вами… поговорить.

Урахара схватил Кеншина за шкирку и, невзирая на его сопротивление, потащил в сторону арранкара. Этим Пустым ни к чему знать, что они здесь делают, а близко сунуться не посмеют.

– Что это значит?– Кеншин вывернулся из хватки ученого.– И почему ты солгал про арранкара?

– Ты это уже понял,– Урахара очень серьезно взглянул на капитана десятого отряда.– И ты боишься это признать, я вижу страх в твоих глазах. Дело в том, что в тебе не только начало синигами, но и начало Пустого. Такое всегда происходит при рождении детей от матерей, которые подверглись нападению Пустых. Обычно в Сообществе Душ побеждает начало синигами, а в мире людей– начало Пустого, и такие люди становятся Подчинителями. В твоем случае начало Пустого повлияло на способность твоего занпакто, а так как ты поглощал намного больше Пустых, чем синигами, но развивал начало синигами, начало Пустого в твоей душе так и не исчезло и продолжило жить, пусть и в спящем состоянии. Возможно, что я ошибаюсь, но я уверен в одном: ни одно из твоих начал не исчезло.

– То есть ты хочешь сказать,– от услышанного вслух у капитана засосало под ложечкой, а он почувствовал себя так паршиво, так мерзко, как никогда не чувствовал до этого.– Что я одновременно и синигами, и Пустой?

– Нет. Ты не синигами и не Пустой. Твоя теория о векторах реацу верна, я уже получил данные, подтверждающие ее. Покажи мне ту атаку, свой стиль рукопашного боя. Ударь пару раз куда-нибудь.

Кеншин ударил, взмахом руки отправляя в барханы сгустки реацу. Урахара чуть прищурился и кивнул:

– Неутешительный результат. Я прав. Твоя атака… ты изменяешь вектор направления реацу на диаметрально противоположный. Только что ты применил технику высших Пустых под названием бала.

– Ясно,– кивнул капитан десятого отряда и сел на корточки, чувствуя себя совершенно разбитым, а пальцы зарылись в волосы.– И что мне делать? Ведь если остальные капитаны узнают, меня просто казнят. Господи, что же будет с моими девочками…

– От того, что ты обладаешь потенциалом Пустых, ты не перестаешь быть собой,– на плечо капитана десятого отряда опустилась рука.– Ты был и остался синигами, капитаном десятого отряда Кеншином Карасу. Ты можешь использовать серо и иерро, можешь освоить сонидо и уже применяешь бала, сможешь научиться открывать гаррганту, но вместе с тем твоя сила синигами не смешается с силой Пустого, как это происходит у арранкаров. У тебя будет шикай и банкай, ты будешь применять кидо, хохо и хакуда. Я даже не представляю, как тебе сейчас тяжело. Ты не боишься своей силы, ты боишься реакции дорогих тебе людей, что они откажутся, отвернутся от тебя. Ты боишься потерять созданную тобой семью, и здесь я тебя понимаю. Ведь без нашей семьи кто мы, бл..ть, такие?