Атмор Холл [Женщина в зеленом]

— Не более, чем двести лет назад, — заметил Джастин. — Смерть старика Даниэля была несчастным случаем. Я несу ответственность за эту стену. Но пожар не был случайностью. Это был поджог. И я не знаю причину. Не было очевидной попытки что-нибудь украсть. Все это крайне неприятно и совершенно непонятно, зачем это кому-то понадобилось…

— Мой брат совершеннейший простак, — насмешливо прервал его Марк. — Ему никогда не приходит в голову, что другие могут быть заинтересованы, чтобы воспрепятствовать его экспериментам.

— Не говори глупостей, — нетерпеливо прервал его Джастин. — Я не настолько важная персона. Пока.

Дейсия не обратила никакого внимания на попытки Марка отослать ее наверх. Она стояла, разглядывая их всех широко открытыми глазами и все еще была возбуждена.

— Это совсем как в кино! Я на прошлой неделе смотрела кино в Лондоне — со шпионами, пытающимися овладеть тайной секретной формулы, и…

— Заткнись, дорогая, — сказал Марк, проявляя к девушке удивительное терпение.

Мэгги обратилась к ней из противоположного конца комнаты:

— Делай, как говорит Марк, и возвращайся в постель, Дейсия. Ты тоже, Ева. Я останусь с Даниэлем и дождусь доктора.

— И я пободрствую с тобой, — сказал Найджел и пододвинул себе стул.

Джастин сказал брату:

— Ты не пойдешь со мной? Я бы хотел еще раз осмотреть это место, прежде чем приедет полиция. И тут же Дейсия оказалась рядом с Марком:

— Позволь мне тоже пойти!

Но Марк покачал головой и быстро и нежно обнял ее прежде, чем подтолкнуть в направлении лестницы. Поверх ее головы он, глядя на меня, поднял одну бровь, но я отвернулась. Джастин смотрел на нас, и мне не хотелось обмениваться взглядом с его братом у него на глазах.

Когда оба они вышли, я пожелала спокойной ночи Мэгги и Найджелу и пошла наверх. Тотчас же Дейсия, щебеча, подбежала ко мне.

— Подумать только, вы приехали сюда именно сейчас, — сказала она, идя рядом со мной, стуча сапогами по ступенькам. — Что же вас привело сюда? Ничто не может заставить Джастина свернуть его с пути. И лучше не пытаться. Не сейчас, когда деньги Алисии Дейвен уже так близко. У меня не было никакого желания обсуждать свою жизнь с этой беспардонно любопытной девицей, и я поспешила наверх. Но она не отставала от меня, и ее голова, похожая на хризантему, была все время возле моего плеча.

— Знаете ли вы, что вы ужасно напугали Марка? — с легкостью доверительно сказала она. — Но вы не должны говорить Марку о том, что я сейчас вам сказала. Конечно же, у него достаточно причин паниковать, ведь он по уши в долгах. Вот будет переполох, если Джастин решит в конце концов остаться женатым на вас, не так ли? Вообразите только, я выхожу замуж за старину Марка и вместе с ним беру все его долги! Может быть, именно это у него на уме. Я бы не хотела, чтобы они тянулись за ним. Не то, чтобы я обвиняла его. В конце концов, каждый в первую очередь думает о себе, не правда ли?

Я молча взбиралась по ступенькам, позволяя ей болтать о себе вместо того, чтобы болтать обо мне.

— Конечно же, я знаю, что не всегда смогу добиться успеха и удержать его, — продолжала она. — Во всяком случае, не как модель. Хотя находятся некоторые люди, которые говорят, что во мне есть что-то особенное, что-то специфически мое. Некоторые находят во мне сходство с Твигги, говорят, что я такого же типа и пытаются обыграть это. Но я хочу быть собой, а не подражанием кому-то.

Эти откровенности ничего не стоят, подумала я. Ее прическа, которая выглядела так, как будто она делала ее при помощи кухонных ножниц, вполне могла быть созданием некоего Видаля Сассуна в Лондоне. Она определенно была того типа женщина, которая может свести с ума своим прямым худощавым телом и маленьким бледным личиком, на котором еще ничего нельзя было прочитать. Даже ее огромные выразительные глаза выражали только ее молодость и жажду жизни. Что же касается долгов Марка, то это не было неожиданностью. Джастина это давно приводило в отчаяние, он должен был приглядывать за ним, а Мэгги была до глупости снисходительна.

Мы добрались до верхней площадки, и я быстро пошла к двойным дверям, ведущим в длинную галерею. Дейсия скакала рядом со мной, скорее как щенок, приставания которого были настойчивы, но добродушны. Хотела бы я знать, сколько ей лет. Возможно, семнадцать?

Несмотря на ее ничем не прикрытое любопытство относительно меня, она, казалось, не обращала внимания на мое молчание. Она пожала плечами и побежала в темноте к стене, чтобы включить свет.

Два светильника по обеим сторонам центральной двери ожили, в то время как весь остальной длинный холл оставался сумрачным.

— О-о! Какое идиотское место! — воскликнула она, неодобрительно сморщив нос.

Я вынуждена была согласиться. Это была комната, которая мне никогда не нравилась. Сверху донизу по всей длине стены ее были покрыты деревянными резными панелями, которые потемнели со временем и стали почти черными. В комнате во всем чувствовалось присутствие готики. Готика ясно проглядывала в арках над дверями, в самых высоких точках оконных рам, в самих резных орнаментах панелей. Потолок представлял собой огромное панно, образованное лепными кольцами. По обеим сторонам комнаты стояли два огромных каменных камина. Высокие стулья, возможно из каких-то дворцов, строгим строем маршировали вдоль стен. Их ряд прерывался пристенными столиками или низкими, обитыми тканью скамейками. То тут, то там по всей длине стен висели портреты менее знатных членов клана. Мистер Данкоум, бледный и печальный, смотрел на двери, ведущие на лестницу. Я незаметно кивнула, приветствуя этого несчастного первого зятя миссис Лэнгли. Дейсия не заметила.

— Для чего нужна такая комната? — вопрошала она, широко расставив руки, как бы желая обнять все это необъятное пространство, а ее оранжевое пальто стояло самостоятельно на некотором расстоянии от нее. — Все здесь жалуются на бедность, и в то же время хранить все это! Не то, чтобы они казались бедными для меня. Они умудряются не запускать лужайки и держат слуг в доме. Это выглядит весьма шикарно, я скажу. Может быть, я зарабатываю в год теперь больше, чем Джастин, но я не живу так. Все это не имеет большого смысла, не так ли?

Я чувствовала нечто похожее, когда жила здесь. Дейсия была права в том, что во всем этом не было большого смысла, если рассматривать все это с современной точки зрения. Но, возможно, я частично жила в прошлом и знала больше об истории Атмора, чем Дейсия. Я не могла без волнения вспоминать некоторые вещи, о которых мне рассказывал Джастин, так что у меня к дому было двойственное чувство.

Дейсия сделала несколько шагов в огромной комнате.

— Только подумать! Иметь так много места и ничего не делать с ним! Оно немного похоже на обитель приведений, не кажется вам? Эта ужасная темная резьба по дереву, этот потолок где-то вдали над вами! А этот, похожий на привидение, портрет мистера Данкоума, который, уставившись, смотрит на вас со стены! Почему они не повесили его в зеленой комнате, где он должен быть? — Дейсия замолкла, ужаснувшись своим словам, а затем хихикнула: — П-сс! Я ничего такого не хотела сказать. Просто я думаю, что он должен висеть там, где он сам повесился, не так ли? Только подумать! Здесь можно надорваться от крика, но никто не услышит тебя. Когда ты впервые здесь оказалась, ты, наверное, почувствовала дрожь. И как ты сумела привыкнуть?

— Я вовсе не привыкла, — сказала я сухо и направилась к двери, ведущей в наш коридор в северном крыле.

Она шла за мной, делая забавные па в своих высоких сапогах.

— Вот чего я боюсь. Что, если, когда я выйду замуж за Марка, он привезет меня сюда? Я просто умру здесь в темноте и оттого, что все эти многочисленные предки, задрав нос, свысока станут смотреть на меня. Так же, наверное, было с тобой. Это потому ты убежала?

Вопрос был риторическим. Теперь она не ожидала ответа. Она просто не могла остановиться, а ее голос резко звучал в пустоте, вызывая эхо.