Поцелуй смерти (ЛП)

Она вернулась в комнату горничной и стала рассматривать одежду, которую кто–то для нее оставил. Есть ли среди вещей что–нибудь подходящее, чтобы надеть на выставку Владимира вечером?

– Ты самая большая бестолочь, – бормотала Уитни под нос. Она понятия не имела, что надевают на презентацию. Если не сможет ничего найти, придется потратить на платье деньги, которые у нее совсем не лишние.

Перебирая вещи, она вспоминала прошлую ночь. Господи помилуй! Адам не только настоящий мужчина, он еще и любовник, о котором можно только мечтать.

«Пусть все останется на физическом уровне, не позволяй себе влюбляться», – предостерегла себя Уитни.

Она нашла малиновый сарафан из натурального шифона. На одном плече ткань держалась ярко–зеленой бабочкой, оставляя другое плечо голым. Уитни разгладила платье, более внимательно осмотрела его и решила: не сказать, что слишком модно, но сойдет.

Она попыталась представить, что подумает Адам. Для Райана она так старалась выглядеть красивой. А он всегда искал недостатки. Уитни знала, что Адам сильно критиковать не будет. Ему нравилось на ней все. И все же она решительно была настроена выглядеть как можно лучше.

Уитни надеялась, что другу Триш не понадобится присмотр за домом. Она прекрасно живет здесь с Адамом.

«Может, это не такая и хорошая идея», – думала Уитни. Сможет ли она учиться, когда он поблизости? Не слишком ли скоро начались новые отношения?

Ладно, молча согласилась Уитни, у нее всегда были именно отношения. Никогда она не занималась случайным сексом. То, что произошло прошлой ночью, означает какие–то обязательства – для нее, по крайней мере. Но после всех лет, проведенных с Райаном, которые закончились разбитым браком, она не была уверена, что стоит делить жилье с Адамом. Наверно, держать небольшую дистанцию – идея хорошая.

Чтобы стать ветеринаром, нужно отказаться от многого, и это будет проверкой отношений. По дороге домой Уитни звякнула в больницу для животных, чтобы узнать, не предложат ли они другого кандидата, кому можно передать бизнес кузины. У них нашлось несколько предложений. И раз уж Уитни оказалась там, то ее привлекли помочь с джекахуахуа.

Скрещивание терьера Джека Рассела и чихуахуа дало удивительную уникальную собаку. Так называемые дизайнерские собаки стали популярны. Заводчики сводили вместе разные типы чистокровных пород, вроде лабрадоров и пуделей, чтобы получить лабрадуделя. Голден ретриверов скрещивали тоже с пуделями и получали щенков голдендуделя. Положительные характеристики лабов и голденов в сочетании с шерстью пуделей привлекали людей, у которых имелась аллергия на собачью шерсть, но им хотелось легко тренируемых покладистых животных. А вот джекахуахуа Уитни была в новинку, и она не знала, зачем скрестили эти породы.

У джекахуахуа было защемление анальной железы, причинявшее сильную боль. Уитни чуть не покусали, пока они с ветеринаром смогли облегчить мучения собачки. Уитни не возражала. Просто находиться в клинике и набираться опыта – это так волнующе, пусть и пришлось заняться даже такой вульгарной процедурой, как исправление анальной железы. Путь не будет легким, но стать ветеринаром – это мечта. Уитни слишком долго томилась в какой–то тесной кабинке, вводя данные в компьютер, когда ей стоило заниматься тем, что любила.

– Не отодвигай мечты из–за мужчины, – вслух произнесла она. Если другу Триш нужно смотреть за домом, то Уитни охотно возьмется за это дело.

Она гладила малиновое платье, когда вспомнила о фотографиях Миранды, сделанных в прошлом декабре. После бассейна Адам с Уитни сразу пошли в спальню. И продолжили любовные игры. Никто из них даже не вспомнил о снимках.

Погладив платье, она повесила его в своей комнате. Снимки все еще лежали на кухонной стойке. Уитни захватила их и отправилась в кабинет в сопровождении собак. Там взяла увеличительное стекло из верхнего ящика письменного стола. И поближе рассмотрела фото, особенно тщательно изучая зонтик, замеченный Адамом.

Это был сделанный из высушенных пальмовых листьев зонт в стиле талапа. Сверху – буквы синим цветом. Слова нечеткие, но Уитни разобрала «Корона». Популярное мексиканское пиво. Может, фото сделано в Мексике?

Тогда бы объяснилось палящее солнце в декабре, когда здесь шли дожди. Был ли дождь в тот день? Адам обещал узнать на сайте метеорологической службы.

Уитни развернула стул и включила компьютер Адама. Быстрая проверка сайта подтвердила, что память не подвела. Дожди шли далеко на юге в Энсенаде, Мексике, которые находились в часе езды от Сан–Диего.

Значит, Миранда отдыхала не там, хотя туда легко добраться. Но она могла взять дешевый билет до Кабо–Сан–Лукаса на самом конце полуострова в Нижнюю Калифорнию. Далеко на юге не было дождей. Или поехать в любое из мест в Мексике. В сторону солнечных пляжей Мексики из Сан–Диего летало много недорогих рейсов. Среди самых популярных – в Акапулько и Пуэрто–Валларта, но и другие места исключать нельзя.

– Что за беда! – вслух сказала Уитни. Рядом дремали собаки, но при звуке ее голоса Лекси подняла голову. Уитни отвлеклась, чтобы погладить ее.

Где была Миранда в декабре – могло быть очень важным. Если теория Адама правильна, то кузина могла вернуться в то солнечное место. Но почему не всплыло ее имя при проверке паспорта? Уитни пытливо всматривалась в фото.

Что думала Миранда?

Несколько минут Уитни изучала снимок. На зонтике еще было кое–что написано. Рядом с «Корона» шли еще маленькие буквы. Вот похоже на «де». Нет. Там еще одна буква. «Л». Второе слово – «дел».

Может, это совсем не название марки пива. Уитни в школе три года учила испанский. «Корона» по–испански означает корона. Поэтому на каждой бутылке пива красовалась маленькая корона.

Третье слово расплывчато. Очевидно, бриз трепал пальмовые листья, и они закрыли часть букв. В увеличительном стекле имелось еще одно встроенное стеклышко с еще большим увеличением. Уитни навела его на третье слово. «Мар», наконец решила она.

«Корона дел Мар». Морская Корона.

Ладно, допустим, «Морская Корона». Что это – курорт или ресторан? Нет, наверно, не ресторан, решила Уитни. Зонтик над пляжным стулом. И никакого признака еды.

Уитни снова вошла в компьютер. Никаких ссылок на курорт в Мексике с таким названием не выдало. Она попытала Гугл и получила около семидесяти ссылок. Одна указывала на пляж в Южной Калифорнии, другая – на фирму–изготовителя купальников.

Уитни старательно проверила, каждую, чтобы посмотреть, есть ли возможные ссылки. Уже на пятьдесят третьей она открыла «Корону дел Мар», дорогой район застроек на Мексикан–Ривьера, юге Канкуна. «Виллы» находились в тропическом заповеднике, называемом Майякоба, и стоимость их начиналась с миллиона долларов.

Миранда не могла там находиться. У нее не было таких денег.

Поглаживая Лекси, Уитни еще подумала.

– Не пойдет, – сказала она Лекси. – Так ведь, девочка? Если только Миранда не приехала с кучей наркоденег.

С бокалом шампанского в руках Адам стоял рядом с Уитни. Домой он возвратился поздно, напрочь забыв про это открытие выставки. Они спешно собрались в галерею. Им повезло: нашлось свободное место для парковки дальше по улице. Им не пришлось ждать нанятого на вечер дежурившего у входа парковщика и терять время на этом.

– Вон там Род Бэбкок, – сказала Уитни Адаму приглушенным голосом. – Рядом с высокой блондинкой. Это Триш Боурейтер, владелица галереи.

– Давай попробуем подобраться поближе к ним, чтобы поговорить. Будто бы невзначай, – предложил Адам. – Нам нужно захватить Бэбкока врасплох.

Адаму никогда не доводилось бывать на открытии выставки. Он ждал много разодетых людей, но не настолько много. Или этот русский – великий живописец, или владелица галереи имеет внушительный список клиентов, готовых собраться на бесплатное шампанское и закуски.

Адам положил ладонь на спину Уитни и повел вперед. Он не выпускал ее из виду. Когда она пританцовывая вышла из комнаты горничной в розовом изящном платье, льнувшем к ее телу, как мокрый шелк, неодолимо захотелось утащить ее наверх и бросить на свою кровать.