Дорога смерти

Я молчала: не было смысла молить о пощаде. Я скосила глаза вправо, где к другому дереву были привязана близнецы, они смотрели на меня перепуганными глазами. Я ободряюще им улыбнулась. Я отвела от них взгляд, когда почувствовала, как меня дернули за лодыжку, подняла голову и встретилась с плотоядным взглядом одного из мужчин.

— Ну что, крошка, готова? Я буду твоим первым.

Мои глаза расширились, когда до меня дошел смысл его слов, я отчаянно замотала головой и задом отползла к дереву, но это не спасло, эта сволочь легко навалился на меня всем своим телом под улюлюканье и свист его дружков. Лео и Лукас запричитали, прося отпустить меня. Мужчина потянулся своими грязными руками к пуговице на моих камуфляжных брюках, я, недолго думая, лягнула его ногой в челюсть, он взревел:

— Ах ты сука! Мразь! Я мог бы быть с тобой нежным, но теперь ты получишь свое, маленькая шлюшка.

Он сел на меня верхом и склонился ко мне, обдавая меня зловонным дыханием. Я не успела увернуть голову — его противные слюнявые губы прижались к моим, он попытался раздвинуть мои плотно сжатые губы языком. Но я со всей силы, до крови, укусила его за губу, не собиралась сдаваться, буду бороться до последнего, он меня не получит, лучше я умру! Он зарычал и со всей силы ударил меня по лицу, я почувствовала, как мой рот наполняется кровью.

— Ну, тварь, ты напросилась, будет очень больно. — Одной рукой он рванул на мне рубашку, обнажая мое тело, другой он все—таки расстегнул мои брюки.

Он повернулся к наблюдавшим за нами дружкам:

— Ребятки, помогите стянуть с нее штаны: уж больно прыткая она, самому не справиться.

Когда с меня срывали брюки, я брыкалась и пиналась, но тщетно — я осталась в одних трусиках и лифчике. Он развел мои ноги широко в стороны, пристраиваясь между ними. Двое других держали меня за ступни. Лукас и Лео неистово кричали мое имя, мне было жаль, что все это происходит на их глазах. Ублюдок потянулся к моим трусикам, я зажмурила глаза, готовясь к неизбежному, но я не лежала смирно, продолжала дергаться и выворачиваться.

Неожиданно немного в стороне я услышала вежливое покашливание, а затем раздался приятный мягкий голос:

— Мужики, и не стыдно вам вчетвером на одну малюсенькую девочку? Ай—яй—яй! Может, отпустите малышку?

Мы все повернули головы на хозяина голоса. У края поляны, где мы находились, стоял высокий стройный парень, примерно лет двадцати. Рядом с ним стояла женщина, на вид ей было около сорока, у нее в руках был дробовик, и целилась она им прямо в моего насильника. Мужчины подскочили и дернулись было к своему оружию, которое лежало у костра, но не тут то было, женщина сделала шаг вперед, в то время как парень продолжал расслабленно стоять на месте. В ее губах дымилась сигарета, она перекидывала ее туда—сюда, слегка прикусывая:

— Плохая идея, ребятки, лучше бы вам не рыпаться. — Насмешливо произнесла она, но глаза её оставались серьезными.

Компания этих нелюдей замерла на месте: никто не хотел стать жертвой дробовика. Не отводя глаз от мужиков, она кивнула в мою сторону:

— Деточка, ты как?

Я села, согнув мои нудящие от боли ног, в коленях, прижимая их как можно ближе к телу, пытаясь хоть как—то прикрыться:

— Все нормально, они не успели сделать главного. — прошептала я, смаргивая слезы.

Я шарахнулась в сторону, когда рядом со мной на корточки присел парень. Он подошел совершенно бесшумно, он что, перелетел по воздуху? Я встретилась с его светло—карими глазами, они напоминали по цвету янтарь.

— Не бойся, малышка, я не причиню вреда, просто позволь тебя развязать, хорошо?

Я кивнула, говорить не хотелось; единственное, что меня сейчас волновало, — это мои напуганные мальчики. Как только мои руки были свободны, я подняла брюки и надела на себя. Рубашку надевать было бессмысленно: от нее остались лишь лоскутки. Перед моим носом появилась футболка с длинными рукавами. Я вскинула голову: ее мне протягивал янтарноглазый, при этом он смотрел только в мои глаза, никуда больше, и он был голый по пояс.

— Я верну ровно через пять минут, — пробормотала я, надевая на себя его кофту.

— Не торопись, мне не холодно.

Я проигнорировала его последнюю фразу и бросилась к мальчикам. Быстро их освободив, долго осыпала их поцелуями, они жались ко мне и плакали, я успокаивала их, шепча, что теперь все в порядке. Несколько минут спустя я освободила мальчиков от своих объятий, нужно было переодеться. Я подошла к своим вещам. Выхватив первую попавшуюся кофту, я быстро стянула футболку парня и надела свою. Не дойдя до него несколько шагов, я кинула его футболку ему обратно, он поймал ее и тут же надел.

— Спасибо. — Проговорила я, смотря куда угодно только не на него.

— Не за что, малышка.

Я нахмурилась: это прозвище уже стало меня раздражать. Через секунду один из мужчин сделал ошибку: он рванул к своему оружию, но спутница янтарноглазого бдела: раздался выстрел, и мужчину отбросило на несколько метров в сторону. Другие тоже дернулись в стороны, в этот раз среагировал парень: он сделал подсечку одному, а другому ударил в челюсть ногой с разворота. Черт возьми, кажется, я повстречала Брюса Ли! Парень дрался с тремя оставшимися мужчинами одновременно, женщина же наблюдала за всем этим со скучающим видом. Я смотрела во все глаза, это было действительно круто, он словно танцевал — так грациозно двигался. Я перевела взгляд на мальчиков: они забыли обо всем и смотрели на него в немом восхищении. Кажется, у них появился новый кумир.

Через несколько минут все трое валялись на земле без сознания, а у новоявленного Брюса Ли едва сбилось дыхание. Он начал связывать поверженных, в то время как я подошла к женщине:

— Меня зовут Алекс. Спасибо за то, что спасли нас с мальчиками.

Она посмотрела на меня, прищурив свои голубые глаза. Она была среднего роста, худощавая, но спортивная, с русыми волосами и легкими веснушками на лице. Сигарета не покидала ее рта — при ближайшем рассмотрении это оказалась самокрутка.

— Деточка, не стоит благодарности, мы не могли просто пройти мимо. — Хрипловато ответила женщина.

— Могли бы, но не прошли. Сейчас, в это неспокойное время, это редкость, я вообще за эти шесть с половиной месяцев встречала только одного достойного человека, но он мертв, к сожалению.

— Да я знаю, люди стали как звери, а то и хуже, — женщина тяжело вздохнула, — но не стоит мести всех под одну гребенку, остались еще хорошие люди на этой планете.

Я склонила голову. Одни из таких хороших людей — наши бабушка и дедушка, я все сердцем надеюсь, что с ними все в порядке, я просто не имею представления, куда мне идти дальше, если их нет в живых.

— А куда ты направляешься, малышка? — раздалось у самого уха.

Я подпрыгнула на месте от испуга: снова он бесшумно подобрался, словно большая дикая кошка. Я сердито глянула на него, он, напротив, самоуверенно улыбался; мои мальчики были по бокам от него и смотрели на него влюбленными глазами.