Исповедь убийцы (СИ)

Я открыла футляр и обомлела… На тёмном бархате лежал восхитительный набор: кольцо, серьги и цепочка с кулоном. Всё, выполненное в лучших традициях прошлых веков из серебра с ярко-синими самоцветами, похожими на сапфиры (я всё же надеялась, что это были не они)! Ничего не скажешь – царский подарок! Только одно заставило меня нахмуриться и прикусить губу: зачем Питер решил помочь мне? И почему он выбрал дорогое украшение, которое стоило куда больше обычного подарка на день рождения однокласснице? К тому же в его басню на счёт ликанов я не поверила. И вот тут возникал ещё один вопрос – неужели он и правда не знал о сущности Аниты или просто разыгрывал передо мной наивного простака с богатыми родителями?..

- Красота-то какая! – только и смогла я выдавить, любуясь игрой света на затейливых гранях камней.

- Симона раньше любила собирать украшения, а теперь они ей не очень нужны, особенно такие древние, – опять засмеялся Питер, который и виду не подал, что заметил моё замешательство. – Правду я сказал, что ни одна девчонка не устоит перед таким?

- Это точно.

Я всё не могла оторваться от этой прелести и вертела подарок в руках, чтобы получше рассмотреть и насладиться богатым оттенком синего в окружении идеально вычищенного серебра. Такие вещицы обычно выставлялись в музеях с табличкой «Руками не трогать», а сейчас я держала в руках миниатюрный шедевр, созданный древними умельцами. Целое состояние в окружении бархата.

- Видимо, я угадал, когда брал сапфиры. Анита обожает синий цвет, – сказал Питер и прищурился на манер сытого кота, когда заметил мой неподдельный интерес по отношению к украшениям. – Интересно, а какие камни нравятся тебе?

- Изумруды, – против воли вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык и продолжила делано равнодушным тоном: – Но это не имеет никакого отношения к делу.

- Ну, я бы так не сказал, – заинтересовался вдруг Питер, хотя почему «вдруг»?

Я тяжело вздохнула и оторвалась от любования чужим подарком. Футляр я на всякий случай положила на стол, чтобы не забыть его завтра утром, когда буду собирать сумку.

- Не отстанешь, да?

- Нет, не отстану. А цвет какой любишь? Зуб даю – красный!

- Ярко-фиолетовый. Если бы собирала вампирские зубы, пошла бы за плоскогубцами.

- Как хорошо, что мои зубы тебе не нужны… Кстати, ты в курсе, что говорят о любителях фиолетового? Они спокойные, уравновешенные, немного апатичные и расчётливые, – блеснул знаниями Питер и с опаской посмотрел на меня. При этом он как будто случайно закинул руку на спинку дивана в паре дюймов от моей спины.

- Не могу не согласиться, – кивнула я и встала, чтобы закончить этот странный разговор и убраться подальше от приставучего вампира. – Будешь салат?

- Эстер Лили Хайд! Я тебе кто? – нахмурился вампир.

- Но доедать-то надо, – улыбнулась я, увидев перекосившееся от отвращения лицо Питера. Правда, через секунду на нём появилась новая эмоция – гнев. И я не удержалась от чисто женского вопроса: – Что ты на меня так смотришь?

- Мне не нравится, что ты не видишь разницы между людьми и такими, как я.

Я вздохнула и поморщилась. Я не вижу разницы?

- Я не вижу разницы? – озвучила я вслух свою мысль. – Ты ничего не путаешь?

- Нет, не путаю. Моника говорила, что тебе нельзя доверять, что ты предашь нас и убьёшь по первому слову своего начальства, но я заметил кое-что другое, и это мне нравится, но ставит в тупик.

- Что именно?.. – спросила я, заинтригованная догадками Питера.

- Ты сомневаешься. У меня такое чувство, что тебе не хочется марать руки нашей кровью.

- Вот как? Интересно, как бы ты заговорил, если бы я прямо сейчас вытащила из кармана пистолет и выстрелила в тебя?

Я потянулась к карману, хотя там никакого оружия не было. Единственным тайником в гостиной был стол, но пока я не видела смысла что-то предпринимать.

- Я бы удивился, а потом, исцелившись, спросил бы, за что ты хотела меня убить, – не моргнув глазом, ответил Питер.

- Можно не ждать, когда это случится. Я тебе и так отвечу: за то, что ты – монстр. Ты – чудовище, которое прикидывается человеком и убивает людей. И пусть иногда мне начинает казаться, что с тобой приятно иметь дело, это ничего не меняет.

- Да, я – не человек. Между нами масса отличий, и я даже не могу сказать, что живу! И именно по этой причине ты должна держаться от меня за сто миль, если не больше! И тебе свойственно хотеть моей смерти, но ты ничего не делаешь. Почему? Где-то в глубине души ты тоже понимаешь, что живёшь стереотипами, навязанными тебе Гильдией?

- Перестань молоть ерунду! – фыркнула я. – Не говори, будто сожалеешь, что принял свою судьбу и влачишь жалкое существование только из каких-то благородных побуждений. Ты считаешь себя… неживым и это, чёрт возьми, совершенно верно! Но сейчас ты всё же дышишь, двигаешься, думаешь, копаешься в себе. Ты живёшь подобием жизни, пусть и не такой, как у других. Но если ты думаешь, что я не решусь оборвать её, ты ошибаешься. Впрочем, всему своё время. Лично мне не кажется хорошей идеей убивать тебя в своём собственном доме, поэтому с пистолетами стоит подождать до лучших времён.

- Ты правда так думаешь? – спросил Питер удивлённо и, вместе с тем, радостно.

Уже в который раз Кроссман почему-то принимал мои доводы за тёплые чувства.

- Да, я так думаю, и ты должен брать пример с меня. Ты мне не нравишься, и ничто в мире этого не изменит. Перестань думать, будто охотники станут твоими друзьями. Пока ты носишь на себе клеймо вампира, ни один служащий Гильдии не захочет иметь с тобой дел.

- Даже ты? – уже более серьёзно и разумно уточнил Питер.

- А я и подавно! Если бы не один из вас, вампиров, меня бы тут не было! – сказала я рассерженно и приготовилась к очередным дебатам, но Питер всего лишь кивнул и встал с дивана, перекинув сумку через плечо.

- Наверное, мне нужно идти домой, пока сюда не примчалось всё моё семейство. Было приятно с тобой поговорить. Оказывается, ты умеешь быть честной, когда на тебя никто не смотрит!

- Увидимся в школе, Мистер Я-Хочу-Всё-Знать.

- Конечно увидимся, можешь не сомневаться!

Питер улыбнулся, подмигнул на прощание, как будто узнал какой-то важный секрет, и вышел из гостиной. Звука закрывающейся двери я так и не услышала, хоть и напрягала слух, как могла.

Вздохнув, я поднялась по лестнице и отправилась в ванную, по пути с досадой понимая, что о самом главном мы с Питером так и не поговорили. За чисткой зубов я ворчала из-за собственной безголовости, а когда на¬дела свою любимую ночную рубашку и пошла спать, ещё долго лежала в постели, думая обо всём и ни о чём. Следующий день действительно должен был стать напряжённым – я ведь так и не узнала, почему Кроссман решил, что главы Гильдии не хотят заключать союз с монстрами. В отличие от последних.

К тому же накрылся мой салат большим медным тазом...

====== Картинная галерея ======

Утром меня разбудил яркий луч солнца, пробившийся через щель в шторах. Я долго пыталась спрятаться от него под одеялом, но тут, как и следовало ожидать, прозвенел будильник, так что пришлось вставать. Воспоминания о вчерашнем вечере всё ещё донимали меня, но сейчас, после целой ночи спокойного сна, уже не казались чем-то ужасным. Даже обиженное лицо Питера, которое появлялось у него после нашего крайне нелюбезного разговора, больше не вызывало во мне желание постучать себе по голове чем-нибудь тяжёлым или покаяться в несуществующих грехах.

Раздвинув бесполезные шторы, я с удивлением обнаружила, что за окном действительно стало очень ясно, вот только чёрная туча на краю горизонта мне совсем не понравилась. Было понятно, что радоваться хорошей погоде осталось недолго, и скоро пойдёт обычный в этих краях дождь. Ну, что поделать. Зато не будет такой жары, как в моём родном Спрингфилде.

Кстати, о Спрингфилде...

Я подошла к столу и принялась копаться в бумагах в поисках сотового, который умудрилась забросить туда перед сном. Мне нужно было попытать удачу и постараться вытащить Роя из жутких неприятностей, но ничего лучше телефонного звонка я пока не придумала.