Безликий

- И сам приляг! – скомандовал Соло. – Одно движение, – и это будет последним, что ты

сможешь сделать в этой жизни.

И громила лег, сложив покорно руки за головой.

В глазах Джека промелькнуло отчаянье. Но колесики в мозге закрутились, продумывая

варианты исхода.

- Я заплачу тебе… – начал он.

- Ооо, ты заплатишь, поверь мне…Братец.

Что? Подождите… что? Тот самый брат? Я начала переводить взгляд с Соло на Джека и

обратно.

- Нет. Этого не может быть! Мой брат мертв! Ты – не он! – голос Аарона прозвучал

уверенно.

Обстановка накалялась, и я сглотнула подошедший к горлу ком.

Лето поднес свободную руку к глазам и вынул линзы по очереди из каждого. Мгновение

– и его облик сменился на тот, который я видела недавно. Настоящий Соломон Лето. Они братья,–теперь я вижу сходство! Почти одинаковый цвет волос, и нос… Но в тоже

время они абсолютно разные, как день и ночь, как небо и земля. Ох, матерь Божья… Но

что же происходит между этими двумя? За что Лето так ненавидит Джека?

- Соломон… это фокус? Или действительно ты? – спросил шокированный Джек. – Я был

уверен, что ты мертв! Я сам видел, как ты захлебнулся отходами!

Руки Джека опустились. Да и весь он немного расслабился, понимая, что он на прицеле у

родного брата. А я бы не радовалась так рано…

- Отходами? – не выдержав, спросила я.

Братья одновременно устремили на меня свои орлиные взгляды. Видимо, только сейчас

вспомнили, что они здесь не одни.

- Значит, это ты похитил мою Сабу? – уверенно, с лихой усмешкой спросил Аарон. – И

как она тебе? В сексе слабовата, но зато сосет отменно.

Мне стало не по себе. Как будто облили грязью прилюдно. Как будто открыли страшный

позорный секрет родному человеку.

- Закрой рот, Джек!–первые нотки злости в размеренной интонации Лето. Но теперь Джек не остановится, я его знаю, он как стервятник, будет кружить над

замеченной раной.

- Если она тебе понравилась, мог бы просто попросить – и все! Мне она давно уже

надоела!–с наигранным отвращением он обвел меня взглядом.

Ощущение, что я в той самой грязи стою голая. Он хочет унизить меня в глазах

Соломона. Его излюбленное занятие – растоптать человеческую гордость, самоутвердиться за счет других. Я, пытаясь проглотить стыд, посмотрела на моего

призрака. Поймав его пылающий взгляд, покачала головой, умоляя не делать глупостей.

- Угомонись, Джек. Обижать слабых – единственное, что ты умеешь, мы оба это знаем. Джек сжал челюсть, и на его бледном лице заходили желваки.

- Может, поведаешь нам, наконец, как ты не сдох тогда? Я так старался!

О нет! В голове всплыли слова Лето, о том, что шрамы на его лице – это результат

доверия близкому человеку… брату.

- Ты пытался его убить? – спросила я, уставившись на этого кровавого миллиардера.

- Ну же, нашей девочке любопытно.

«Нашей» – как мерзко звучит! Это только моя карма могла занести меня в постель к

брату человека, которого я ненавижу больше всех на свете.

- Хорошо…

Соломон обошел стол, подошел поближе к нам и прислонился к его краю. Посмотрел на

стража, лежащего на полу, потом на Джека и меня, и указал на гостевые кресла у стола. Мы присели, а он, наконец, заговорил.

- После смерти матери я попал в семью отца. У которого на то время уже был старший

сын, сын от другой женщины.

Джек!

- Поначалу я был насторожен, напуган и диковат. Однажды отец, Корвен, сказал мне, что

у меня теперь есть родные люди, семья, которая больше не совершит ошибку. Я хотел

ему верить. Мне тяжело было осознавать, что Лила вдали от меня. Но я знал, что мы

встретимся, отец обещал.

Соломон сделал паузу, задумавшись, вспоминая. Джек тоже молчит с каменным

выражением лица. Я же с тревожным возбуждением жду каждого его слова. Беспокойство мурашками ходит по коже…

- Джек стал для меня другом, братом, – он поднял глаза, полные сожаления, на Аарона, и

хмыкнул.–Я так радовался, что теперь имею сообщника для своих проделок и шуток над

охраной. Четыре года я думал, что рай бывает на земле, четыре года я мечтал о том, как

мы заберем к нам Лилу. О том, как познакомлю вас. И мы все заживем по-настоящему

счастливо… Но этим детским мечтам не суждено было сбыться.

Когда мне исполнилось четырнадцать, мы гуляли у отца на заводе по производству

таблеток от сна и для сна. Естественно, нам это было запрещено делать. А потому еще

интереснее было нарушить правила, пробраться туда, походить по лезвию ножа и

вернуться обратно. Я помню, как сейчас, дверь с зеленым треугольным значком «Опасно

для жизни. Вход строго для персонала». Именно туда нас понесло с куда большим

азартом. Мы забрались по лестнице вверх, чтобы осмотреться. Я видел и раньше

огромные цистерны с жидким варевом таблеток на заводе, где работала мать. Жидкость

всегда была немного розоватого окраса, с мягкими нитями красного. А тут маслянистая

смесь ядрёного лаймового цвета бурлила, как будто кипела, издавая резкий химический

запах. Не думаю, что стоило вообще туда идти без масок. Все это мне не понравилось, все было слишком страшно даже для меня. Я предложил уйти, но ты уже взобрался на

металлическую балку над самой зеленой бездной. Помнишь?

- Да! – уверенно сообщил Джек.

Лето перевел взгляд на меня.

- И весело смеясь, он позвал меня к себе. Я не мог не пойти за ним, я боялся, что он

свалится оттуда. А когда я взобрался, то увидел железный расслоённый прут в руках

брата. Коварный озлобленный огонек блестел в его глазах. И тут я понял, что домой я не

вернусь. «Давай поиграем» –предложил мне Джек. – «Ты убегаешь, а я догоняю». «Не

лучшее место для игр!» - заявил я, медленно отходя от него и высматривая план побега.

«Правда? А как по мне, в самый раз!» - громко выкрикнул брат, замахиваясь надо мной

ржавой палкой. Мои ноги отказались меня слушаться, звуки стихли, только мягкий гул в

ушах… а головы как будто вовсе на плечах не осталось… и я упал в это неоновое зелье. Консистенция была такой, что тонуть я начал не сразу. Мне казалась, что я лежу на

самом мягком в мире ложе, или на воздушной вате из облаков, и нежное вязкое тепло

постепенно укутывает меня, как мать свое дитя. И в этот момент я увидел глаза брата, смотрящего на меня сверху вниз с восторгом победившего гладиатора. Я пытался

закричать, звал его помочь мне, но себя я уже не слышал. Я не мог противиться этому

поглощению, в какой-то миг я решил, что это просто странный сон. Я захватил

последнюю порцию воздуха, сильно зажмурил глаза и нырнул. Как огнем меня ужалило

в лицо, яд просачивался в мою кровь через нанесенные Джеком раны. Соло не сводит пылающих болью глаз с брата, и тот, не выдержав напора его взгляда, отворачивается в сторону. Я не могу поверить в то, что слышу. Зачем? За что? Мое

сердце трепещет как колибри в клетке, а на ладонях выступил холодный пот.

- В ушах забулькало, как шумит море в ракушке. С каждой секундой мягкое тепло

превращалось во всепоглощающего зверя. Одежда промокла, стала тяжелой, тянула меня

все глубже. Воздух закончился, и легкие запылали огнем. Мое тело начало наполняться

этим ядом через уши, нос, рот, в открытые раны. Кажется, это длилось целую вечность. В голове кружился образ матери и Лилы. Их лица. Никаких слов или надежд. Вскоре все, что я мог чувствовать и слышать, превратилось в простое сердцебиение. Которое

понемногу начало угасать.

Но вдруг тело сжало тисками и сильными рывками меня понесло наверх. О нет, это не

руки Господа! Это стальные клешни крана выловили меня. Я все чувствовал и осознавал, хоть и понемногу проваливался в транс. Вдохнуть не получалось, дыхательные пути