Пятновыводитель для репутации

Укладывая инструменты в фургон, Шарлотта уже, наверно, в сотый раз принялась гадать, нашла ли Джудит в комнате Дэви кровавые следы. И в тысячный — спросила сама себя, возможно ли, чтобы Рикко Мартинес был жив? А если он жив, то чьи же кости лежали в той злополучной вазе? И еще более сложная загадка: если кости — не Рикко, откуда взялся там его бумажник?

Сворачивая на Милан-стрит, она уже практически сходила с ума от мучительной неизвестности. Нашла Джудит что-нибудь или нет?!

Шарлотта уже въезжала на дорожку, ведущую к дому, когда в глаза ей вдруг бросился почтовый ящик на стене рядом с дверью Луи. Не то чтобы ящик этот отличался сверхъестественными размерами, но даже издалека было видно, что письма выходят из берегов и грозят наводнением.

Шарлотта заглушила мотор, укоризненно качая головой. Как же так! Она забыла о своем обещании забирать его письма и складывать у себя, пока Луи в отъезде!

Пока Луи в отъезде…

— И кто ты после этого? — проворчала Шарлотта, выбираясь из кабины. — В одну минуту ты воображаешь, будто бы у тебя с этим мужчиной может быть общее будущее, а в следующую… — Голос ее грустно затих. А в следующую — напрочь забываешь о том, что его нет в городе! — мысленно закончила она, поднимаясь по ступенькам.

Но Шарлотте очень хотелось найти для себя оправдание. В конце концов, с того вечера много всего произошло, включая и грандиозную перепалку с Луи и Джудит. Но оправдания — всего лишь оправдания. Луи уехал уже почти пять дней назад, а она за это время ни разу даже не вспомнила о нем, не задумалась, а каково ему там, что он делает. И вот оно, доказательство ее равнодушия: забитый до краев ящик.

Правда, от него тоже все это время ничего не слышно. Ни разу не позвонил справиться о ней или хотя бы поболтать! Опять оправдания! Может, права старая пословица? С глаз долой — из сердца вон?

Все было бы иначе, если бы ты действительно что-то к нему чувствовала, — зазвучал в ушах настойчивый тонкий голосок. Сколько лет прошло с тех пор, как Хэнк-старший уехал во Вьетнам, чтобы никогда уже не возвратиться! Но не было за это время ни единого дня, когда Шарлотта хоть раз да не подумала о нем!

Шарлотта принялась выгребать почту из ящика Луи и рассортировывать письма: те, что побольше, совала вниз огромной стопки, а маленькие — наверх. Потом, зажав груду конвертов подмышкой, добралась до собственной двери, отперла замок и вошла в дом.

Может, настало время посмотреть правде в глаза?

Милашка пронзительно вскрикнул и начал выделывать свои обычные трюки, призванные привлечь внимание хозяйки.

— Знаю, знаю, Милашка! Я в последнее время совсем тебя забросила.

Шарлотта кинула взгляд на автоответчик.

Но мерзкий огонек, будто назло, горел ровно, не мигая. Ни одного сообщения. Шарлотта сложила письма на столик у двери, потом сняла туфли и влезла в мокасины.

— Подожди минутку, Милашка! Сейчас я выпущу тебя полетать.

Посмотреть в лицо правде… Луи… Она медленно побрела к клетке и отворила дверцу. Попугайчик тут же бочком подскочил к проему, выпорхнул наружу и взмыл в воздух. Но Шарлотта, снедаемая грустными и запутанными чувствами, по-прежнему стояла на месте, бессмысленно глядя на пустую клетку.

Итак, правда. Да, Луи действительно ей небезразличен. Возможно, она даже любит его — но только не той всепоглощающей любовью, какую испытывала к Хэнку-старшему. Хотя она знала, что существуют разные виды, разные степени любви. Пусть так. Но все равно она не уверена, что ее чувства к Луи хватит, чтобы смотреть сквозь пальцы и прощать те маленькие недостатки, которые, если любви нет, в конце концов отвращают людей друг от друга.

Значит, правда? Она одинока. Да, есть семья и друзья, но порой она мучительно ощущает зияющую пустоту в своей жизни, от которой не спасают родные и близкие. И тогда жаждет обрести те особые, интимные отношения, отношения между мужчиной и женщиной, которым только и под силу заполнить этот провал.

Так вот она, правда! Как бы ни хотелось ей вновь обрести отношения, подобные тем, что были у нее с отцом ее ребенка, Луи Тибодо никогда не подарит их ей.

Она просто-напросто не интересует Луи ни как объект любви, ни даже в качестве единственного доступного варианта. У него было предостаточно возможностей превратить их знакомство в более серьезную связь, но он ни разу и пальцем ради этого не шевельнул.

Теперь все решено и сказано. Шарлотте остается лишь признать, что она в очередной раз понапрасну выпустила на волю свою фантазию.

И вывод из всего этого только один: их отношения с Луи — игра в одни ворота. Она играет сама с собой. И вся беда в том, что дурачок Луи так и не догадался…

Щеки у Шарлотты вспыхнули.

— Ну, хватит! — проворчала она. — Ты ведешь себя смешно и глупо!

Долгожданный звонок Джудит раздался только около восьми вечера.

— Прости, что так долго не объявлялась, тетя Чарли. Но с тех пор, как ты позвонила, я весь день бегаю как проклятая.

— Ты нашла следы крови в комнате Дэви?

— Да! Прямо в точку! А еще мы нашли Рикко. К превеликому сожалению, он мертв.

— Мертв?

— Ну, когда мы его только увидели, он еще дышал, но еле-еле. Он лежал на улице, во Французском квартале. Поначалу никто не обращал на него внимания: подумаешь, еще один пьяный бомж валяется на тротуаре! Но какой-то турист заметил у него на рубашке кровь и просигнализировал патрулю. Вызвали «Скорую помощь», и его немедленно отвезли в больницу для неимущих. Но к тому моменту инфекция, занесенная в рану, успела просочиться в кровь. Будь он покрепче здоровьем, у него, возможно, был бы шанс. Но он совсем ослаб, а инфекция распространилась слишком сильно. Рикко скончался. Однако перед смертью он попросил привести священника. И сделал признание, которое очень многое объясняет.

Глава 25

— Я им сказала: именно это вам и нужно! За таким событием вся эта недавняя грязь и мерзость немедленно забудутся, — говорила Мэделин Шарлотте, осторожно заворачивая в газету последний бокал для пунша.

С тех пор, как полумертвого Рикко нашли на Бурбон-стрит, прошел месяц. И, поощряемые полной энтузиазма Мэделин, Даниэль и Надя все же решили устроить праздник по поводу своей свадьбы.

— А еще я уговорила их взять мамин набор для пунша. Ты же понимаешь, на свадьбе должно быть что-то старое.

Мэделин положила бокал, обернутый салфеткой, в чашу для пунша к остальным его собратьям, тоже тщательно завернутым и упакованными в прочную коробку из-под визиток.

Шарлотта улыбнулась.

— Но ведь, кажется, все эти приметы — «что-то старое, что-то новое» — применимы только к самой церемонии, Мэдди.

— Неважно! — отмахнулась та.

— Но я все равно рада, что они возьмут этот набор, — продолжала Шарлотта. — Наша мама непременно полюбила бы Надю и Дэви!

— Ну конечно! — согласилась Мэделин. — Почему же их не полюбить? Такой замечательный мальчуган, и слов не подобрать! Да и Надя… знаю, начали мы не очень удачно. Но она — просто душка! Мне кажется, я никогда не видела Даниэля счастливее. Ты только подумай, Шарлотта: всего несколько месяцев — и у нас в семье появится еще один ребеночек! Чудесная маленькая девочка, если ультразвук не ошибся.

Характер Мэделин удивительным образом переменился, в основном за те недели, что прошли после освобождения Даниэля. Хоть у Шарлотты и имелось собственное объяснение этого чудесного преображения, теперь все это неважно. Какая, в конце концов, разница? Важно лишь одно: единственный раз в жизни Мэделин показала, что способна на подлинно глубокие чувства, поставив счастье сына выше собственных эгоистичных стремлений.

Мэделин бросила взгляд на часы:

— О господи! Ты только посмотри, сколько времени! Мне пора бежать. — Она закрыла коробку. — В пять я встречаюсь с поставщиками, которым мы заказали продукты, но по дороге должна еще забрать Дэви из садика, Наде обещала.