Каролин и Каро

— Ты уверен, что мне стоит туда ехать? — спросила Каролин, садясь в машину.

— Да, милая. Очень важно, чтобы она увидела тебя.

В последний их визит ничего хорошего не получилось. Сначала Мэг встретила Каролин с улыбкой, а потом вдруг ее лицо застыло в неподвижной маске. Зато прорвался ее голос и задвигались руки. Она указывала пальцем на Каролин и истошно кричала:

— Вот она! Убийца!.. Убийца!.. — Прибежали медсестры и увели Мэг. Этот крик запечатлелся в памяти Каролин навечно. Отец сжал дочь в объятиях.

— Не плачь, дорогая, — безуспешно утешал он ее. — Постарайся понять Мэг. Ей очень тяжело. Но со временем станет легче. Уже сейчас ей гораздо лучше. Она знает, — добавил отец, — ты совсем не виновата в том, что произошло. Это была только случайность.

Но Каролин уже сейчас с ужасом вспоминала лицо Мэг, как она кричала и как ее уводили медсестры. Она кричала так, словно Каролин убивает все, на что упадет ее взгляд.

Она взглянула на свои руки. На руки убийцы.

— Сегодня как раз подходящий день, — говорил отец, аккуратно вписываясь в сутолоку уличного движения. — Доктор Рейнолдс сказал, что наступил явный прогресс. Надеюсь, через пару месяцев мы сможем забрать Мэг домой.

Дорога к Вестчестеру изобиловала поворотами, и Каролин стало немного дурно. Она подумала, что если ее стошнит, то, может быть, папа избавит ее от визита к Мэг. Но ничего такого не произошло.

Они благополучно добрались до больницы. Оставив машину на стоянке, отец и дочь вошли в ярко освещенный солнечным светом приветливый холл.

Администратор поднялась со своего места за столом и встретила их улыбкой.

— Мы хотели бы повидать миссис Эндрюс, — сказал Бартон.

— У нее сейчас как раз уборка в комнате. Подождите буквально одну минуту, пожалуйста.

Она лучезарно улыбнулась Каролин, как будто та не была убийцей и виновницей того, что Мэг теперь стала пациенткой этой больницы.

— Почему бы тебе не погулять в саду? — обратился к ней отец. — Я тебя позову…

Каролин послушно вышла в сад. Какой-то старик в инвалидном кресле сидел возле цветочной клумбы. Девочка загадала: если она будет добра к этому несчастному и хоть чем-то порадует его, встреча с Мэг пройдет благополучно.

— Хотите, я сорву вам цветок? — спросила она.

Старик уставился на девочку и начал что-то бессвязно бормотать.

— Вот и ваши гости, — нарочито бодро произнесла медсестра.

Комната Мэг была небольшой, но светлой и уютной. На кровати лежало покрывало с подсолнухами, а яркие копии импрессионистов украшали стены. Такой, наверное, была комната Мэг в детстве и когда она ходила в школу, а потом в колледж, все то время, пока у нее не появился Адам.

Мэг хорошо выглядела. Она недавно помыла голову, и ее пушистые волосы блестели на солнце. Правда, она немного пополнела, но это ей даже шло, как и легкое розовое платье, и серьги.

— Бартон! — воскликнула она, и супруги тут же крепко обнялись.

— Как поживаешь? — спросил он.

— Я? Я отлично. — Она откинула голову и засмеялась.

Потом ее взгляд переместился ниже и за спину мужа.

— О боже! Каролин! — Мэг развела руки для объятия, и девочка устремилась к ней, к своей любимой Мэг.

Но вдруг красивое лицо Мэг сморщилось, руки безвольно опустились. Потом, крепко сжав кулаки и склонившись над Каролин, Мэг только повторяла:

— Убирайся! Уведите ее отсюда!

На обратном пути Бартону пришлось все время съезжать на обочину, потому что Каролин тошнило.

После ее возвращения в машину он все повторял, словно заводил одну и ту же пластинку:

— Ты же знаешь, что она не отвечает за свои слова. У нее это временное помрачение рассудка. Никто тебя не винит. Это был несчастный случай. И она это знает.

Каролин опять тошнило, а Бартон между тем продолжал:

— У меня появилась неплохая идея, как мне кажется. Хочу с тобой посоветоваться. Доктор сказал, что в следующем месяце Мэг можно будет отпустить домой на некоторое время — проверить ее реакцию на прежнюю обстановку и все такое. Я думаю, что наступил подходящий момент для тебя навестить Зоэ. Надеюсь, ты одобришь мое предложение. Ты всегда получала удовольствие от поездок в Калифорнию.

Каролин опустила окно и высунула голову наружу. Встречный ветер был похож на тяжелое дыхание, такое же сырое и теплое.

В зеркале заднего вида показалось бледное, жалкое, уродливое лицо. В нем Каролин узнала себя и услышала последнюю фразу Мэг: “Убирайся! Уведите ее отсюда!”

Каро

В один из ноябрьских вечеров, удобно устроившись в своей комнатке, Каро учила свой текст для очередной съемки. В комнату вбежала Зоэ.

— Что случилось? — встревожилась Каролин, увидев странное выражение на лице матери. Что оно значило — понять было трудно.

— Твой отец! Представляешь, он женится! — Она пронзила дочь взглядом, в котором ощущалось подозрение, что та более осведомлена о предстоящем событии, чем ее мать. — Что тебе известно об этом?

— Ничего. — Каро недоумевающе пожала плечами. — Когда я виделась с ним в последний раз, у него не было даже подружки. И на ком же он женится?

Зоэ презрительно фыркнула:

— На весьма пронырливой особе, очевидно. Кажется, ее зовут Мэг. И, только представь себе, он хочет, чтобы ты была подружкой невесты.

— Да? — У Каро сразу потеплело на душе. — Неплохая идея. А когда свадьба?

— В марте. Но ведь это просто смешно — заставлять тебя летать туда-сюда через континент, чтобы почтить своим присутствием дурацкую церемонию. Не сомневаюсь, что для Бартона все это кончится плачевно. Тебе совсем не нужна подобная реклама. Я позвоню Бартону и скажу, что это невозможно.

— Пожалуйста, не звони ему, — заявила Каро твердо. — Предоставь это мне.

На следующий день юная актриса пришла на прием к продюсеру сериала. Выдавив из глаз несколько слезинок, она умоляла: если это не повредит сериалу, если нужно, она отработает все вперед, она сделает для съемочной группы все, что от нее потребуется, не отпустит ли он ее на свадьбу отца в марте будущего года?

Продюсер внял ее просьбе и посовещался со сценаристами. Сценарии двух серий были срочно переписаны. Флосси Гэддис теперь отправлялась навестить свою бабушку в Филадельфию, и, следовательно, Каро освобождалась в марте от съемок на целых две недели.

Свободна как ветер! И, значит, две недели в Нью-Йорке с отцом.

Зоэ старалась делать вид, что равнодушна к матримониальным планам Бартона, но дочь легко разоблачила ее. Она подслушала, как Зоэ звонила некоторым своим старым приятельницам в Нью-Йорке и просила выяснить всю подноготную этой Мэг.

— Я слышала, что твоя будущая мачеха совсем еще девчонка, — не удержалась, чтобы не поделиться полученными сведениями Зоэ с дочерью. — Кажется, Бартон достиг того возраста, что его потянуло на малолеток, — добавила она с усмешкой.

Молодая мачеха! Как здорово! Каро представила, как они с ней бегут по Пятой авеню, взявшись за руки, разглядывают витрины, хохочут и делают всякие глупости, например, прыгают в фонтан.

— И вроде бы у нее есть свой малыш. Вот уж действительно подарок для Бартона. Заиметь сына, не прилагая к этому никаких усилий.

Эта новость несколько омрачила сияющий горизонт. Маленький мальчик, разумеется, будет фаворитом, а Каро отойдет на второй план.

Впрочем, подумав, она решила, что роль доброй старшей сестры ей очень даже подходит.

Она будет гулять с ним, покупать ему игрушки. Все это весьма увлекательно.

Зоэ заехала к “Тиффани” и заказала уникальную, очень дорогую хрустальную вазу для свадебного подарка.

— Я ничего не делаю наполовину, — объяснила она дочери, гордясь своим расточительством. — Дарить или то, что останется в памяти, или ничего.

Она была очень довольна благодарственным посланием невесты Бартона и зачитывала его всем своим приятелям и подругам, отпуская иронические комментарии.

— Оно написано на бумаге, купленной явно в “Вулворте”, и почерком пятиклассницы. Ну, это ладно… а теперь послушайте текст: “Дорогая Зоэ! Большое спасибо за такой великолепный подарок. Ваза такая красивая, что я не могу ею налюбоваться, солнце отражается в ее гранях…” И дальше все в таком же роде… душевные излияния… Лирика на уровне школьницы. Но вот фраза, которая меня просто убила наповал: “Я надеюсь, что ты тоже счастлива, как и я”. Зоэ расхохоталась.