Преступление на ранчо Кардуэлл

— Как всегда, оптимистично.

Дана не смогла сдержать улыбки.

— Думаю, я всё же поеду домой.

Она выглянула в окно. Облака неслись по бледному небу, забирая с собой тепло. Знак на двери качался на ветру, и Дана почувствовала холод, пробирающийся снаружи. Через улицу от ателье верхушка горы скрылась за облаками. За окном ветер пронёс первые снежинки. По-видимому, прогноз погоды был верным — обещали, что до полуночи начнётся снегопад.

Дане повезёт, если она доберётся до дому прежде, чем дорога заледенеет.

На дне колодца Руперт дал сигнал Хаду поднять мешок с телом. Было тяжело, в основном из-за слоя грязи, собранной внизу. Позже её тоже обследуют в криминалистической лаборатории штата.

Шериф опустил мешок, отметив, что погода изменилась. Вокруг него плясали снежинки, падая от порывов ветра горстями ему на лицо и моментально ослепляя. Сидя на корточках у колодца и натянув капюшон от форменной куртки, он едва ощущал холод, пока наблюдал, как заканчивает работу Руперт.

Красная туфля на высоком каблуке всколыхнула воспоминание. Нечёткое, потому что он не мог сказать точно, где, когда или видел ли он её вообще — женщину в красном платье и ярко-красной обуви. Может, это была фотография, фильм или даже телевизионное шоу. Но на одно мгновение у него перед глазами мелькнул образ женщины в алом платье и туфлях. Она кружилась, смеясь, а её длинные рыжие волосы падали на лицо, закрывая его.

Это потрясло его. Он был знаком с жертвой?

Каньон был похож на небольшой город, за исключением нескольких месяцев в году, когда приезжие проводили время, снимая домики или кондоминиумы [7], чтобы покататься на лыжах или отдохнуть летом. Хад знал, что если женщина была не из этих мест, то о её исчезновении сообщили бы. Скорее всего, она работала здесь, на курорте, или в одном из местных магазинов или кафе. Может, её никто не хватился, потому что среди сезонных рабочих была большая текучка.

— Мне понадобится ещё один контейнер из грузовика, — позвал Руперт.

Ветер уже обжигал. Вокруг кружились снежинки, пока Хад опускал ящик и смотрел, как коронер кладет в него что-то грязное, похожее на кусок красной ткани. Так же, как и в его видении, женщина в колодце была в красном платье.

Руперт продолжил копаться в грязи, склонившись над землёй, полностью сосредоточенный на работе. Хад поглубже зарылся в свою куртку. Горы напротив каньона теперь скрывал падающий снег. Подумать только, он-то ещё скучал по этим зимам, пока работал в полицейском управлении Лос-Анджелеса.

На дне колодца Руперт выругался, снова привлекая внимание Хада к тёмной яме в земле.

— Что там? — крикнул Хад вниз.

Руперт достал камеру и постарался, чтобы его руки не дрожали, пока он снимал стену колодца.

— Ты не поверишь, — голос старика звучал сдавленно, словно он только что обнаружил нечто ужасное — и это человек, который хвастался, будто повидал всё на свете. — Она была ещё жива.

— Что? — переспросил Хад, кровь застыла в его венах.

— Ни выстрел, ни падение в колодец не убили её, — ответил Руперт. — Там, где она пыталась выбраться, в земле остались глубокие отметины.

Глава 3

Ещё долго после того, как Руперт вылез из колодца, ни он, ни Хад не произнесли ни слова. Снег кружился на ветру, опускаясь на них грядой облаков и оставляя лишь воспоминание о солнце. Хад сидел за рулем внедорожника с урчащим мотором, включив обогреватель и попивая кофе из термоса, который принёс Руперт. Рядом с ним коронер повернул клапан обогревателя так, чтобы тот дул на него.

Старик побледнел, глаза его ввалились. Хад знал, что, как и он сам, Руперт представлял, каково это — быть оставленным на дне колодца на медленную смерть.

Жёлтая лента для места преступления, натянутая Хадом, трепалась на ветру. Склон холма от косо падающего снега казался размытым белым пятном.

— Полагаю, что орудие убийства может всё ещё находиться там, — обратился Хад к Руперту, лишь бы нарушить тишину. Даже несмотря на ветер, шум мотора и включённый обогреватель, день был слишком тихим, а склон холма — уединённым. Всё лучше вспоминать о реакции Даны, увидевшей его снова, чем думать о той женщине в колодце.

— Вряд ли ты когда-нибудь найдёшь оружие, — заметил Руперт, не глядя на него.

Старый коронер был необычно тих с тех пор, как вылез из ямы.

Хад позвонил в отделение полиции в Боузмане и попросил подкрепления, чтобы обыскать местность. Так было заведено по протоколу, но Хад был согласен с Миллиганом — он сомневался, что оружие когда-либо обнаружат.

Вот только искать его всё равно придётся. К несчастью, это Монтана. Много мужчин водят грузовики по меньшей мере с одним дробовиком, висящим на подставке для оружия на заднем стекле [8], а другим — лежащим в бардачке или под сиденьем.

— Так он застрелил её до или после того, как она упала в колодец? — спросил Хад.

— После, судя по траектории входа пули в череп, — Руперт отхлебнул кофе.

— Наверное, он подумал, что убил её.

Коронер промолчал, глядя в сторону ямы.

— Он наверняка знал о колодце, — произнес Хад.

Получается, что убийца был знаком с ранчо Кардуэлл. Хад простонал про себя, когда понял, о чём думает. Старое поместье было по меньшей мере в миле от шоссе 191, которое проходило через Галлатин Кэньон. Убийца мог добраться сюда лишь двумя путями. Один был через частный мост Кардуэллов, тогда ему бы пришлось проехать прямо рядом с домом.

Или…он мог выбрать мост через ручей Пайни, придерживаясь извилистой дороги из старых бревен. Путь, по которому они с Даной ездили, когда Хад поздно привозил её домой.

В любом случае, убийца должен быть местным, иначе не знал бы о колодце, не говоря уже о тайной дороге. Если, конечно, преступник не член семьи Кардуэлл, нахально проехавший мимо дома на ранчо.

Но зачем привозить сюда женщину? Почему именно этот колодец?

— Знаешь, что меня беспокоит? — спросил Хад, отпив кофе. — Красная туфля на высоком каблуке. Одна в колодце. А где другая? И что тут делала жертва, так нарядившись?

Ему не удавалось избавиться от внезапно возникшей мысли о женщине в красном платье так же, как и выразить точно, откуда он мог её знать.

Хад почувствовал, как всё внутри сжалось, когда Руперт не ответил. На него это было не похоже. Может, его молчание означало, что Миллиган понял — женщина в колодце не была мертва и пыталась спастись? Или, возможно, Руперт знал, кто она, и по какой-то причине хотел это скрыть?

— Туфли, платье — как будто она на свидание собралась, — заметил Хад. — Или на праздник какой.

Руперт бросил на него беглый взгляд.

— Однажды ты сможешь стать таким же отличным шерифом, как твой отец.

По мнению Руперта, это был огромный комплимент, так что Хад попытался не обидеться.

— Хотя это странное место для свиданий, — прокомментировал Хад.

А может и нет. Место скрытое. Никакая тропа к нему не ведёт, так что случайные прохожие не зайдут. По ночам в этой части ранчо никто не бывает, а дом и часть дороги отсюда хорошо просматриваются. И было бы сразу видно, если кто-нибудь сюда направлялся, так что времени сбежать было бы достаточно. И всё же недостаточно близко, чтобы услышать женские крики о помощи.

— Но кто-то же должен был заявить о её пропаже, — настаивал Хад. — Соседка по дому. Начальник. Подруга. Муж.

Руперт допил кофе и начал закручивать крышку термоса.

— Ещё хочешь?

Хад покачал головой.

— Ты работал с моим отцом много лет.

Руперт посмотрел на него, прищурившись.

— Брик Сэвэдж был самым лучшим шерифом, которого я знал, чёрт возьми.

Он сказал это так, словно слишком хорошо знал, что некоторые, включая Хада, могли с этим поспорить, а сам Руперт такого позволить не мог. Брик Сэвэдж был разным. Отличным шерифом, любимым и уважаемым избирателями, внушающим страх и презираемым своими врагами. Хад знал его как упрямого, строгого отца, которого он, будучи ребенком, боялся, а став взрослым — начал презирать. Он терпеть не мог думать о тех годах, когда безуспешно пытался доказать отцу что чего-то стоит.