Нелюбовный роман (СИ)

Что бы это значило? Неужели, мы сейчас расстанемся на этой волнующей ноте? Хотя мне было уже все равно. Эта сцена так меня вымотала, что мне хотелось только одного – оказаться дома, подальше от Юры с его откровениями.

А он, тем временем, продолжал:

- Я совсем не думал о тебе. Хотя, вот парадокс, я думаю о тебе постоянно. Но… я просто поставил себя на твое место. И там не просто.

Я усмехнулась.

- Да! Я бы так долго не выдержал. Но, поверь мне, милая, я хочу, чтобы тебе было хорошо. Я не так много могу сделать. По объективным причинам. Ты о них знаешь, и попросила меня о них не говорить. Хорошо, я не говорю, видишь. Я молчу! Я о другом хочу сказать! – он почти кричал.

Надо же, какие эмоции!

- Для тебя нашли квартиру в двух шагах от твоего дома. Марк будет ходить в свой детский сад, и навещать бабушку с дедушкой хоть каждый день. Родители тебя, я уверен, поймут и не осудят.

- Конечно. И благословят! – ко мне возвращалась способность иронизировать

- Позволь мне сделать хоть что-то для тебя. Прошу тебя.

А он умеет убеждать, с этим трудно не согласиться.

- Хотя бы просто посмотрим квартиру. Это в двух шагах от сюда. Посмотришь, и решишь. Я не буду торопить и уговаривать. Честно!

Правда? Что-то верится с трудом.

- Хорошо – выдержав паузу, соглашаюсь я, - давай посмотрим. И я подумаю.

Переступив порог квартиры, я поняла, что уговаривать меня не придется. Мне понравилось здесь все, абсолютно все. Этаж, вид из окна, расположение. Для Марка была отдельная комната, маленькая и уютная. Все было новенькое, чистенькое, не обжитое. Не шикарно, без изысков, но здесь я почувствовала себя как дома.

Родители восприняли новость о нашем переезде на удивление спокойно. Мама, казалось, даже обрадовалась. Помогая мне собирать вещи, она сказала:

- Спорим, что к лету он уйдет от жены, и переедет к тебе?

- Поживем – увидим – ответила я.

Мне бы ее уверенность!

Апрель. Под общей крышей

Обустраивалась на новом месте я без Юры – он улетел в свой Стамбул. Работа превыше всего!

Впрочем, мне было чем заняться. Я обживала свою новую квартирку, съемное типовое гнездышко. Развешивала шторы, расставляла цветы в горшках. Заполняла свое новое жизненное пространство собой. Ребенку новый дом тоже пришелся по душе. Впервые в жизни у него появилась своя, отдельная комната, которую он немедленно заселил своими многочисленными игрушками, книжками и прочими необходимыми для комфортной жизни трехлетнего мальчика вещами.

Празднование дня рождения я совместила с новосельем. Впервые с восемнадцати лет закатила вечеринку. Прежде было не до того. С ума сойти, пять лет я толком не отмечала своего дня рождения! И, наконец, у меня есть для этого и место, и время, и даже деньги. Нет, жизнь определенно, налаживается!

Большая часть моих друзей не была посвящена в подробности свежих обстоятельств моей жизни, и в частности, кто оплачивал мое новое жилище. Откровенно говоря, об этом знали только Ксения и Яна. И родители, конечно. Хотя папа получал информацию дозированно. Например, о семейном положении моего мужчины он не знал до сих пор. И, я уверена, к лучшему. Будь я на месте моего папы, точно оторвала бы голову своей дочке, если бы ей не в добрый час пришло в эту голову связаться с таким вот Юрой. Но дочки у меня пока нет, и, может, не будет. Да и папой мне не стать, скорее всего, никогда. Поэтому говорить не о чем.

В Ксюше я, как всегда, была уверена. Подруга никогда не осуждала меня, поддержала и в этот раз. А вот Яну звать на именинное новоселье не хотелось. Я подозревала, что эта красотка вполне способна отмочить что-нибудь в своем стиле, поставив меня в двусмысленное положение и перед друзьями, и перед родителями. Но совсем не позвать близкую подругу тоже было нельзя. Я была в замешательстве.

Пришлось провести некоторые воспитательные работы. Сначала Янка упорно делала вид, что вообще не понимает, о чем речь, потом оскорбилась и возмутилась. Но я была непреклонна, и в жесткой форме потребовала либо вести себя корректно и не высказывать своего мнения о моей личной жизни, либо проигнорировать мероприятие. Подружка подулась для приличия, но на день рождения все-таки пришла, и прекрасно вела себя весь вечер. Даже осталась допоздна, помогла прибраться и вымыть посуду. Хорошая, белая и пушистая девочка.

Я на Янку давно уже не злилась. Ее уже не переделаешь, к тому же, у нее была масса достоинств помимо недостатков. Человека всегда нужно принимать таким, какой он есть. Многолетняя дружба с Яной, как ничто другое, отлично научила меня этому искусству.

Праздники кончились, потянулись будни. Юра звонил каждый день, но я все равно скучала. Привыкла видеть его каждый день. Мне не хватало его, наших встреч. К тому же я все-таки чувствовала свою вину за ту сцену, которую закатила в машине, пока мы ехали смотреть квартиру. Я до сих пор не могла понять, что тогда на меня нашло, от чего я завелась и потеряла самообладание. Мы не обсуждали этого больше. Но я догадывалась, что Юра все это воспринял как сцену ревности. Банальную, пошлую ревность любовницы к жене.

От этого мне было еще более стыдно, чем за слезы и сказанные тогда слова. Потому что понимала, что он, скорее всего, прав. Невеселые выводы, что и говорить.

Я боялась, что та сцена что-то непоправимо изменила в наших отношениях. Что я допустила ошибку. Что оттолкнула его от себя. Внешне он никак этого не показывал. Хотя как бы он это показал? Сначала мы были заняты переездом, потом он улетел в этот чертов Стамбул. Мы толком и не общались по-человечески все это время.

Мое внутреннее напряжение нарастало с каждым днем. А может, я просто себя накручивала?

Юра прилетел в последних числах марта, как и обещал. И прямо с самолета приехал ко мне. С цветами. Неожиданно.

С его возвращением все мои страхи, тревоги и сомнения улетучились. Все был по-прежнему. Он соскучился, и не скрывал этого. Я тоже не стала скрывать. Мне было хорошо с ним. Спокойно, когда он рядом. Не то, что без него. Может, так проявляется зависимость?

Юра поделился со мной планами на будущее. Оказалось, его жена, о которой мы обычно не говорили, улетает в отпуск одна буквально через неделю, и потом еще в мае на две недели вместе с дочерью. И если получится уговорить дочку пожить у бабушки с дедушкой, пока матери не будет, он переберется ко мне на время ее отсутствия.

Я некстати вспомнила про спор, который хотела заключить со мной мама перед переездом. Что, мне, стоит порадоваться, что не поспорила с ней тогда? Она выиграла? Или мне это только кажется?

Я посоветовала Юре подкупить дочку. В шутку. Но он на удивление серьезно вдохновился этой идеей. На меня бы подкуп подействовал, конечно, но ей-то всего шестнадцать лет. Какие они, современные шестнадцатилетние девушки? Я понятия не имела. По сравнению с подростками я просто динозавр. Я даже выгляжу моложе их. Каждое утро продираюсь сквозь толпу школьниц, спеша на работу, пока они топают в школу в вечернем макияже на на стриптизерских каблуках. Моя мальчишеская стрижка и блеск для губ как-то меркнут на их фоне.

Юрину дочку я видела всего однажды, мельком. Она сидела на переднем сидении его машины около его офиса, и болтала по телефону. Меня она видеть не могла, так как не знала, как, я надеялась, и о моем существовании вообще. Очень красивая девочка, безумно похожая на своего отца. Вот только взгляд у нее совсем не детский. Абсолютно на Юрин не похож. Очень жесткий взгляд. Сразу стало понятно, кто у них в доме хозяин.