Замуж за египтянина, или Арабское сердце в лохмотьях

– Я ничего не брал! Ты – пляжная девка и потеряла пластиковую карточку и все свои драгоценности на пляже! Ты будешь гореть в огне за все, что ты сделала! – закричал Валид и, приставив к моему виску пистолет, потащил меня к машине.

– Если кто подойдет, я ее застрелю!

Полицейский заметно оживился, передал что-то по рации, и я увидела, как в кафе стали подтягиваться другие стражи порядка, но было уже поздно.

– Валя, держись! Все будет хорошо! – донеслись до меня слова Михаила.

А я уже не понимала, что может быть хорошо, потому что я чувствовала, что это конец, что все хорошее и плохое уже было, что впереди – пустота, бездна…

Я плохо понимала, что было дальше. Валид несся на бешеной скорости, говорил мне о том, что я дана ему Аллахом, что он очень сильно меня любит и что Надя – пляжная девка, которая просто хотела его купить, он клялся, что я единственная женщина, которая ему нужна, и что мои глаза уже давно похитили его душу. Он поедет со мной в Москву, поможет продать мне квартиру, мы купим жилье в Хургаде и заживем счастливо.

Валид говорил, гнал машину, а я оглядывалась и слышала вой сирены преследовавшей нас полицейской машины.

– Валид, остановись. За нами едет полиция!

Но Валид меня не слышал, да и не хотел слышать. Он много говорил, держал в руках пистолет и давил на газ как можно сильнее, перелетая через многочисленных «лежачих полицейских». А я сидела рядом с ним, понимала, что это конец, и думала о том, как же глупо я распорядилась своею судьбой. Я бы никогда не смогла надеть хиджаб, жить в мире, где женщина совершенно бесправна, рожать детей, у которых будут с рождения затравленные глаза. Я не хотела для себя той жизни, в которой женщинам нельзя ходить по улицам без сопровождения мужчины, и на городских пляжах они зачастую даже не купаются, а сидят в черных платках и платьях на берегу моря. Я попала в эту жизнь совершенно случайно. И не смогла ее понять и принять. Я попала в мир людей, которые слишком ослеплены своей верой и считают, что эта вера единственно правильная. Я вдруг поняла, что все прошло… Прошла любовь, блажь, желание постоянно быть рядом… Я никогда не мечтала носить чадру, тащить на себе все домашнее хозяйство, быть многодетной матерью и старшей женой в гареме. Теперь я уже могла трезво смотреть на вещи и понимала, что это был просто курортный роман, красивая сказка с теплым морем, пальмами, солнышком и системой «все включено».

– Валид, останови! Мы разобьемся! – в последний раз крикнула я, но машина уже потеряла управление. Увидев, что мы очутились на встречной полосе, я отчаянно закричала, но было уже поздно.

Только грохот, рев, скрежет металла, осколки стекла, мощный взрыв и давящая темнота…

ЭПИЛОГ

– Валя, к вам посетитель.

– Мама или Ленка?

– Мужчина, – улыбнулась мне медсестра.

– Мужчина?!

– Красивый.

– А кто это?

– Не знаю.

– Я не готова… – я потрогала свое лицо и ощутила неловкость.

– Валя, вы неплохо выглядите. Операция прошла удачно. Сегодня сняли бинты. Вы же сами смотрели на себя в зеркало, вам все понравилось, – попыталась успокоить меня медсестра.

– Я не готова к тому, чтобы встретиться с мужчиной.

– Но он уже три месяца сюда ходит, носит фрукты, цветы. Он ждал, пока с вашего лица снимут бинты и вы сможете встретиться.

– Хорошо, пусть зайдет.

Дверь палаты распахнулась, и я увидела взволнованного Михаила.

– Ты?

– Я.

Он положил мне на кровать роскошный букет и сел в кресло.

– Ты меня в Хургаде прокатила со свиданием, и я решил наверстать все в Москве. Ты хорошо выглядишь.

Я покраснела и закрыла лицо руками.

– Ты мне льстишь. Мое лицо собирали по кусочкам.

– Оно стало еще красивее прежнего.

– А как ты меня нашел? Как ты узнал, что я здесь лежу?

– Ты лежишь здесь уже несколько месяцев. Когда случилась авария, мы с Клавой следом за полицией прибыли на место происшествия на такси. Авария была достаточно сильной: столкнулись в лоб две машины. Никто не верил, что в этой аварии кто-то сможет уцелеть. Ты знаешь, когда я увидел, что осталось от вашей машины, у меня волосы встали дыбом. Первым заметили Валида: он был просто спрессован. Я сразу понял, что он мертв, слишком долго ждали «Скорую». Прибывшие врачи все же пытались нащупать у него пульс, но безрезультатно. Я кричал, что нужно пытаться вытащить из машины тебя, но это арабский мир, поэтому сначала попытались спасти своих и лишь после того, как врачи и полицейские удостоверились в том, что все остальные мертвы, они принялись за тебя. Ты была очень сильно зажата грудой искореженного металла, лежала без сознания, и все думали, что ты тоже мертва… Никто не верил в то, что ты выживешь. Тебя очень долго извлекали из-под сплющенной двери машины. Когда тебя достали и все же нащупали пульс, то тут же перенесли в машину «Скорой помощи», совершенно необорудованную: вместо носилок в ней был обыкновенный пляжный лежак. Ты вся истекала кровью, видимо, очень сильно ударилась головой при столкновении. Твоя жизнь висела на волоске, и надеяться можно было только на чудо. Я ехал с тобой в госпиталь и винил себя за свою беспомощность. Позже в госпиталь приехала Клава. Твое состояние ухудшалось прямо на глазах, и врачи говорили о том, что у тебя вообще нет никаких шансов. Мне было больно смотреть на тебя. И все же мы все в тебя верили и хватались за последнюю соломинку. Ты нас словно услышала и выжила. Я добился того, чтобы тебя отправили в Москву и ты продолжила лечение здесь.

– Господи, даже страшно подумать, сколько денег ты потратил!

– Дело не в деньгах. Просто никто не верил, что свершится чудо. С меня взяли подписку, ведь тебя нельзя было транспортировать, тебя перевезли под мою ответственность. Но я знал, что помочь тебе смогут только в Москве, потому что в Хургаде и даже в Каире нет такого медицинского оборудования, какое есть у нас.

Михаил замолчал и как-то нерешительно добавил:

– Там моя сестра пришла тебя проведать. Ты не против?

– Нет.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Татьяна. Она поцеловала меня в щеку и посадила на мою кровать большого плюшевого медведя.

– Это тебе.

– Красивый какой!

– А ты знаешь, у меня с мужем все наладилось, – радостно сказала она. – Говорят же, что бывает усталость в браке. Вот то же случилось и с нами. Теперь я чувствую, что я у него единственная. Ты не представляешь, как здорово это ощущать!

– Я очень за тебя рада. А еще, как это ни ужасно, но я рада, что я вдова.

– Да какая ты вдова? – обняла меня за плечи Татьяна. – Ты и замужем-то никогда не была.

– Как не была?

– Эта макака тебя надула.

– Как это?

– У тебя с ним был брак ОРФИ.

– А что, он не настоящий?

– Нет, конечно. ОРФИ – это запудривание мозгов наивным женщинам, которые и представления не имеют о том, что это самый несерьезный брак, который позволяет разводить египтянам наших женщин на деньги. Эта бумажка, которая дает возможность «молодоженам» снять квартиру, сожительствовать и не иметь к себе претензий со стороны полиции нравов. Таким образом египтяне покрывают свое сожительство с нашими женщинами. У каждого из них таких браков ОРФИ выше крыши. Этот брак не имеет никакой юридической силы и не влечет за собой никаких прав и обязанностей. Наш гражданский брак и то больше защищен законом, а ОРФИ – всего лишь бумажка, нужная для полиции нравов, и все. Российский гражданский брак предусматривает длительное совместное проживание, совместный быт, наличие любви и даже рождение детей. Тем, кого он устраивает, не нужно подтверждать его документально. ОРФИ не действует на территории России, значит, ты никогда не была замужем. Египтяне обманывают русских девушек и говорят, что это – начало официальных отношений, а потом будет свадьба. Брак ОРФИ не гарантирует того, что следом за ним последует настоящий, он совершенно ни к чему не обязывает. Это лишь предлог для того, чтобы затащить девушку в постель, очень редко он становится началом настоящей семейной жизни. Бланки для брака ОРФИ продаются в любом киоске и стоят копейки.