Вендетта (ЛП)

К чему это приведет?

Я пытаюсь разработать какой-нибудь план. Может быть, у нас разные весовые категории, но это не значит, что я собираюсь сдаваться. Очевидно, что я не смогу отсюда выбраться без основательно продуманной стратегии.

Желудок вновь урчит. Я все еще слышу запах пищи, которую он принес. Я ужасно голодна, но не настолько глупа, чтобы ее есть. Кто знает, что он туда подсыпал? Поэтому просто сижу на кровати, обхватив ноги руками. Кладу голову на колени и позволяю себе минуту слабости.

Как, черт возьми, я собираюсь отсюда выбраться?

***

Пару часов спустя Девон приходит вновь, смотрит на меня, скорчившуюся на кровати, и сухо говорит:

— Я рад, что ты успокоилась, — я не отвечаю, только бросаю взгляд ему за спину, на дверь. — Даже не думай. Я действительно не готов провести с тобой еще один раунд, — произносит он, усаживаясь в кресло напротив кровати и потирая лицо ладонью.

Я замечаю, что он зашил порез на своей руке и ликую про себя.

— Ты сказал, что убьешь меня, — говорю я, пожимая плечами.

Чего он ожидал? Что буду просто сидеть и ждать уготованной мне участи? Он должен был догадаться, что я так просто не сдамся.

— Послушай, — он поднимает голову, пригвоздив меня изумрудным взглядом. — Ситуация следующая. Ты здесь исключительно из-за собственной глупости. Тебе следовало сто раз подумать, прежде чем следовать за нами в подворотню и надеяться, что уйдешь оттуда просто так. Но ты попалась. И реальность такова, что ты теперь находишься здесь, и тебе нужно с этим смириться. Я единственный человек, стоящий между тобой и мгновенной смертью здесь и сейчас. Все остальные в этом доме хотят, чтобы ты исчезла.

— А чего хочешь ты? — спрашиваю я, притягивая простыню поближе к себе.

Он открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но затем закрывает его и запускает руку в волосы. Встает с кресла и, хмурясь, смотрит на нетронутую еду на полу.

— Не волнуйся об этом, — наконец говорит он, наклоняясь, чтобы поднять поднос.

Его рубашка задирается, всего на секунду обнажая смуглую спину. С моей головой не все в порядке, потому что я на него пялюсь. После всего, что случилось прошлой ночью.

— Пока что тебе придется остаться здесь, и предупреждаю — не доставляй неприятностей.

Суживаю глаза и сверлю его взглядом. Он хочет, чтобы я была послушной маленькой пленницей. Да, конечно.

— А если нет? — спрашиваю я.

Он раздраженно вздыхает, глядя в потолок.

— Тогда ты умрешь, Лейтон, — заявляет он.

Девон произносит эти слова идеально ровным голосом, будто ему абсолютно все равно, и меня охватывает паника.

Хотя мы раньше никогда и не общались, но видели друг друга несчетное количество раз на протяжении многих лет. Вечеринка тут, ночь веселья там — его было просто невозможно игнорировать. Люди в наших кругах, как правило, собираются в стаи. Мы практически выросли вместе. Технически, это правда, хотя мы никогда не общались, по крайней мере, не по-настоящему.

Было что-то неправильное в том, что он хотел причинить мне боль намеренно. Но его взгляд говорит мне, что он вполне серьезен. Видимо, я не дождусь сострадания от Девона Андрэ.

— Каковы мои шансы выбраться отсюда живой? — спрашиваю, придя к выводу, что, в любом случае, мне терять нечего.

Несколько мгновений Девон смотрит вниз на пол, а затем уходит, не проронив ни слова. 

Глава 3

ДЕВОН 

«Мне не следовало ее сюда приводить», — повторяю мысленно раз за разом.

Я сижу в офисе дяди на собрании, посвященном обсуждению новой информации в деле о моих родителях. У каждого есть свое мнение о том, что следует делать дальше, волнение в комнате зашкаливает. Но я не прислушиваюсь. Я размышляю, как меня затянуло в этот водоворот.

На протяжении всех этих лет я строил множество теорий о том, кто убил родителей и брата. Кроме нас, Андрэ, в Бостоне существует еще три больших семьи: две итальянских и одна ирландская.

Мы в хороших отношениях с Потенза, но наше сотрудничество было недолгим. Их штаб-квартира расположена за пределами города, в Род-Айленде. Я никогда даже не подозревал их. К тому же, у них есть куча своих забот. Пару месяцев назад кто-то подложил бомбу в машину Энтони Потенза. Никто из «шишек» не погиб, только водитель. До сих пор ходят слухи, что это внутренние разборки.

Еще одна семья, Ферми, с еврейско-итальянскими корнями. Поговаривают, что пару лет назад они залегли на дно после провала операции, но иногда я вижу, как их люди потихоньку проворачивают дела. Ни у одной из этих семей не было причин желать смерти моего отца. Как бы то ни было, мы вполне мирно сосуществовали в одном городе. Хоть наши пути и пересекались пару раз, но между нами не возникало серьезных стычек.

А вот Муры, семья Лейтон, — это совсем другая история. Вражда между нашими семьями существовала задолго до моего рождения. Яблоком раздора послужили склады, расположенные по всему Челси. Во время сухого закона Муры использовали их для хранения контрабанды алкоголя. Но однажды Пэт Мур, прадед Лейтон, проиграл их в покер юному Марио Андрэ, моему деду.

Но это не конец истории. Пэт приказал убить моего деда, но был убит своим же человеком, от которого ушла жена с двумя детьми. С тех пор склады находятся под нашим контролем, но Муры по-прежнему утверждают, что они принадлежат им.

Это дело чести.

Поэтому у отца Лейтон, Кита, был прекрасный мотив для убийства. По словам Стиви, который когда-то работал на моего отца, а теперь стал правой рукой дяди, в то время повсюду шныряли федералы. Никто не обращал внимания на то, что делали ирландцы.

— Девон, — окликает меня дядя. Я прерываю свои размышления и оглядываюсь вокруг. Все присутствующие смотрят на меня с нетерпением. Но только не дядя. Лицо Фрэнка не выражает ничего. Я сосредотачиваю внимание на нем. — Я хочу поговорить с тобой после того, как мы закончим.

Он говорит монотонно и безразлично, но каждый знает — не стоит делать каких-либо выводов, опираясь лишь на тон его голоса или на выражение лица. Тем более, если во время беседы присутствуют другие люди. Темой предстоящего разговора может быть какое-нибудь важное дело, а может, и нет. Я думаю о пленнице в комнате на третьем этаже.

Должно быть, это важное дело.

— Да, сэр.

Я не называю его дядей. Когда он приехал забрать меня из школы после исчезновения родителей, то по дороге домой сказал, что теперь все изменится. Он больше не может быть моим дядей и продолжать играть в «любимчиков». Я должен быть одним из его людей, и мне нужно будет заработать себе имя самостоятельно. Тогда мне было тринадцать. До этого я видел его всего несколько раз.

Двое работников Фрэнка поняли намек и вышли. Стиви остался сидеть на месте.

Люди обычно его недооценивают. Он выглядит маленьким, грузным и не представляющим угрозы, но кое в чем мой дядя ему уступает. Когда нужно, Стиви становится беспощадным. По этой причине Фрэнк держит его возле себя. Так же, как и мой отец когда-то.

Я бросаю на Стиви осторожный взгляд, не зная, должен ли говорить о Лейтон при нем, но дядя начинает первым.

— Девушка? — спрашивает он, не глядя в мою сторону.

Он поглощен изучением бумаг, где описаны кровавые подробности смерти моей семьи.

— Третий этаж, большая спальня, — отвечаю я.

Стиви странно на меня смотрит, а затем обменивается с Фрэнком многозначительными взглядами. Я понимаю, что только что провалил испытание.

— Эта комната не совсем подходит для содержания пленного, — говорит он сухо.

— Она безопасна, — отвечаю ровным голосом.

— Ты знаешь, не думал, что в тебе это есть, — говорит дядя, окидывая меня оценивающим взглядом и кивая. — Я даже представить не мог, что ты привезешь ее сюда, прямо в логово стервятников.

У меня не было выбора. В другой ситуации я бы не стал этого делать. Я промолчал, но он, кажется, и не ждал ответа. Никогда не ждет.