Потерянная богиня

Ночь укрыла их своим пологом, чтобы они могли без помех открыться друг другу. А она бы не возражала вот так всю жизнь простоять в его объятиях, целуя его и гладя ему лицо и волосы. Она не знала, как сказать ему, чтобы он перестал, да ей и не хотелось этого. Вскоре уже все пуговицы рубашки были расстегнуты, и Ташариана, закрыв глаза, прижалась к нему, но он все равно снял с нее рубашку. Потом выпрямился и посмотрел на нее.

Легкий ветерок обвевал ее тело, пока Джейби наслаждался ее наготой. Ташариана опустила глаза, краснея и смущаясь, но в то же время зная, что дарит ему себя, и она не стеснялась этого подарка, потому что Джейби никак не мог видеть шрам. В конце концов она посмотрела прямо ему в глаза и увидела, что они горят огнем. Она не чувствовала стыда, открывая свою наготу только Джейби и небу, потому что от всех остальных она была закрыта ограждением балкона. Ей даже понравилось делить с ним тайну ее наготы, в которую не посвящен больше ни один человек.

Джейби наклонился и коснулся губами ее сосков — сначала одного, потом другого, и у него был такой вид, что он никогда в жизни не пробовал ничего слаще. Ташариане почудилось, что она сейчас лопнет как воздушный шарик и взлетит на небо мириадами блесток.

— Джулиан! — крикнула она.

Она не была готова к его ласкам, и у нее закружилась голова, отчего Ташариана чуть не упала, переполненная неизвестным ей доселе желанием. Тогда он крепко прижал ее к себе и нежно улыбнулся, целуя ее между грудями.

— Ты не знала, зачем нужны груди? — еле слышно шептал он.

— Я даже не представляла, что такое может быть!

Она судорожно вздохнула, когда он вновь взял губами ее сосок, и лишь смотрела на его черные волосы, пока он ласкал ее груди, но, не выдержав, опять вскрикнула. Ей стало тяжело дышать, сердце забилось как бешеное, а между ног словно что-то набухло и требовало его прикосновения.

— Ох, Джулиан, — прошептала она. — Ох… — Она закрыла глаза. — Ты сводишь меня… — Он захватил зубами другой сосок. — С ума.

— Именно этого я и добиваюсь, мисс.

Она улыбнулась, забыв обо всем на свете, но вскоре ей пришло в голову посмотреть на обнаженного Джейби. Ослепленная страстью, она расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, потом все остальные, пока он целовал ей ушко и шею. В одну секунду он сбросил рубашку и прижался к ней, исполняя самое сокровенное ее желание. Никогда еще она не испытывала ничего подобного.

Она стояла, прижавшись головой к его плечу, чувствуя, какой он теплый, сильный и как хочет ее. Ташариана слышала гром его сердца, его запах щекотал ей ноздри, и она еще никогда не знала такой близости с мужчиной.

Джейби принялся поглаживать ее тело, отчего она вся затрепетала и тоже стала гладить его плечи, руки, спину, вдруг подумав о том, каково это будет, если он ляжет на нее.

Ташариана покраснела от такой мысли, но ей очень хотелось, чтобы он любил ее, хотя и понятия не имела, каково ей будет, — она просто жаждала принять его в себя. Скрыть от него правду? В темноте он, пожалуй, не заметит следов "операции". Шов совсем маленький. Пусть и не почувствует ничего, как ей было обещано, все равно она хочет слиться с ним в единое целое! А вдруг он все видел? Тогда что он думает? Нет, она скорее умрет, чем позволит Джейби жалеть себя и притворяться, будто ничего особенного не случилось! Если же он не заметил, интересно, скажет ли он ей что-нибудь потом?

Пока она предавалась этим размышлениям в объятиях Джейби, на лицо ей упало несколько капель апрельского дождика, но ей даже в голову не пришло отодвинуться от Джейби или убежать в комнату. Пока они стояли так, обнимая друг друга, она ни на что не могла решиться.

— Ты сводишь меня с ума, — вздохнул Джейби.

— Именно этого я и добиваюсь, сэр.

Он хмыкнул, и Ташариана поняла, что надо оставить все мысли о сопротивлении. Дождь усиливался, а они лишь крепче прижимались друг к другу. Не отпуская ее, Джейби прижал ее к перилам и расстегнул ремень на брюках. Она услыхала жужжание молнии, и он наклонился, чтобы поцеловать ее. Его дыхание воспламенило ее, и она положила ногу ему на бедро, отчего он на секунду замер, а потом уже почти вошел в нее, как она вдруг вся напряглась.

— Таша! — прошептал он. — О Господи!

Он уткнулся ей в плечо.

— Джейби, мы не должны…

— Что ты говоришь?

— Джулиан…

Она произносила эти слова, стоя под дождем с закрытыми глазами и всем телом прижимаясь к нему. Она понимала, что у нее уже нет пути назад, поэтому целовала его со всей страстью, на какую только была способна. Она хотела отказаться от него, напомнить ему о Кристин, но было уже поздно. Она целовала Джейби, давая волю своему языку, и уже вовсю крутила бедрами… Он поднял ее.

— Пойдем.

— Куда?

— Куда хочешь. На кушетку…

Сердце чуть не выпрыгивало у нее из груди, когда он нес ее по балкону на веранду, словно она была легкой как перышко, ни на секунду не переставая целовать ей лицо и шею.

Он принес ее в спальню и положил на свою кровать, а сам помедлил, чтобы раздеться. В ожидании Ташариана трепетала всем телом. Когда же он показал ей себя в полумраке, она судорожно вздохнула.

Джейби, казалось, не торопился, понимая ее состояние. Он взял ее руку и медленно поднес к губам, не отрывая от нее настойчивого взгляда.

— С шестнадцати лет я мечтал, чтобы ты вот так лежала рядом со мной. — Он погладил ее по щеке. — Я хочу, чтобы ты знала…

— Я хочу. Я хочу тебя. Я всегда хотела. — Она смотрела ему прямо в глаза и понимала, что его так же, как и ее, сжигает пламя страсти. — Просто я…

— Что?

— Я еще никогда…

— Я так и думал…

Он улыбнулся, поцеловал ее и, убрав руку с ее груди, положил ей на живот. Ташариана трепетала, а он просунул руку между ее ног, и она чуть не вскочила, словно по ней пропустили электрический ток.

— Ничего, — улыбнулся он.

Она боялась встретиться с ним взглядом. Что он делает с ней? Почему она все чувствует? Разве ей в этом не отказано?

Он все еще ласкал ее, целовал, шептал ласковые слова, пока его рука не увлажнилась и она не прошептала его имя. Что же она все-таки почувствует? Как он войдет в нее? Она мечтала насладиться хоть частью того блаженства, которое ей сулила близость с Джейби.

Он заглянул ей в глаза.

— Мне надо как-то предохраниться?

— Нет, Джулиан, я хочу чувствовать только тебя…

Она изо всех сил прижала его к себе, чтобы он не мог усомниться в ее словах.

На секунду она удивилась, какой он сильный, а потом вновь отдалась ему на волю и лишь затаила дыхание, когда он на мгновение вышел из нее, чтобы потом войти еще глубже. Она застонала, все еще не понимая, чего же ее лишили госпожа Эмид и доктор Ширази.

— Как ты? — спросил Джейби.

— Лучше не бывает!

Когда он наклонился, поцеловав ее, Ташариана забыла и о госпоже Эмид, и о докторе Ширази, и о госпоже Хепере, и о мистере Грегге, подчиняясь властному ритму его движений. Еще никогда она не чувствовала себя настолько женщиной и никогда не была так далека от всего остального мира. Они были вдвоем и были так близко, как только могут быть мужчина и женщина, своей любовью творящие новый мир.

Ночью Ташариана несколько раз просыпалась в объятиях Джейби. Всю ночь они любили друг друга, словно хотели компенсировать те годы, что провели врозь, и они были словно одно существо. Теперь Ташариана знала, что душой и телом принадлежит Джейби, ей не хотелось думать о будущем. Она будет счастлива и одной ночью, ведь ей известно, что он принадлежит другой женщине.

Ташариана встала и пошла в ванную. Неожиданно ей пришло в голову: а что будет, если она забеременеет? В женских журналах ей приходилось читать о противозачаточных средствах, но самой не было случая попробовать их на себе. Не может быть, чтобы она сразу забеременела! А если да — то тем лучше: ребенок Джейби будет для нее радостью.

Интересно, что же все-таки доктор Ширази сделал с ней? Или он ничего не сделал? Ей смутно припомнилось, как он что-то говорил об обмане. Неужели он только сделал вид, что оперировал ее? Ей было так хорошо с Джейби, что это сумасшедшее предположение показалось ей вполне обоснованным.