Тайная улыбка

– Куда? – спросил он. – Почему?

– Мне необходимо уехать, – ответила я.

– Прекрасно, – сказал он. – Передохни на выходных. Есть ряд великолепных дел. Но никуда не уезжай. Живи здесь. Лондон то место, где ты живешь. Все остальные в Англии для… – Он замолчал, словно ему трудно вспомнить, для чего они предназначены. – Не знаю… ходить на прогулки, летать на самолетах, чтобы добраться куда-либо.

– Я серьезно, – ответила я.

– Я тоже, – сказал Эмонн. – Мы не можем позволить себе лишиться тебя. Посмотри, люди со всего мира едут на пароходах без билета и в контейнерах, и под грузовиками только потому, что хотят попасть в Лондон. А ты уезжаешь из него. Ты не должна.

Филиппа укоризненно подняла брови на своего нового бойфренда.

– Она говорит, что это серьезно.

Возможно, Филиппе показалось, что Эмонн был слишком внимательным ко мне. На мгновение он нахмурился и сказал, что спросит у своего босса, знает ли тот кого-нибудь, кому «не удалось добиться успеха в Лондоне». Мы поболтали еще немного, затем темы разговора иссякли, и я почувствовала толчок локтем. Это был человек, сидевший с другой стороны от меня. Он был одним из тех, кто показался мне знакомым. Конечно, я не смогла уловить, как его зовут. К сожалению, он помнил, как зовут меня.

– Миранда, – сказал он, – так приятно видеть тебя.

– Дэвид! Блими! – воскликнула я. Он коротко подстриг волосы, над верхней губой небольшие усы.

Он шутливо погрозил мне пальцем:

– Помнишь, где мы встречались в последний раз?

– На кончике…

– Я видел, как ты сидела на попе на льду в Александровском дворце.

Я почувствовала, как у меня начинается приступ тошноты. О да, он был одним из группы в тот день, когда я встретила Брендана. Что это такое? Неужели Господь наказывает меня? Неужели хоть на один-единственный вечер нельзя оставить меня в покое?

– Правильно, – подтвердила я. Дэвид рассмеялся.

– Хороший день, – сказал он. – Ты должна чаще ходить в гости, а ты между тем вообще нигде не появляешься. Не приготовить ли нам экзотический напиток «на скалах»?

– Действительно, мне было не совсем спокойно, я…

Он сощурился, стараясь сосредоточиться. Я поняла, что он пытается что-то вспомнить. Про себя подумала: пожалуйста, Господи, не надо.

– А ты не?.. – спросил он. – Кто-то говорил, что у тебя что-то было с парнем, который тоже там был.

Я быстро огляделась по сторонам и почувствовала большое облегчение, потому что оживленный разговор о жизни в сельской местности продолжался без меня.

– Да, – сказала я. – Недолго.

– Как его звали?

Не мог он промолчать?

– Брендан, – ответила я. – Брендан Блок.

– Правильно. Странный малый. Я встречался с ним всего несколько раз. Он старинный приятель одного парня, но… – Дэвид засмеялся. – Его здесь нет. Он один из таких людей, о которых постоянно рассказывают всякие истории. Потрясающие.

Возникла пауза. Я знала, просто точно знала, что мне нужно начинать разговор о чем-нибудь совершенно другом. Я могла расспросить его о том, где он живет в Лондоне, чем занимается, холост ли он, как он проводит выходные, обо всем, о чем угодно, исключая то, что, как я уже чувствовала, собираюсь сейчас сказать:

– Например, какие?

– Точно не знаю, – ответил Дэвид. – Просто странные вещи. Он делает такое, что никто из нас никогда бы делать не стал.

– Ты хочешь сказать: смелые вещи?

– Я хотел сказать: такие вещи, о которых можно подумать только в шутку, а он на самом деле берется за них и выполняет.

– Не могу понять тебя.

Дэвид неловко себя почувствовал.

– Вы уже не вместе, да?

– Я же сказала, что это продолжалось совсем недолго.

– Я просто слышал об этом от кого-то, кто учился с ним в колледже.

– Он учился в Кембридже, да?

– Возможно, но позднее. Это происходило где-то в центральных графствах, так я думаю. Брендан, как правило, прогуливал. Он вообще не хотел работать. Очевидно, его идея серьезной работы сводилась лишь к тому, чтобы фотокопировать досье других людей. Он был на первом курсе, когда руководителю группы студентов все это до смерти надоело и он засыпал его на экзаменах. Брендан узнал, где он живет, пришел туда и увидел машину преподавателя, припаркованную перед домом. Одно из окон было приоткрыто приблизительно на дюйм. Что же сделал Брендан? Он надел резиновые перчатки, ты знаешь, такие, какие используют при уборке, и что? Всю ночь напролет собирал в округе собачье дерьмо и запихивал его в машину через щель в окне.

– Какая гадость, – сказала я.

– Но оригинально, ты не считаешь? Как эффектный номер в телевизионном шоу. Можешь представить себе, как выходишь утром, подходишь к машине, открываешь дверь, и приблизительно миллион собачьих какашек вываливается наружу? А потом постарайся вычистить машину. Я хочу сказать – попытайся избавиться от этого запаха в машине.

– Даже совсем не смешно, – заметила я. – Просто ужасно.

– Не суди меня слишком строго, – сказал Дэвид. – Он не был мне другом. И была еще одна собачья история. Но я точно не помню все подробности. Кажется, они где-то снимали дом, а сосед действовал им на нервы. Это был пожилой человек с одной из этих запаршивевших тощих собак. Пес с лаем бегал по саду, сводя всех с ума. Брендан очень хорошо умел обращаться с животными. Мой друг рассказывал, что даже при нападении самого злобного ротвейлера Брендану ничего не стоило почесать у собаки под подбородком, и приблизительно через пять секунд она уже от удовольствия переваливалась по земле с бока на бок. Вот так он и схватил надоедливого пса и затащил его в закрытый кузов грузовика какого-то строителя, который должен был вот-вот отъехать. Вокруг находились люди, которые считали, что Брендан пошутил, но он не шутил. Появился хозяин, сел в грузовик и поехал, направляясь к дороге, а из кузова раздавался собачий лай. Неистовый.

– Значит, тот человек потерял свою собаку?

– Брендан объяснил, что проверяет россказни, которые напечатаны в местных газетах, о собаках, которые находят путь домой из неизвестной им местности, преодолевая расстояние, равное многим и многим милям. Он заявил, что совершенно определенно опровергает это.

Я еще раз осмотрелась вокруг, стол погрузился в молчание. Все слушали.

– Как жестоко, – вздохнула женщина, сидевшая напротив, через стол.

– Должен признать, – произнес Дэвид, – что в пересказе эта история была менее странная по сравнению с той, которая произошла на самом деле, так я думаю. Об этом парне всегда говорили как о шутнике, реализующем свои шутки на практике, но не дай Бог оказаться тем, на кого направлен этот юмор. Лучше просто послушать об этом. – Он с осторожностью огляделся. – А может быть, даже лучше и совсем ничего не слышать.

Все остальные гости снова стали разговаривать друг с другом. Дэвид наклонился ко мне ближе и заговорил шепотом:

– Не тот, с кем хотелось бы иметь спорные дела. Но если все-таки пришлось, плотнее закрывайте окна, если ты поняла, что я имел в виду.

– Не понимаю, – возмутилась я. – Как ты мог оставаться другом такому, как он?

– Я ведь говорил тебе, – сказал Дэвид, сейчас уже стыдливо. – Не знал я его настолько хорошо.

– Такое поведение свидетельствует о психическом расстройстве.

– Некоторые из историй были вообще из ряда вон, но когда я встретил его, то казалось, что с ним все в порядке. Я не знаком с людьми, над которыми он подшучивал. В любом случае тебе известно больше. Ты… хорошо, что ты бросила его.

Послала его к чертовой матери. Вот что хотел сказать Дэвид. Я глубоко задышала. Сейчас мне уже было не остановиться. Рассвирепела, но не была уверена, на кого именно я злилась. Попыталась заговорить спокойно:

– Хотела бы услышать все эти предположительно забавные истории о Брендане до того, как я вышвырнула его.

– Это могло бы заставить тебя отложить решение.

– Конечно, это бы чертовски насторожило меня.

– Ты совершенно взрослый человек, – проговорил Дэвид. – Тебе решать, с кем ты будешь вместе.