Объятия смерти

– Дорогая! – промурлыкал он. – Моя жена мо­жет вернуться домой с минуты на минуту.

– Ну так трахни меня поскорее.

– С удовольствием. – Засмеявшись, Рорк по­вернулся и прижал Еву к мокрым плиткам.

– Только сделай воду погорячее.

– Будет слишком горячо.

– Я этого хочу! – Ева быстро куснула его за подбородок. – Я хочу, чтобы ты был горячим…

Рорк больше не слышал доносящийся с экрана монотонный голос, вещавший о рыночных перспек­тивах. В ушах у него звучали только шум воды и уда­ры собственного сердца.

Ева вызывала у него желание каждую минуту каждого дня. Он не сомневался, что будет хотеть ее даже на том свете. Она была его пульсом, его дыха­нием, его жизнью.

Поймав рукой мокрые волосы Евы, он прижался губами к ее губам, чувствуя голод, который невоз­можно утолить до конца.

Ева ощущала в нем этот волчий аппетит, даже когда он был замаскирован внешним хладнокрови­ем. А в такие моменты, как сейчас, его ненасытное желание пробуждало в ней стремление выпустить на свободу дремлющие примитивные инстинкты. С Рорком она не боялась быть и грубой и нежной, хотя нежность вообще-то была ей не слишком свой­ственна.

Скользя пальцами по мокрой коже Евы, Рорк раздвинул ей бедра. Ева видела свое отражение, пла­вающее в яркой голубизне его глаз. Обвив ноги во­круг талии Рорка, она все крепче прижимала его к себе.

Вода поливала их горячим дождем. Рорк наблю­дал за лицом Евы, видя, как с каждым его движени­ем взгляд ее карих глаз затуманивается все сильнее. Она колотила его по спине мокрым кулаком, чувст­вуя, как наслаждение разливается по ее телу, и, наконец, услышала свой собственный крик…

Обессиленные, они соскользнули на пол душе­вой кабинки.

– Давай полежим здесь час или два, – предло­жила Ева. – Может быть, мы не утонем.

– Едва ли, так как мы лежим на водостоке, – пробормотал Рорк, но тем не менее не сдвинулся с места.

Ева повернула голову, подставив лицо под душ.

– Но здесь так хорошо!

– Еще бы… – Он провел рукой по ее груди. Соски все еще были твердыми и горячими, вызывая желание коснуться их губами.

– А где все? – Ева заморгала, стряхивая воду с ресниц.

– По-моему, все, кто нужно, здесь.

– Я серьезно.

– Я тоже скоро не смогу шутить, если не сделаю воду похолоднее.

– Только попробуй! – Ева подняла голову и ус­мехнулась. – Пожалуй, надо выбираться отсюда. Уровень воды поднимается.

Она встала и направилась к сушилке.

– Правда, куда все подевались?

– До того как я пошел в душ, Фиби прекрасно проводила время в оранжерее, а Сэм обсуждал на кухне с Соммерсетом какой-то рецепт. Вечером они уходят с Пибоди, так что тебе не придется их развле­кать.

Выйдя из сушилки, Ева взяла у Рорка халат.

– Мы с Фини завтра летим в Чикаго, – сообщи­ла она, наблюдая, как Рорк обвязывает бедра поло­тенцем. – Нам нужно побывать в Докпорте. Нет, – добавила она, прежде чем он успел заговорить, – мы не воспользуемся твоим шикарным транспор­том. Полетим на шаттле, как обычные люди.

– Дело ваше. Какие-нибудь новые нити?

– Пока ничего определенного. – Проследовав за Рорком в спальню, Ева натянула джинсы. – Ока­зывается, первая жена Петтибоуна и жена майора – близкие подруги. Это усложняет дело, хотя Шелли Петтибоун занимает в моем списке подозреваемых далеко не первое место. Мне нужно проверить на втором уровне финансовое положение всех, заме­шанных в этом деле.

Надевавший брюки Рорк поднял взгляд и увидел нахмуренное лицо Евы.

– Я ничего не сказал!

– Я умею слышать твои мысли и отвечаю «нет». У меня есть санкция на второй уровень, так что я не нуждаюсь в твоем незарегистрированном оборудо­вании. Мы достаточно быстро продвигаемся, дейст­вуя по правилам.

– А ты когда-нибудь спрашивала себя, кто на­писал эти правила?

– Длинная рука закона. Ладно, если у тебя есть свободное время, я не возражаю, чтобы ты занялся финансами. Ты видишь цифры по-другому, чем я.

– Для вас у меня всегда есть время, лейтенант!

Рорк уделил Еве два часа, изучая в ее кабинете финансовые дела членов семьи Петтибоуна и адми­нистраторов его фирмы. Депозиты, изъятия, транс­ферты, счета, бонусы…

– Не вижу ничего особенно подозрительного, – сказал наконец Рорк. – Правда, пара его компаньо­нов по бизнесу могла бы лучше распорядиться свои­ми акциями, а ежегодная прибыль в «Трибеке» мог­ла бы быть и побольше. Поэтому я не удивлюсь, если какие-то суммы оседают в чьих-то карманах. Ничего серьезного, но, если бы это был мой бизнес, я бы постарался заткнуть дыры.

– Сколько денег, по-твоему, присвоено?

– В этом году тысяч восемь-девять. Для убийст­ва недостаточно.

– Люди убивают и ради мелочи в кармане, Рорк.

– Я имею в виду, недостаточно, чтобы нанимать профессионала. Можешь побеседовать с управляю­щим этого магазина, но только для проформы. Он присвоил не так много, чтобы заплатить профессио­налу и даже любителю, и к тому же не расходовал недавно значительные суммы из личных средств или денег цветочного магазина. Очевидно, у него проблемы с азартными играми или лакомый кусо­чек на стороне.

– Лакомый кусочек?

Рорк усмехнулся:

– Кусочки на стороне, как правило, лакомые, не так ли? Все же я думаю, что дело в игре, так как не вижу никаких трат, свидетельствующих о наличии любовницы. Ни отельных счетов, ни чеков за обеды в ресторанах, ни поездок за город, где мужчина мо­жет весело провести время не с женой.

– Похоже, ты много знаешь о том, как мужчины развлекаются на стороне.

– Дорогая, я не имею в виду ничего конкретно! Просто теоретизирую в чисто интеллектуальном, даже научном плане.

Ева взяла с подноса кусок пиццы.

– И почему только я всегда с тобой соглашаюсь?

– Для меня это великое облегчение.

– Я поговорю с парнем, который прикармани­вает деньги. – Она встала и прошлась по комна­те. – Конечно, деньги в качестве мотива выглядят вполне логично. Но я чувствую, что тут дело не в деньгах. Почему Джулианна Данн вернулась в Нью-Йорк и выбрала в качестве жертвы человека, с кото­рым никогда не встречалась?

– Может быть, она познакомилась с ним, преж­де чем ее отправили в тюрьму.

– Это произошло почти десять лет назад. Петтибоун тогда был женат… – Ева задумалась. – Хотя, возможно, он уже тогда был неудовлетворен своим браком. Жена, семья, близкие друзья ничего не за­мечали, но посторонняя женщина, которая искала нечто подобное, могла заметить какие-то признаки. Петтибоун мог фигурировать в ее перечне, как один из тех, кого она считала возможным отбить у жены, чтобы впоследствии выйти за него замуж. Возмож­но, это было для нее своего рода вызовом: сумеет ли она сбить с пути истинного такого честного и до­стойного человека? Мы ведь не знаем, сколько вре­мени присматривалась Джулианна Данн к каждой из потенциальных жертв. Она могла наметить Петтибоуна на будущее, а потом угодить в тюрьму. За это время он успел развестись и жениться снова. Может быть, она убила его просто потому, что не имела шанса сделать это раньше.

– В твоей теории не хватает связующего звена.

– Зато есть мотив. Если Джулианна Данн убива­ет не ради денег, значит, деньги у нее уже имеются, так как она привыкла к роскошной жизни. Джули­анна унаследовала деньги от своей жертвы в Ва­шингтоне, но не прикоснулась к ним. Я это прове­рила. Значит, у нее был другой доход, который ждал ее десять лет. Знать бы, что это за доход, тогда и Джулианну отыскать было бы проще.

– Если бы я копил деньги на черный день, то помещал бы не слишком крупные суммы на кодиро­ванные счета в банках в США и в других странах. – Рорк запивал пиццу превосходным каберне «Совиньон». – В таком случае, когда нельзя безопасно добраться до одного хранилища, всегда имеются дру­гие.

– Я знаю, что Джулианна предпочитала акции, облигации и тому подобное. Но, заготавливая круп­ные партии ценных бумаг для рынка, вряд ли можно надеяться получить доход, если не прикасаться к ним почти десять лет. Как по-твоему?