Рассыпая пепел (СИ)

— Что ты наделал?! — опешил Гарри.

Ни тени замешательства не промелькнуло в холодных голубых глазах, рот хищно оскалился, и Рон вскинул палочку. Гарри едва успел отбить его атаку и уйти с линии огня. Завязался поединок. Рон бросался заклинаниями, Гарри отражал, с каждым взмахом и выпадом всё больше закипая злостью: «Как! Ты! Посмел! Убить Гермиону!» Ярость нашла свой выход: вдруг выплеснулась мгновенной Авадой, Рон увернулся и бросился к выходу, опрокидывая за собой стеллажи, чтобы остановить погоню.

Когда Гарри выскочил из аптеки, Рон уже почти аппарировал.

«Нет, стой!» Удалось ухватить Рона за плащ, и через мгновенье тиски аппарации сдавили всё тело. Гарри пытался сражаться, бил, душил, получал удары в ответ, пока не грохнулся на холодный каменный берег мёртвого озера. Нога взорвалась болью. С трудом сдержав стон, он стал отползать от воды, где зашевелились потревоженные инфери. Стоило привстать, как со всех сторон полетели проклятья, одно пронзило спину, словно острым кинжалом, Гарри упал, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться. Бледные, рыхлые руки потянулись к одежде, затаскивая в прохладный омут. И вдруг появилась Фатма. Она вскинула на него свои удивительные глаза и печально произнесла: Сто семьдесят ужасных лет

Мне не встречать рассвет,

Ведь жизнь покинула меня,

Надежды больше нет.

***

«Надежды больше нет».

Гарри очнулся в коридоре Мунго, вскочил, не обращая внимания на боль. Он жив, всё-таки жив! Значит, шанс ещё есть. Нужно только поторопиться. Только бы успеть! Лишь бы время не ускользало слишком быстро!

На перепалку с Мэгги и добычу палочки ушло несколько драгоценных минут. Раздражённо застёгивая на ходу форменную мантию, Гарри выскочил из лечебницы и аппарировал к Гермионе. В квартире было безлюдно, кучка пустых склянок из-под зелий и разбросанные, словно в спешке, вещи навевали дурные предчувствия. Снедаемый тревогой, Гарри кинулся в министерство.

Центр подготовки колдомедиков находился на минус четвёртом уровне, аврорат — на минус пятом. Гарри пулей залетел в лифт, и казалось, тот нарочно двигается медленнее, чем обычно, делая долгие паузы между каждым раскрытием дверей. Но когда на минус третьем в лифт беспечно вошёл Рон, мысли о неотложном деле мгновенно улетучились. Рон, как ни в чём не бывало, поздоровался и спросил, идёт ли он на лекцию. Гарри, едва сдерживая душившую его ярость, прошипел: — Не смей подходить к Гермионе!

— Что? — изумился Рон.

— Что слышал. Где она?

— Пошла на распределение, — в недоумении пожал плечами Рон.

— Я тебя предупредил, — процедил Гарри сквозь зубы. В этот момент открылась дверь лифта. — Скажи спасибо, что мне некогда, но мы ещё поговорим, — пообещал он и вышел на минус четвёртом этаже.

— Ты чего, Гарри? — услышал он в спину растерянные слова, но не обернулся.

***

Гермиона стояла в коридоре и сосредоточенно изучала длиннющий свиток.

— Привет! — поздоровался Гарри, с облегчением осознав, что всё в порядке — Гермиона жива. Во всяком случае, пока. И будет ли она жить дальше, зависит только от него. — Ты должна пойти со мной.

— Зачем?

— Некогда объяснять, — Гарри взял её за руку.

— Подожди! Что происходит?

— Я же говорю: некогда объяснять. Время не терпит.

— Но у меня масса дел.

— Знаю, — бросил Гарри, подталкивая Гермиону к лифту.

— И мне надо найти…

— Ингредиенты для Вивос Редитум, — продолжил за неё Гарри.

— Но откуда ты?..

Он вздохнул и привычно произнёс:

— У меня есть свои источники информации.

— Потрясающе. Ты что, следишь за мной?

— Да.

Двери лифта закрылись, и Гарри внезапно для самого себя притянул Гермиону к себе и поцеловал в губы.

Она, похоже, настолько изумилась, что не стала ни вырываться, ни отталкивать его, и лишь, когда Гарри оторвался от её губ и заглянул в глаза, растерянно прошептала: — Что это было?

— Я так рад, что ты жива, — с чувством произнёс он.

— Я тоже рада, что ты жив, но, мне кажется, у нас не тот уровень отношений.

— Это у тебя не тот. А у меня самый что ни на есть тот, — сказал он, стискивая Гермиону в объятиях.

— Гарри, но ведь я и Рон… мы…

— К чёрту его, — зло отрезал Гарри.

— Что?! — возмутилась она. — Это ещё что за мысли?

— Прости, был не прав, — опомнился Гарри. По поводу Рона он разберётся позже, а сейчас надо, чтобы Гермиона поверила ему. — И за поцелуй прости, я не должен был… Но, пожалуйста, идём со мной, это чрезвычайно важно!

— Иногда ты меня просто поражаешь, — пробормотала Гермиона, и Гарри понял, что этот раунд за ним. — Куда идти-то?

— Ко мне. На площадь Гриммо.

— Почему туда?

— Это самое безопасное место.

— Так. Давай-ка колись, что случилось, — потребовала Гермиона.

— Всё расскажу на месте.

Однако вместо рассказа Гарри попросту отобрал у Гермионы список ингредиентов и, велев никуда не уходить, отбыл в Косой переулок. Там он снял деньги в Гринготсе, нашёл в Лютном того самого лавочника и, положив перед его носом мешочек с галеонами, пообещал ещё столько же, если тот добудет ингредиенты из списка через час. Лавочник сделал всё как надо; и, нагруженный пакетиками, Гарри появился на пороге своего дома, где его встретила рассерженная Гермиона. Но она быстро сменила гнев на милость, когда оказалось, что Гарри добыл необходимые для зелья компоненты, кроме одного — того самого.

— Что на тебя нашло? — удивилась Гермиона, раскладывая на столе добычу. — Зачем ты кинулся мне помогать, я ведь не просила?

— Об этом потом, — ответил Гарри, нервно поглядывая на часы — уже пробило полдень, время встречаться с Кингсли. — У меня к тебе лишь одна просьба.

— Да всё что угодно! — благодарно воскликнула Гермиона.

— Побудь здесь до утра.

— Для чего? — подозрительно прищурилась она.

— Я ничего такого не имею в виду, — поспешил успокоить Гарри. — Просто мне крайне необходимо, чтобы ты находилась в этом доме сегодня и никому, слышишь, никому не открывала дверь. Камин я сам запечатаю.

— Но зачем? Ты объяснишь, наконец?!

— Да. Обещаю, — кивнул Гарри, понимая, что, скорее всего, не выполнит своего обещания.

Оставив Гермиону в недоумении, он вышел из дома, наложив охранные чары. Вернуться и поцеловать её на прощание хотелось до смерти, но Гарри рассудил, что на сегодня поцелуев достаточно. Ещё решит, что он спятил, сбежит и встретится с Роном. А этого допустить нельзя.

***

В министерстве Кингсли не оказалось. Куда он мог запропаститься?

Неожиданно Гарри кто-то окликнул.

— Эй! — к нему бежал Рон. — Постой! Может, объяснишь, что это было сегодня в лифте?

— Охотно, — хмыкнул Гарри и отошёл в угол, чтобы их никто не услышал и, в то же время, чтобы иметь возможность наблюдать за дверью в кабинет министра. — У меня есть сведения, где прячется банда Мальсибера, и кто её прикрывает в аврорате, — он изучающее уставился на Рона.

— Прикрывает в аврорате? Ты серьёзно? — удивился Рон, но Гарри лишь подозрительно прожигал его взглядом. — И где они скрываются?

— А ты не в курсе? — с сарказмом спросил Гарри.

— Нет. Откуда? — пожал плечами Рон. — Ты же мне только что об этом сказал.

Для предателя он слишком хорошо разыгрывает недоумение. Впрочем, Рон часто способен на вещи, которых от него никто не ожидает. Надо его спровоцировать.

— Я как раз туда направляюсь, — сказал Гарри. — Пойдёшь со мной?

— Конечно. И сколько их?

— Не меньше трёх.

— Всего? Тогда мы их быстро раскидаем. Кого с собой возьмём?

— Никого. В аврорате крот. Тут любой под подозрением, — холодно сказал Гарри. — Ну что, идём?

— Только ты и я? — задорно усмехнулся Рон. — Идём!

Они вышли за барьер аппарации, и Гарри сказал:

— Ты аппарируешь первым.

— Но куда? — спросил Рон.

— А я не говорил? — притворно удивился Гарри. — В Пещеру Волдеморта.

— Так они там сидят? Вот чёрт. Слушай, я не могу, — разочарованно развёл руками Рон.