В обятиях прошлого. Часть 1

Сюзанне показалось, что всё её тело облепили большие чёрные мохнатые пауки. Она тяжело откинулась на подушку, издав хриплый стон, и больше уже не дышала. Гримаса ужаса застыла на её лице. На смятых простынях среди разбросанных подушек лежал одинокий человек, разметав в стороны рыжие волосы и держась за грудь.

Маргарет открыла глаза и посмотрела на часы.

Вот и всё. Пора идти спать, – негромко сказала она сама себе и посмотрела на ветку дуба.

Ворон уже сидел на прежнем месте. Маргарет прикрыла окно и задёрнула шторы. По одной из штор навстречу Маргарет спускался маленький паучок. Она улыбнулась ему и довольная отправилась в постель, тихонько напевая песенку из детства:

Милый чудный паучок,

Где остался на часок ?

Ты беги скорей домой,

В мир паучий, неземной…

В это время душа Сюзанны была уже далеко за пределами Лондона.

На следующий день в одной из лондонских газет появилось краткое сообщение о том, что сотрудница посольства Франции в Великобритании, мисс Сюзанна Форест, была найдена мёртвой в своей постели, в однокомнатной квартире, которую она снимала на окраине города, в Восточном Лондоне. Следов насилия на теле обнаружено не было. Вызванный коронер констатировал смерть от инфаркта миокарда. Сотрудники посольства были немало удивлены, но особого ажиотажа смерть секретаря Пьера-Анри Морель не вызвала, и даже газетчикам нечего было сообщить кроме того, что написано выше. Свидетельство пожилой соседки-турчанки о жутком крике, услышанном ей в ту ночь и принадлежавшим, по её мнению, покойной молодой женщине, полицией принято во внимание не было. На похоронах собрались сотрудники посольства, но Пьер-Анри Морель в этот день был занят. Уже через несколько дней все забыли об этом маленьком происшествии.

*   *   *

Всю ночь и до начала восхода солнца высоко, на тяжёлой от мокрого снега ветке неподвижно сидел одинокий ворон. Казалось, что он замер в ожидании чего-то очень важного. Его острый чёрный клюв был обращён в сторону окна на третьем этаже клиники, где сейчас находилась Маргарет. Ночные сумерки постепенно рассеивались. Ворон повернул голову на Запад, сильно хлопнул пару раз широкими крыльями и с громким криком взмыл в воздух. Тяжёлые шапки снега посыпались с ветки вниз.

Двадцать первого декабря тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года у Пьера-Анри Морель и Маргарет Линнер родилась дочь Энн.

В ту ночь выпало необычно для Лондона много снега. Прозрачный зимний воздух струился рекой. Небо было яркое и чистое. Декабрьский город вовсю готовился к Рождеству, весь оделся праздничной иллюминацией и был необыкновенно красив. На улицах уже давно открылись рождественские базары, а витрины магазинов светились огоньками цветных гирлянд. Тауэр, Дворец Правосудия, Сомерсет-хауз и Сады Кью превратились в шумные красочные катки, освещённые яркими факелами. На улицах Лондона появилось большое количество Санта-Клаусов, развлекающих публику. Огромная рождественская ёлка высотой в двадцать метров стояла на Трафальгарской площади, добавляя массу красочного света на и без того ярко освещённую Колонну Адмирала Нельсона. Лондонцы тщательно убирали и украшали свои дома хвойными ветками и лесными ягодами, напоминающими о том, что весна не за горами. На дверях домов люди вешали венки из омелы, веря, что она принесёт в дом удачу и отпугнёт злых духов. Крыши, стены домов и сады переливались яркими огнями гирлянд. В каждом доме был готов венок с пятью свечами: четырьмя красными и одной белой. Все готовили рождественские подарки и отправляли открытки. Повсюду царила чудесная праздничная атмосфера. По всему городу имелись в наличии самые разные варианты счастья, большого и маленького.

Безусловно, приятно сейчас находиться не в Париже, – размышлял Пьер-Анри, идя с рождественскими подарками из «Харродз» по улицам зимнего Лондона, – здесь, в Англии, никто не громит учебные заведения и не разбирает мостовые на булыжники, чтобы швырять их в полицейских. И когда только угомонятся эти бездельники в Университете Нантер²⁶ ?

Пьер-Анри только что с досадой узнал, что под давлением протестующих школьников власти были вынуждены временно закрыть Лицей Шапталь в восьмом квартале Парижа, который Пьер-Анри с отличием закончил двадцать пять лет назад.

Двадцать первое декабря, день рождения одного из самых ужасных диктаторов в истории человечества, Иосифа Сталина²⁷, – перепрыгивали с одного на другое мысли Пьера-Анри, – и к тому же, самая длинная ночь в году. Если дата рождения действительно оказывает какое-то весомое влияние на человеческую судьбу, то что ожидает в жизни человека, родившегося в такой день ?

Тот факт, что речь шла о его собственной дочери, почему-то находился за рамками этих размышлений.

Подходя к дому, Пьер-Анри вспомнил тот вечер, когда Маргарет объявила ему о своём решении уйти от него. Вспомнил, как он со слезами на глазах, стоял перед ней на коленях, умоляя её не оставлять его. Вспомнил, как после его долгих уговоров и объяснений Маргарет согласилась остаться его супругой и жить с ним под одной крышей, но поставила условие, что их новая совместная жизнь не будет иметь ничего общего с прежней. Маргарет потребовала себе отдельную спальню и заранее решительно отвергла любую попытку физической близости с ней с его стороны в дальнейшем. Более того, она ясно дала ему понять, что у каждого из них будет своя личная жизнь, естественно, при соблюдении всех необходимых приличий с целью создания иллюзии полноценной семьи для посторонних глаз. Ему ничего не оставалось, как принять эти условия.

Маргарет сложившаяся ситуация вполне устраивала. Меньше всего на свете ей хотелось переезжать жить к матери, отношения с которой у неё были давно и окончательно испорчены. А самое главное, искать себе новый источник материального благополучия, да ещё и с новорожденной дочерью на руках, представлялось ей весьма затруднительным. «Узаконив» возможность иметь любовников, при этом продолжая жить на деньги своего состоятельного мужа, но не деля с ним постель, Маргарет совершенно не считала себя ни порочной, ни меркантильной. Более того, она впала бы в искреннее негодование, если бы кто-то осмелился осудить её цинизм.

Что же касается Пьера-Анри, то, странным образом, эта форма семейного симбиоза подходила и ему тоже. Он любил Маргарет и не хотел с ней расставаться. Он не желал утратить ни её присутствия в доме, ни возможности ежедневного общения с ней. А невозможность спать с ней не слишком волновала его. Пьер-Анри давно имел обыкновение частично удовлетворять свои физиологические потребности в этой сфере на стороне, так что, теперь его привычки были «узаконены».

*   *   *

Быстро пролетело время, Энн подрастала: ей недавно исполнилось полгода. Снова наступила осень. Эта была та самая ранняя осень, когда природа обнажает буйство красок ещё не опавшей листвы, и любование осенней луной вселяет новые надежды.

Было позднее утро. Ясное синее небо ещё не потеряло своей яркости. В густом чистом воздухе, наполненном ароматами сухой травы, опавших листьев, сырости и увядших цветов, чувствовалась особая прохлада. Ветер колыхал деревья уже как-то по-другому. Золотая, красная, бордовая листва усыпала дорожки парков и радовала глаз. И только серебристые тополя, так и не поддавшись очарованию осени, сбрасывали свои узорные листья в зелёном уборе.