Исповедь убийцы (СИ)

Как же странно было вспоминать то, над чем простые люди потешались бы до скончания времён. Ликаны, вампиры… Как бы сложилась моя жизнь без Гильдии и безумной охоты? Возможно, я училась бы в обычной школе, ходила на свидания и вышла замуж за какого-нибудь маменькиного сынка, как всегда хотела Тамина.

Впрочем, сделанного не воротишь. Зачем цепляться за мечты, когда реальная жизнь представляет собой нечто фантастическое? Конечно, быть охотником значит быть убийцей, как метко выразился Дэвид, но зато сколько спасённых жизней!

====== Немного из истории ======

Я сидела и неторопливо водила пальцами по руке, успешно избегая задевать повязку. Кровавое пятно уже начало расползаться по обеим сторонам ладони, но боли всё ещё не ощущалось. Видимо, новое обезболивающее действительно заслуживало своего названия, что не могло не радовать.

Что бы ещё вспомнить, когда никто не ошивается поблизости и не донимает вопросами? Может, моё шестнадцатилетие? Или семнадцатилетие? Впрочем, там не было ничего особенного — торт, поздравления от охотников и неизменные приколы со стороны наставников. А куда же без главных юмористов всех праздников в Гильдии? Как я радовалась, когда они все разъезжались по заданиям и не донимали меня! Зато потом появился Рой… Этот ужасный человек всегда доставлял мне хлопоты. И не только мне, но и доброй половине районной полиции, которая днями и ночами готова была дежурить возле его дома, лишь бы фонтанирующий идеями Рой чего-нибудь не учудил. Однажды он забрался на крышу офисного здания и вообразил себя самоубийцей. Только после долгих уговоров и угрозы отстранить от учёбы он согласился спуститься вниз. Но всё это было раньше. Интересно, чем он сейчас занимается? Фелисити говорила, что он согласился стать её помощником в архиве, однако мало ли что она говорила, лишь бы меня успокоить и не отвлекать от проблем?.. Эх, вот же «повезло» ей связаться с самым сложным человеком во всём филиале Гильдии! Впрочем, разве у меня есть право на неё ворчать? Сама не лучше!..

Я невесело усмехнулась и поёрзала на ступеньке, чтобы размять затекающий копчик, который напоминал о своём существовании весьма неприятным способом — немея. Мои мысли скакали от темы к теме, порой становясь совсем бредовыми, а порой гранича с лепетом трёхлетнего ребёнка. Да и чем ещё я могла себя занять в седьмом часу утра, когда в доме царила такая тишина, что собственное дыхание приравнивалось к пыхтению перегруженного паровоза?

Но, собственно, именно благодаря поразительной утренней тишине, даже не открывая глаз, я сразу поняла: кто-то замер на верхней ступеньке лестницы и теперь рассматривал меня с повышенным вниманием. Услужливое воображение нарисовало образ хищной птицы, которая смотрит на добычу, прикидывая, а не напасть ли ей из засады или можно ограничиться ударом в лоб.

— Если ты не прекратишь шпионить, пожалеешь, — пробормотала я себе под нос, чтобы не разбудить своим голосом спавшего Эрика.

Почему-то шум в коридоре и в прихожей разносился по гостиной с поразительной громкостью, словно дом специально был спроектирован таким вот садистским образом.

— И что ты сделаешь? — послужило мне ответом.

Я услышала шорох шагов, дуновение ветра и шелест одежды, когда Питер сел напротив меня, подтянув ноги к груди.

— Как-нибудь придумаю, не расстраивайся.

— Ты просидела здесь всё время?

— Более-менее. На самом деле, я успела выпить чай и поговорить с сестрой. Кстати, ты её не видел?

— Она прошла мимо твоей спальни и зашла в соседнюю комнату. Кажется, у тебя там кабинет?

— Да.

Я скрестила руки на груди и всё-таки открыла глаза, чтобы видеть своего раннего собеседника. Продолжать разговор не хотелось, но и игнорировать вроде бы смирившегося с положением вещей Питера было невежливо.

— Прости, что доставляю тебе неприятности, — вдруг ни с того ни с сего произнёс Кроссман, чем несказанно меня удивил. — Наверное, до отъезда твоей сестры и вообще до окончания твоего задания мне не стоит появляться рядом с тобой и твоим домом.

— Решил меня избегать?

— Я тебе надоедаю и действую на нервы. К тому же, ты можешь сообщать о своих проблемах по телефону или на уроках в школе. Так будет лучше для нас обоих.

— Знаешь, у меня такое чувство, что ты насмотрелся мыльных опер и теперь придумываешь на ходу, как бы со мной расстаться. Питер, это глупо. Если я сказала, что друзьями нам быть не дадут, я не уточняла, хочу ли держать тебя на расстоянии. А теперь уточняю — нет, я не хочу. В моей жизни слишком мало адекватных персонажей, и посылать этот вымирающий вид я не собираюсь.

— Но ты же сама открытым текстом велела мне держаться подальше…

Казалось, Питер был совершенно сбит с толку, однако на его губах медленно появилась широкая улыбка, а глаза из тёмно-зелёных превратились в тёмно-нефритовые, что говорило о том, как сильно мои слова повлияли на настроение вампира.

— Я такого не говорила, тебе приснилось. И вообще, куда я денусь без тебя и твоей сумасшедшей семейки?

Я улыбнулась и начала с трудом подниматься на ноги, вот только это оказалось куда сложнее, чем я предполагала. От долгого сидения в неподвижности мышцы затекли и не торопились подчиняться командам мозга. Хорошо, что Питер вовремя подскочил и помог мне встать, иначе он бы мог наблюдать картину моего грандиозного (и капитально не грациозного) падения с охами и кряхтением. Вместо этого я сумела благополучно спуститься с лестницы на своих двоих, правда, держась за перила.

— Слушай, ты меня извини, но я бы хотел задать тебе пару вопросов… — чуть замявшись, выдал Питер, когда я зашла на кухню и встала к плите, чтобы сварить порцию крепкого кофе.

Нет, я прекрасно осознавала, что каждый день пить кофе с утра пораньше было вредно для здоровья и особенно для зубов, но ничего не могла поделать со старой привычкой.

Услышав слова Кроссмана, я сначала решила пропустить их мимо ушей — с меня, кажется, хватило предыдущего допроса сестры, но обычно Питер начинал неприятные разговоры только по самой веской причине. Так что я тяжело вздохнула и приготовилась отвечать, втайне мечтая провалиться сквозь землю и вынырнуть где-нибудь среди пингвинов, которые по своей природе ребята молчаливые.

— Ладно, давай уж без предисловий. Чувствую, ты в любом случае не отступишься!

— Я знаю, как для тебя тяжело вспоминать прошлое, но… Не могла бы ты рассказать, почему, стоило Кристал упомянуть имя одного из охотников, ты моментально потеряла контроль? Обычно ты всегда остаёшься невозмутимой, а тут вышла из себя.

Питер вплотную подошёл ко мне и чуть согнул колени, чтобы его глаза оказались на уровне моего лба. Я несколько раз моргнула, затем тряхнула головой, позволяя волосам закрыть правую сторону лица и тем самым отгородиться от внимательного и сочувствующего взгляда Кроссмана. Уж что-что, а жалость вампира меня совершенно не радовала.

Сказать, что мне не хотелось ничего говорить, а тем более вспоминать, значит промолчать. Я люто ненавидела подобные расспросы, через которые проходила 5 лет назад, но… Бревно в глазу не утаишь. Если Питер рискнул и рассказал мне историю своей жизни, когда почти меня не знал, то почему бы мне не позволить ему услышать мою? Конечно, окунаться с головой в тот страшный мир боли и вины я откровенно боялась, однако рядом со мной находился пусть и не совсем человек, но всё же тот, кто мог понять меня.

Собственно, только по этой причине я набрала в грудь побольше воздуха, прокашлялась, взяла в руки турку и начала говорить, словно стояла не посреди кухни с вампиром под боком, а сидела в церкви и исповедовалась. Возможно, мне очень давно нужно было открыться кому-нибудь, чтобы раз и навсегда забыть о тёмной полосе моей жизни.

— Хм… Если ты хочешь услышать кое-что из моей биографии, то сядь на стул и не мешай мне варить кофе. Я не знаю, с чего ты решил, что я сильно расстроилась по поводу имён, названных Кристал, но в одном ты прав — тогда, в прихожей, я потеряла над собой контроль. Больше такого не повторится, можешь быть уверен.