Когда наступит рассвет (СИ)

Но как только она встречается с его глазами в академии, то тут же натягивает улыбку, новую, недавно созданную маску, как будто все хорошо, будто ничего не происходит. Но ей никогда не убежать от самой себя, ведь обмануться невозможно.

Мартин доходит до нужного места, до актового зала, кладёт руку на дверную ручку и с легким нажимом открывает, впитывая лучи солнца, исходящие изнутри. Она медленным шагом идёт к сцене, где уже собралась вся танцевальная группа, не хватало лишь ее одной, останавливается, когда замечает, что взгляд присутствующих устремлён на неё. Дыхание на минуту останавливается, будто кто-то перекрыл кислород, сердце делает несколько кульбитов, а в голове лишь одна мысль: они все знают. Она чувствует, каким жаром горит ее лицо, а ноги предательски дрожат.

Опять это никчемное чувство.

— Лидия, наконец-то ты пришла. Мы ждём только тебя! — проговаривает одна из участниц.

Она замечает покрасневшее лицо Мартин, начиная подходить ближе. Она кладёт руку на плечо Мартин, обеспокоенно оглядывая ее с ног до головы.

— Лидия, с тобой все в порядке? Ты выглядишь неважно.

Тело рыжеволосой расслабляется, и она делает долгожданный вдох. Она чувствует полное облегчение, когда понимает, что из них никто ничего не подозревает, бросает короткое «да, просто волнуюсь перед выступлением» и идёт к сцене, медленно взбираясь по ступенькам. Она находит за кулисами старенький магнитофон, который, должно быть, заранее поместила туда Малия, нажимает на «Play» и хлопком в ладоши подзывает всех на свои места.

Танцевальная группа в один момент оказывается на сцене, и все ребята заново прорабатывают давно выученные движения. Все четко, пластично, так, как надо. Кажется, все хорошо, но чего-то все равно не хватает.

Кто-то выключает музыку, прерывая репетицию и тем самым вводя в ступор остальных. Лидия поворачивается в ту сторону, замечая Кору, недовольная гримаса лица которой затмевает буквально все. Мартин уже чувствует, как внутри брюнетки полыхает пробудившийся вулкан, но совершенно не понимает, в чем дело.

Она, сложив руки на груди, медленно подходит к Хейл, вопросительным взглядом интересуясь, что же всё-таки не так, но в ответ получает лишь презрение. Ее взгляд с высока кажется таким странным, что некое ужасное чувство зарождается внутри, но она подавляет его, натягивая улыбку, и продолжает смотреть ей в глаза, дожидаясь объяснения.

— Хотите узнать, почему я остановила репетицию? — она получает одобрительные кивки. — Ну тогда посмотрите на себя со стороны. Вы же все движетесь, как неваляшки!

— Кора, что ты несёшь? — недоуменно спрашивает Лидия. — Мы все делаем четко. И вообще, почему ты здесь, а не с нами на сцене?

— Да потому что захотелось посмотреть на вас со стороны взглядом профессионала, — надменно произносит та.

Мартин поднимает брови в знак удивления, обводя рукой зал, где присутствовала остальная часть группы, наблюдающая за ними и указывающая косяки. Внутри начинает зарождаться злость, ведь какого черта Хейл возомнила себя королевой? В глубине души девушка надеялась, что сможет по-настоящему расслабиться хотя бы здесь, но их снова всех принижают.

— Да они же все слепые! — отвечает на жест Мартин Кора. — Где блеск в ваших глазах, а? Почему вы как на каторге?! По местам!

Все занимают исходное положение, и девушка, демонстративно закатив глаза и задевая плечом брюнетку, тоже повинуется. Музыка играет заново, и они делают все то же самое, только более энергично, видимо, вымещая гнев.

После часа потной работы репетиция все же заканчивается, и ребята, облегченно вздохнув, подходят к своим сумкам в надежде быстрого поиска воды для утоления дикой жажды. На их лицах виднеется усталость, энергия быстро улетучилась, а ведь настоящее выступление уже через 2,5 часа. Они условились, что за это время не будут себя нагружать, полностью настраиваясь на предстоящее мероприятие.

Лидия, капаясь в кожаном рюкзаке в поисках воды, выставила руки в защитном жесте, как только кто-то коснулся ее плеча. Она натянуто улыбается, когда замечает перед собой напуганного Итана, присаживается на скамью, так как друг предварительно указывает на нее, и начинает настраиваться на серьезный разговор, ведь другого просто не ждать.

Честно говоря, девушка всегда удивлялась способности Карвера чувствовать ее так сильно, как не может даже родная мать; хотя когда она последний раз с ней откровенничала?

Он всегда видел ее настоящую, даже когда она скрывала это под очередной маской. И сейчас он, будто сканируя ее, замечает, как сильно она подавлена и обескуражена. Он знает, что что-то произошло, причём давно, но понятия не имеет, почему же она не поделилась с ним, ведь он всегда готов поддержать ее. Итан стучит ладошкой по колену, оглядываясь по сторонам в ожидании разговора. Ему почему-то хочется, чтобы она сама все рассказала, как раньше, а не вытягивать клешнями всю информацию. Парень обнимает ее, позволяя положить ей голову на своё плечо, чувствуя, как тяжело вздымается ее грудная клетка.

— Итан, я просто не знаю, что мне делать…- наблюдая за тем, как быстро опустел актовый зал, произнесла Мартин.

— Что произошло? Расскажи мне все по порядку, — взглянув на подругу, говорил парень.

Неожиданно Лидия выбирается из его объятий, тяжело вздыхая и поправляя выбившийся локон волос за ухо, тянется к своему портфелю, расстегивая железную молнию, роется в нем несколько минут, пока не натыкается на белый конверт. Дрожащими руками она потягивает его другу, стараясь не смотреть в его сторону, устремляет взгляд в огромное окно, из которого хорошо виднеется университетский дворик. Она не замечает, как Итан одаривает ее вопросительным взглядом, а потом медленно вскрывает конверт, извлекая оттуда содержимое.

Его взору представляется небольшая куча фотографий, сделанных на глянцевой бумаге, и он, будучи в курсе отношений подруги с преподавателем, не удивляется, потому что до него пока не доходит смысл происходящего. Итан думает, что Мартин решила распечатать совместные фотографии со своим парнем, поэтому немного улыбается, поднимая серые глаза на девушку.

Однако замечает потупленный взор, смешанный со страхом. После этого ему хочется ещё раз взглянуть на фотографии пристально, чтобы изучить все мелочи, и только потом он начинает понимать, почему так обескуражена его подруга.

На курсах молодых фотографов им четко объяснили все тонкости моментов, и за такой долгий срок он уж может теперь отличить, что снимки были сделаны с дальнего расстояния, скорее всего, метров пятьдесят, где-то за углом. Он хмурит брови на переносице, пытаясь выделить еще какие-то мелкие детали, но Лидия выдергивает снимки из его рук, пряча их сначала в конверт, а потом уже в портфель, так глубоко, как только можно.

Она сутулится, практически склоняясь над своими коленками, пытаясь снова не заплакать, ведь она сильная.

— Лидия, как давно ты получила их? И чьих это рук дело? — он спрашивает осторожно, чтобы не причинить боли.

— Два дня назад, — слишком тихо говорит она, но парню достаточно громкости, чтобы услышать. — И я понятия не имею, кто это. На конверте не было указано ни адреса отправителя, ни адреса получателя…