Страх разоблачения

— До меня кое-что дошло. Ты снова пьешь?

Хелен почувствовала себя маленькой девочкой, которую застали за подглядыванием в дверную щелку. Она забилась в угол, стараясь не встречаться взглядом с Реттой.

— Я несколько раз выпила, чтобы уснуть, но это было недели три назад. Сейчас все в порядке. — Тут она вспомнила про флакон с таблетками, лежащий в сумочке, и совсем смутилась. Ретта могла простить ей выпивку, но таблетки были табу. — Теперь я дома. Обещаю, все будет хорошо, Ретт.

Ретта обняла ее:

— Господи, я так о тебе волновалась!

Хелен тоже обняла Ретту и дала себе слово спустить таблетки в унитаз. Теперь она в безопасности. Сет и Ретта рядом. Ей больше не нужны наркотики, чтобы прогнать страшные сновидения. Но тут Ретта разбила все ее надежды:

— «Обещания» запускаются в производство через две недели. Они требуют, чтобы ты завтра утром появилась на студии для последних примерок.

— Завтра? — как эхо повторила Хелен. — Но я так устала! И мне надо хоть немного побыть с Сетом наедине…

Она сжала руки, представив себе следующие несколько месяцев: снова мчаться на»студию на заре и возвращаться в конце дня такой усталой, что ноги не держат. Она внезапно почувствовала себя крысой, загнанной в лабиринт, которая доводит себя до безумия, пытаясь найти выход.

А ведь Ретта предупреждала ее насчет перегрузок. Но шанс сыграть главную роль в «Обещаниях» — женщину, одержимую своим женатым любовником, — был слишком соблазнительным, и она не устояла. Только сейчас, когда она осознала, чем придется пожертвовать, эта роль не казалась такой уж привлекательной.

— В чем дело? — спросила Ретта.

— Мне следовало послушать тебя насчет «Обещаний». Я не готова. Мне нужен перерыв.

Ретта явно расстроилась:

— Уже слишком поздно, поезд ушел. Тебе не выбраться без длинной судебной канители.

— Я знаю, — вздохнула Хелен и вымученно улыбнулась. — Не обращай на меня внимания. Устала, сил нет. Завтра я буду готова к новой гонке.

Ретта кивнула, а Хелен прислонила голову к стеклу и закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать.

Лунный свет окрасил спальню в светлые серебристые тона. Хелен прижалась к Сету, щекой почувствовала, как он улыбается, и дотронулась пальцем до его губ.

— Мне так тебя не хватало! — прошептала она. — Господи, как же я по тебе скучала…

Он вздохнул и крепче прижат ее к себе.

— Знаю. Для меня самого каждый день был адом.

Его слова согрели все ее существо. А ведь вначале Сет не подпускал ее к себе близко — боялся влюбиться по-настоящему, но ей удалось проникнуть сквозь его броню и обнаружить целое море любви. Хелен лежала в его объятиях, и ей хотелось остаться там навсегда. Но им грозила новая разлука, она нависала над ними, как туча.

— Тебе обязательно ехать в Рим на следующей неделе? — тихо спросила она.

— Ты же знаешь, что обязательно. Но я скоро вернусь, самое позднее — через месяц.

Пережить еще месяц без него казалось ей невозможным. Хелен страшно хотелось попросить его не уезжать, но она сдержалась. Сет наконец начал получать заслуженное признание, и она не имела права ему мешать. Разве могла она потребовать от него такой жертвы?

— Ты справишься одна, Хелен?

Она знала, что Сет искренне беспокоится за нее, и снова ей пришлось перебороть свой эгоизм. Хелен ясно представились длинные бессонные ночи без него. У ее страхов снова появится возможность спрятаться в темных углах и превратить ее сны в кошмары. Но она сдержала слезы и сказала:

— Конечно, справлюсь.

Сет нежно поцеловал ее, провел пальцами по груди, и она снова прижалась к нему, чувствуя себя в безопасности. Когда он оказался внутри ее, то каждый мощный толчок отгонял все дальше ее страхи, наполняя душу блаженством.

Садясь в свой новенький «Линкольн», Ретта невольно улыбнулась, почувствовав нежную мягкость кожи сиденья. Много лет она водила разные развалюхи и сейчас наслаждалась непривычной роскошью. Причем дело было не только в особой комфортабельности машины. В ней чувствовался престиж, она словно доказывала всему миру, что Ретте Грин удалось добиться успеха.

Повернув ключ в зажигании, довольная собой, Ретта направилась к удаленному ранчо Сета Уайлдера и Хелен. Когда показушный пейзаж Беверли-Хиллз сменила пустыня, Ретта задумалась о странных отношениях между Хелен и Сетом. Казалось, что между ними было нечто более глубокое, чем обычные пустые голливудские интрижки. Может, это и не любовь — Ретта давно разочаровалась в любви, — но что-то значительно большее, чем общая постель.

Съехав с основной дороги на проселочную, ведущую к ранчо, Ретта ощутила знакомый укол тревоги. После того, как Сет уехал в Италию, Хелен постоянно пребывала в депрессии и дурном расположении духа. Она жила как в тумане, по привычке, и это беспокоило Ретту. Ей неприятно было об этом думать, но она отдавала себе отчет, что Хелен не всегда в силах устоять перед соблазном приложиться к бутылке.

Нахмурившись, Ретта пожурила себя за то, что позволяет себе мрачные мысли в такое прелестное утро. Чтобы отвлечься, она залюбовалась ковром диких цветов на полях, окружающих ранчо. Потом она заметила стоящую на открытой террасе Хелен и помахала ей рукой.

Хелен улыбнулась и сбежала по ступенькам. Она выглядела невероятно юной и хрупкой на фоне безбрежного синего неба и отдаленных гор.

— Ретт! Что ты здесь делаешь?

— Привезла тебе на подпись бумаги. А кроме того, хотела пригласить тебя на ленч.

— С удовольствием. Воскресенье всегда такое длинное, когда Сет уезжает.

Ретта выбралась из машины и прошла за Хелен в старый дом. Просторные комнаты были реставрированы, но сохранили свой исконный грубоватый вид. Ретта в душе считала безумием жить так далеко от всевозможных удобств Беверли-Хиллз, но Хелен казалась довольной.

— Можно понять, почему тебе тут так одиноко, — заметила Ретта. — От этой тишины и мне не по себе.

Хелен рассмеялась:

— Я люблю тишину, но без Сета мне плохо. Я так по нему скучаю, Ретт.

— Я знаю, — Ретта ласково сжала ее руку. — А спишь ты сейчас нормально?

Хелен пожала плечами и отбросила с лица прядь темных волос. Только тогда Ретта заметила, какая она бледная. Кожа казалась тонкой, почти прозрачной.

— Я не пью, если ты об этом. Но я и сплю очень мало. Так всегда бывает, когда я одна.

Ретту давно уже мучило любопытство: ей казалось, что Хелен скрывает какую-то мрачную тайну. Но всякий раз что-то останавливало ее от попыток узнать правду. Может, некоторые тайны лучше вообще не трогать?

После небольшой паузы она снова обняла Хелен и сказала:

— Давай-ка уберемся отсюда, ладно? Ты можешь подписать бумаги в ресторане.

Хелен слабо улыбнулась:

— Прекрасно, поехали.

После неторопливого ленча и легкой болтовни Хелен несколько расслабилась, но она снова напряглась, заметив красный «Корветт», который выехал за ними с парковочной стоянки и преследовал их до самого ранчо.

— Кто это такой, черт возьми? — пробормотала Ретта. — Если он подъедет чуть ближе, он вмажется прямо в мой зад!

Хелен нервно оглянулась через плечо, пытаясь рассмотреть водителя, но его закрывало облако пыли.

— Я не знаю, но он не имеет права здесь находиться. Это частная собственность.

— Проклятый ублюдок, скорее всего, заблудился.

Хелен в этом сильно сомневалась, но молчала, стараясь не паниковать. Испытывая дурное предчувствие, она смотрела, как красная машина остановилась за ними и оттуда вылез незнакомый мужчина. Он был плотным, невысокого роста, но держался агрессивно, вызывающе. Хелен вдруг поняла, что Мик Тревис наконец нашел ее.

Не сдержавшись, она тихо застонала, и Ретта резко повернулась к ней.

— В чем дело?

— Этот человек… Ретта, прогони его! Нотки паники в голосе Хелен удивили Ретту.

— Кто он такой? Ты его знаешь? Хелен кивнула.

— Это Мик Тревис, — с трудом выговорила она. — Он пишет книгу… о моей матери.

— Боже милостивый, только этого не хватало!