Грязные игры

– Вы были знакомы до того, как он попал в тюрьму? – Родарт снова начал допрос без предисловия.

Она покачала головой.

– Только после того, как он освободился?

Она кивнула.

– Как вы с ним встретились? Где?

– В этой комнате, – она видела, что он удивлен. – Фостер заинтересовался им. Узнал из новостей, что его освобождают. Написал ему письмо и предложил приехать сюда на встречу.

– Заинтересовался? Почему? Чем мог футболист, совершивший преступление, заинтересовать вашего мужа?

– Не знаю, – солгала она, глядя ему прямо в глаза. Честно говоря, у нее не было выбора. Она должна защитить будущее своего ребенка. Она должна хранить тайну, на чем настаивал Фостер. – Мистер Буркетт был здесь только один раз. Когда мне предложили присоединиться к ним, деловая часть разговора была закончена, и мы просто выпили вместе.

– Разговор был дружеским?

– Абсолютно. По крайней мере, внешне.

Он пристально изучал ее. Лаура не была уверена, что он ей поверил. Наоборот, почти не сомневалась, что не поверил. Но никто не мог опровергнуть ее слова.

– Именно во время этой дружеской беседы между вами и Буркеттом проскочила искра?

– Прошу прощения?

– Как скоро вы стали встречаться в том доме на Виндзор-стрит?

Стакан с содовой едва не выскользнул из ее дрожащей руки.

– Готов поклясться, вы гадаете, откуда я узнал о вашем романе, – ухмыльнулся Родарт. – Понимаете, я следил за Буркеттом с того самого дня, как он вышел из Биг-Спринг.

– Зачем?

– Я расследовал убийство Билла Бэнди. Это имя вам знакомо?

– Гриффа Буркетта подозревали в его убийстве?

– Он совершилубийство, миссис Спикмен. Я в этом не сомневаюсь. Но он оказался достаточно умен, чтобы не оставить веских улик, достаточных для того, чтобы я добился официального обвинения от суда. Но на убийства не распространяется срок давности. Я не отступлюсь, пока не привлеку к суду убийцу Билла Бэнди.

Грифф знал, что детектив преследует его. Теперь ясно, почему он не хотел, чтобы она разговаривала с Родартом. Он не хотел, чтобы она услышала убежденность в голосе Родарта: он совершил убийство.

– На этот раз он был не так осторожен, – продолжал Родарт. – Или более самонадеян. Оставил орудие убийства. Отпечатки пальцев.

– Как вы думаете, зачем он это сделал?

– Это первое, что я у него спрошу, когда мы найдем его.

Лаура подняла голову и посмотрела на Родарта. В ее глазах он прочел вопрос.

– Да, мы его еще не нашли. Он исчез. Мы оставили полицейских возле его квартиры, но он там не появлялся. Его старая «Хонда»? Мы нашли ее на автостоянке у торгового центра в Эдисоне. Парни из лаборатории исследуют ее. Я поставил своих людей наблюдать за домом на Виндзор-стрит, но туда он тоже не приходил. Кстати, сегодня утром туда приходил садовник, чтобы скосить траву и подрезать кусты. Кто оплачивает содержание дома?

– Я. Я снимаю дом.

Родарт обвел взглядом роскошную обстановку, как будто мысленно сравнивал два дома.

– Зачем? – грубо спросил он, вновь переводя взгляд на Лауру.

Она многозначительно посмотрела на него. Он молча изучал ее несколько секунд, а затем растянул губы в отвратительной ухмылке.

– Я уже знаю, что вы снимаете тот дом.

– Не сомневаюсь, – холодно ответила она.

– Прошу прощения, – он развел руками. – Я должен был все проверить, миссис Спикмен. В договоре аренды нет вашего имени, но по названию компании я вышел на вас.

– Это нетрудно сделать, – она уколола его, поставив под сомнение профессиональные качества, но если он и понял намек, то предпочел проигнорировать его.

– Когда вы в последний раз видели Гриффа Буркетта?

Она опустила взгляд на свои руки, лежавшие на коленях, влажные и все еще бледные. Она понимала, что этот хитрый лис замечает любую мелочь, но ничего не могла с собой поделать.

– Шесть недель назад.

– Шесть недель? Так давно?

– Да.

– Вы уверены?

Она назвала точную дату и увидела, что Картер записал ее в свой маленький, скрепленный спиралью блокнот.

– Почему вы запомнили эту дату? – спросил Родарт.

– Я объявила ему, что больше не приду.

Родарт тихо присвистнул.

– И как он это воспринял?

– Он понял и принял мое решение.

– Правда? – голос Родарта звучал скептически.

– Правда.

– Почему вы прервали эту связь?

– Не понимаю, какое это имеет значение.

– Может, никакого. А может, это очень важно.

Она не выдержала его взгляда.

– То, что мы делали, было неправильно. Я больше не могла. Я сказала ему, что мы не должны больше встречаться.

– У вас были другие связи, до него?

– Нет.

– Никто вас не осудит. С учетом того, что мистер Спикмен…

– Что, мистер Спикмен? – строго переспросила она.

Родарт отступил.

– Буркетт был вашим первым и единственным любовником после замужества, миссис Спикмен?

– Я вам уже сказала.

– А когда вы порвали с ним, Буркетт не спорил, не протестовал, не просил вас передумать?

– Нет.

– Хм, – он задумчиво почесал рябую щеку. – Это не похоже на того Гриффа Буркетта, которого я знаю.

– Видимо, вы не очень хорошо его знаете.

– Видимо, вы тоже, миссис Спикмен. Потому что, когда вы разорвали вашу связь, Буркетт не смирился с этим. Вовсе нет. Он был вне себя. Вчера вечером он явился сюда, нейтрализовал Мануэло Руиса, а потом воткнул нож для вскрытия конвертов в шею вашего мужа. Классическое преступление отвергнутого любовника.

Она заставила себя не отводить взгляд. Наверное, она заслужила это скрытое презрение, но с учетом ее горя и ощущения вины наказание выглядело неоправданно жестоким. Одно дело, осуждение людей, к которым питаешь уважение. И совсем другое, выносить презрение того, к кому сама относишься с презрением.

– Вы уверены, что из комнаты ничего не пропало? – Он встал и подошел к письменному столу.

– Не знаю. Точно не смогу сказать, пока тщательно не осмотрю здесь все.

– Пожалуйста, сделайте это, когда вам будет удобно.

– Обязательно.

– Это вам о чем-нибудь говорит?

Он натянул резиновые перчатки и взял со стола листок бумаги.

– Я хотел, чтобы вы взглянули, прежде чем я приобщу это к вещественным доказательствам, – он протянул ей листок.

Он держал листок так, чтобы она могла прочесть несколько абзацев машинописного текста. После нескольких попыток понять первое предложение, выглядевшее абсолютно бессмысленным, она подняла на Родарта озадаченный взгляд.

– Это чушь.

– Рад, что вы это сказали, – усмехнулся он. – А то я уж думал, что со мной что-то не так. По мне, это тоже бессмыслица. Просто набор хвастливых слов, так?

– Просто набор хвастливых слов.

– У вас есть объяснение этому?

– Нет.

– Думаете, эти строки написаны вашим мужем?

– С чего вы взяли?

– Не знаю. Я подумал, не утратил ли он часть умственных способностей тоже.

– Тоже? – Вопрос оскорбил ее, и она ясно дала это понять.

– Прошу прощения, если это прозвучало нетактично. Физическое состояние вашего мужа было очевидным. А как насчет умственных способностей? Многие люди зависели от генерального директора огромной корпорации Фостера Спикмена. Наемные работники. Акционеры. Даже пассажиры, летавшие рейсами «Сансаут», зависели от того, в порядке ли у него голова.

– Позвольте заверить вас, мистер Родарт, что с головой у него было все в порядке.Фостер полностью контролировал себя.

– Я подумал, что та автомобильная авария могла что-то повредить, – он похлопал себя по голове. – Может, вы этого не замечали.

– Я бы заметила.

– Может, пропустили какие-то симптомы. Вы были ужасно заняты.

Он многозначительно помолчал. Заняты с любовником.Вот на что он намекал. Она не клюнула на эту наживку и продолжала безучастно смотреть на него, как будто не поняла намека.

– Ваш муж принимал лекарства.

– Да. Препараты для поддержки иммунной системы. Лекарства для пищеварительного тракта, который серьезно пострадал при аварии. Иногда снотворное.