Убийственная стрижка

Она уставилась на него. Ощущение было такое, словно ее завернули в вату. Даже собственный голос звучал странно.

— Где тебя носило, черт возьми? Ты вечно где-то в бегах, когда нужен мне, Вик Донован, так какая от тебя польза?

— Эй, Лейси, да успокойся ты! Я уже здесь.

— Тебе легко говорить! Мне пришлось одной справляться с этим психом! Кстати, он и есть убийца, если это кому-то еще интересно! — почти взвизгнула она. — Убийца. Трижды. Нет, четырежды. Пятой удалось вывернуться.

— Все под контролем, Лейси. Люди Вика что-то кричали в сотовые.

— Еще бы! Только тебя благодарить не за что! Я же говорила, что это не самоубийства! Аты? Ты хоть что-то сделал? Ничего! Мне пришлось самой усмирять маньяка!

— Лейси, ты немного взволнована. Небольшая истерика... я понимаю...

— То есть как это «небольшая»? Я имею право закатить какую угодно истерику! — воскликнула Лейси. — Мне пришлось защищаться лаком и щипцами для завивки. Черт! Черт! Черт!

К полному ее ужасу, глаза наполнились слезами. Она отвернулась, чтобы Вик не заметил. Он положил руки ей на плечи. Лейси неловко откашлялась.

— Я пыталась найти телефон, чтобы позвонить в полицию, но он успел загородить дверь. Полли Парсонс мертва. Ее убил Бо. Она в той комнате. Бедная Полли. Не нужно было ей заговаривать о своих волосах.

Она услышала, как кто-то вбежал в гардеробную и поднял крик. Должно быть, Жозефина.

— Мне лучше сесть.

Кто-то, она не заметила, кто именно, принес стул. Вик, похоже, испугался, что она разрыдается.

— Дуэль на ножницах, Лейси? Приемчик из репертуара коммандос. Нас этому не учили.

— Женщина должна делать то, что может, и пусть будет что будет.

В этот момент в комнату вломились охранники и встали у двери. За ними прибыла «скорая». Врачи поставили бесчувственному Бо капельницу и уложили на носилки. Ножницы они так и не вынули.

Охранники перекрыли вход в комнату, где лежала Полли.

— Прости, что меня не было с тобой, — прошептал Вик, встав на колени рядом с ней. — О'кей, Победитель Драконов. Все кончено.

Но Лейси знала: ничего не кончено. Все страшно запуталось.

Откуда ни возьмись появилась Стелла и едва не задушила Лейси в объятиях. Новость выплеснулась из комнаты, передаваясь из помещения в помещение. Вик оставил их одних и отправился помогать охранникам стеречь место преступления до приезда полиции.

— Ты это сделала, Лейси! — восторгалась Стелла. — Молодец! Я так и знала! Но, Боже правый, солнышко, откуда ты знала, что это Бо?!

— Волосы. Волосы, — старалась объяснить Лейси, не находя слов. — Его волосы. Наращенные.

— Наращенные волосы? Ты о чем? — удивилась Стелла, но тут же, все поняв, воскликнула: — О Господи! Так вот зачем ему понадобились их волосы? Наращивать свои? Какая мерзость!

Вбежавшие в комнату стилистки образовали вокруг Лейси защитную стену. И когда наконец прибыли копы, Стелла и ее девочки продолжали бурно восторгаться женщиной, выигравшей главный приз в игре «Салон смерти» и избавившей их от страха.

Далее последовала сцена со звездными представителями прессы, одевшимися для показа мод. Последние срочно вызвали операторов и вели репортажи прямо с места событий с целью продемонстрировать свой новый имидж, а заодно осветить и трагедию в «Стайлиттос».

Полли была бы счастлива.

Лейси Смитсониан из «Ай-стрит обсервер» подвергли допросу. Сенсацию вынесли на первые полосы всех газет и посвятили ей специальные выпуски новостей четырех телеканалов и Си-эн-эн. Взволнованная Клодия позвонила из Парижа. Пусть газета не завоевала уважения старших коллег, зато вполне способна ткнуть им в нос первоклассный материал! Мак пыжился, как его тезка генерал Макартур. К своему огорчению, Лейси последний раз видела Вика в компании Жозефины. Тот всячески обхаживал ее, уговаривая быть сильной.

Копы отвели Лейси в отдельную охраняемую комнату, она потребовала адвоката и терпеливо ждала, пока Брук Бартон, эсквайр из фирмы «Бартон, Бартон и Бартон», не прибыла, чтобы оказать ей квалифицированную помощь, провести через нелегкий процесс и помочь запугать копов.

К полуночи Лейси охрипла от бесчисленных объяснений с полицией ОК и агентом ФБР Торном. Но враждебный тон вопросов сменился более спокойным, когда она вспомнила о диктофоне с активацией голоса, мирно лежавшем в ее сумочке и запечатлевшем все признания Бо и планы сохранить волосы Лейси после ее смерти. Брук просто сияла от гордости. Она обожала скрытые диктофонные записи. Лейси также рассказала о залитом кровью рабочем месте Энджи, о фото с люминолом, которые позже представил Вик.

Труднее всего было ответить на вопрос: «Если у вас возникли подозрения, мисс Смитсониан, почему вы не обратились в полицию?»

Пришлось напомнить, что она успела рассказать всему миру, или по крайней мере читателям, о своих подозрениях по поводу так называемых самоубийств. И что копы упорно отказывались ей верить.

В час ночи Брук посчитала, что с нее достаточно, и потребовала, чтобы полицейские либо предъявили ее подзащитной обвинение, либо отвязались. И когда Лейси наконец отпустили, отвезла ее в свой городской дом в Александрии, где они до трех утра ели пломбир с горячим карамельным сиропом, запивая его виски.

Мак разрешил ей взять отгулы до конца недели, но она отказалась, зная, что в этом случае никогда не вернет так трудно завоеванное уважение коллег из отдела новостей. Придется наложить на лицо боевую раскраску и завтра же утром ворваться в редакцию, разумеется, с опозданием, но все же... За роковой стол Мэрайи. Вернуться к уродливым галстукам и клетчатым рубашкам Мака. К кислым лимонным пирогам Фелисити.

К обзорам моды.

ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МОДЫ

От Лейси Смитсониан

НЕ СПРАШИВАЙ, ИЗ-ЗА КОГО СКАНДАЛ, — НЕМЕДЛЕННО ЗАЙМИСЬ СОБОЙ!

Прямо сейчас где-то в Вашингтоне зреет скандал. Пока он еще не разразился, но разразится обязательно. Завтра, послезавтра или послепослезавтра. Где-то какая-то несчастная жертва стоит над пропастью краха репутации в мире мод и не только. Не слишком приятные секреты ничего не подозревающей женщины выйдут на беспощадный свет дня, вернее, под пылающие прожекторы теленовостей.

Ей предстоит стать объектом гнусных шуточек и острот эстрадных комиков всей страны.

Когда скандал разразится — а он разразится обязательно, — этой женщине основательно перемоют кости, подвергнув критике все: манеру ходить, стоять, одеваться, краситься, не говоря уж о некоторых глубоко интимных подробностях ее личной жизни. Вспомните Линду, Полу, Монику и Маршу... а вот теперь и вы.

Послушайте совет репортера. Кем бы вы ни были, мы, представители прессы, заживо сдерем с вас кожу. Старые друзья будут плеваться в вас ядом. И если ваша внешность не готова к такому испытанию, тем хуже для вас.

Ибо мы говорим именно о внешности. Видите ли, дело в том, что отношение к вам прессы почти целиком зависит от того, как вы выглядите. Понимаю, это несправедливо, но такова жизнь. А женщинам, как всегда, приходится хуже, чем мужчинам. Обычно представители массмедиа не обременяют себя, унижая мужчин за их животики, отвислые щеки и скрывающие лысину зачесы. Фотографы не тратят пленку, пытаясь найти лучший ракурс для двойных подбородков и небрежной работы ортодонта. Они предпочитают извалять в грязи современную Иезавель.

Вы убедитесь в этом так же, как мы все: развернув утреннюю газету. Но если медлите со сменой имиджа до того дня, когда скандал уже набрал обороты, значит, безнадежно опоздали: этот самый имидж уже будет представлен в прессе исключительно в черно-белых тонах. Урок, усвоенный из прошлых скандалов, гласит, что вы в любой час и день должны выглядеть на миллион долларов. В интересах справедливости предлагаю несколько советов.

Внимание, мастер-класс: Школа скандала Лейси Смитсониан дает первый урок.