Жду, надеюсь, люблю

– Прошу вас, Сидни. Вы единственная, кто может помочь, – не сдавалась Елена. – Помните ли вы первоначальные данные?

– Я помню все.

Ранения ослабили ее, но не настолько, чтобы она была не в состоянии принять вызов. Нику оставалось лишь надеяться, что она не создаст себе еще больше проблем.

– Дайте мне немного времени и места, чтобы изучить данные.

Ник выпроводил Елену и Мигеля на крыльцо. Небо было безоблачным, температура повышалась, тая потенциальную опасность. Хотя зима только началась, шли обильные снегопады, на вершинах гор уже сформировался снежный покров толщиной 18–24 дюйма.

Ранее Ник осматривал территорию, чтобы понять, как наилучшим образом защитить маленький одноэтажный домик. Хотя он и стоял на опушке леса, рядом находился крутой открытый горный склон. Одного выстрела в воздух достаточно, чтобы спровоцировать сход лавины. Ник надеялся, что ему не понадобится прибегать к этой тактике.

Елена напустилась на него с упреками:

– Почему вы мне противодействуете?

– Вы мой друг, и я желаю вам только добра. – Он перевел взгляд на Авилара. – А вот в тебе, приятель, я не так уверен, но, если Елена доверяет, я готов забыть о наших разногласиях в прошлом.

Елена уперла руки в бедра и запрокинула голову. Она не могла жить без эффектных поз. Сидни недаром называла ее звездой – очень точное определение.

– Вы пытались отговорить Сидни.

– Я выхожу из этой политической игры. Не хочу больше в ней участвовать. Буду хранить нейтралитет, как Швейцария.

– Так вы прекращаете шпионаж?

– Именно. Нужно и о Сидни подумать.

– Мы подозреваем, что специальный агент Грегори состоит в сговоре с «Андервуд ойл». Он пропал. Не удивлюсь, если узнаю, что он сбежал в Тикуанну.

Итак, в бега пустились уже двое. Грегори его особо не интересовал. Эта конторская крыса просто искала укрытие понадежнее. Зато Готорн непредсказуема. Лишившись статуса, контроля и должности, она, должно быть, пребывает в отчаянии.

– А вы вернетесь в Тикуанну?

– Не раньше чем там станет безопасно. Семья Мигеля предложила взять меня под свою защиту, да и у меня есть связи в США.

Итак, Елена создаст свою политическую базу в Америке. Мудрый ход. Ник не сомневался, что она, как кошка, всегда приземлится на четыре лапы. Не исключено, что через несколько лет именно она возглавит Тикуанну. То еще будет представление.

– А у вас какие планы? – поинтересовалась она.

– Прежде всего мы заведем собаку породы бордер-колли по кличке Рекс.

Из данных исследований и графиков Сидни почерпнула достаточно сведений, чтобы определить области, требующие более тщательного изучения. Некоторые положения были исключительно техническими недоработками, другие содержали явные ошибки.

– Все дело в масштабе. На самом деле расстояние между нефтяной скважиной и заводом в два раза больше указанного, что, конечно, повлечет в два раза большие затраты. Не повредит проверить дороги, оценить потребность в пресной воде.

– Инфраструктура, – изрекла Елена.

– Именно. Тикуанна – красивая страна, богатая ресурсами, но по большей части неразвитая. Я уж не говорю о законах, направленных на сохранение дождевых лесов.

– Хуртадо – плохой руководитель, – вмешался Авилар.

– А у вас есть шанс сделать все как положено. – Сидни посмотрела в его черные глаза. – Рекомендую поинтересоваться мнением экспертов из США и всего мира. Будучи в Тикуанне, я отметила, что главным критерием назначения на политический пост является преданность диктатору.

– Верно, – согласилась Елена, – нам требуются образованные консультанты. Нужно вести себя осмотрительно и не совершать ошибок, которые будут очень дорого стоить.

– Вы уже на шаг впереди, – заметил Ник. – Вам известны люди, которым можно доверять.

Елена картинно вздохнула:

– Как бы мне хотелось, чтобы вы двое к нам присоединились.

– Только в качестве туристов.

Когда внедорожник Елены и Мигеля скрылся из вида, Сидни устроилась на крыльце с кружкой горячего кофе. Закатное солнце согревало своими лучами ее израненное лицо и заставляло сверкать горные склоны. Сидни чувствовала себя уютно в пушистой зеленой парке, хотя и не была довольна.

В последние несколько дней обнаружились новые обстоятельства. Елене и Мигелю требовались ответы, а у нее возникали вопросы. Ник, единственный, мог прояснить ситуацию.

Он присоединился к ней и поставил на столик тарелку с сырной нарезкой и крекерами. Сидни отправила в рот крекер с кунжутом, наслаждаясь тем, как он постепенно тает на языке.

– К завтрашнему дню перейду на мягкую пищу, – сказала она.

– Гороховое пюре и пудинг?

– Гадость какая.

– Тебе тепло?

– Да, отлично. Мне нравится здесь находиться. – Она не хотела сердиться на Ника, но никак не могла игнорировать звучащие в голове вопросы. – Думаю, поступила правильно, сообщив Елене эту информацию. Я всего-то указала на истинное положение дел.

– И этого довольно. Не хочу, чтобы они решили, будто ты на них работаешь.

Сидни кивнула:

– Ты прав. Им нужно поискать других экспертов и консультантов. Не меня и не тебя.

– Вот уж точно.

– Сказав Елене, что она уже знает людей, которым может доверять, ты имел в виду тех кураторов?

– Да.

Она встречалась с людьми, которым он подчиняется.

– Кто они такие?

– Снова пытаешься вычислить хороших и плохих парней?

– Уверена, эти парни точно хорошие. Они же помогли нам. И не они убили Кертиса. – Для нее это очень важно. Она болезненно переживала, что его пристрелили прежде, чем он успел что-то сказать. – Их много.

– Морская пехота преимущественно.

– Я поняла бы лучше, если бы знала их имена или должности?

– Скорее всего, нет.

Ник осознавал, что ходит вокруг да около важного вопроса и на этот раз Сидни будет непросто убедить. Она приперла его к стенке, ненадолго замолчала, чтобы привести мысли в порядок.

– В этом-то все и дело, Ник. В действительности я никак не возьму в толк, чем ты занимаешься. Знаю: ты первоклассно стреляешь, тебе дают приказы, которые нужно исполнять, но представления не имею, на кого ты работаешь.

– Могу сказать то же самое о тебе и твоей работе.

– Что? – Она так быстро повернула голову, что заболела челюсть. – В моей работе нет ничего загадочного.

– И все же ты редко о ней говоришь.

– Мои проекты пестрят деталями, которые нагоняют на человека непосвященного смертельную скуку. Никто же не станет слушать о различных процессах, происходящих в двигателе и заставляющих колеса машины крутиться. Человек просто хочет повернуть ключ зажигания и поехать.

– Могу сказать то же самое о себе.

– А я тебе не поверю. Есть причина, по которой ты ничего мне не говоришь. У тебя тайны. Я прочла это в твоих глазах в штаб-квартире ЦРУ. Ты мне не доверяешь.

– Черт подери, все не так, совсем не так.

– Отчего же еще понадобилось мне лгать?

Сидни чувствовала, что в их отношениях появилась трещина. Она ширится с каждой секундой, грозя все разрушить. Лгал Ник, когда они только познакомились? Говорил правду хоть о каком-то из своих назначений?

– Я не лгал.

– Был ли ты в Афганистане, как утверждал?

– Большую часть времени.

Но не всегда.

– А что насчет задания во французском посольстве?

– Его не было.

– А Куба? Ты ездил на Кубу?

– Да.

– Я не хочу разбирать нашу жизнь по крупицам, выискивая проблески правды. Скажи мне, что у тебя за работа, Ник. Чем ты, черт подери, занимаешься?

Он тоже встал, глядя ей в глаза:

– Я старший офицер Разведывательного центра морского управления, прошедший подготовку в спецназе ВМС США. Получаю различные задания, работаю тайно и под прикрытием. У меня только один куратор. Кроме него, я ни перед кем не отчитываюсь и действую в одиночку.

– Так ты шпион.

– Я бы сказал, исследователь, собирающий информацию.

– Был ли ты на самом деле в Тикуанне?