Время легенд (сборник)

— Тогда на самом деле он — преступник, — в раздумье произнесла Слоун.

— Само собой.

«Но ведь он на этом не остановился бы, — подумала Слоун с содроганием, — рано или поздно на месте Лэнса оказался бы и Джордан».

— Твой муж преподнес нам сюрприз, — обратилась Джилли к Надин Хильер.

— Знаешь, я подозревала, что Гевин — расчетливая и холодная скотина. Но не думала, что он способен на убийство…

Теперь удивилась Джилли.

— Неужто даже не догадывалась?!

— Ни разу в голову не приходило.

— Да… А я полагала, что на такое способен только Макс.

Надин не ответила.

— Что ты собираешься делать?

— Пока ничего, — как-то неопределенно протянула Надин. Джилли неожиданно спросила ее:

— А ты не знаешь хорошего юриста по делам о разводах?

Мартас-Винъярд, май 1990

Перед Слоун лежали исписанные листки. Все-таки она поставила последнюю точку: роман «Победитель получает все» завершен! Может быть, это ее лучшая вещь! События последних двух лет не могли не отразиться на сюжете. Слоун постоянно думала о неожиданных поворотах своей судьбы — и теперь они сложились в знакомые ей характеры, жизненные коллизии. Все шло прекрасно, единственную сложность представлял конец, потому что все прежние произведения Слоун заканчивались на грустной ноте: жаль навсегда расставаться с героями, ставшими близкими друзьями.

Для этого романа Слоун искала иную концовку: да, какая-то часть ее жизни завершилась, но открывалась новая страница. Так было в действительности, так должно быть и на бумаге.

Когда Слоун покончила с таблетками, она поняла, что в самом деле вступает в новое русло бытия, верней, они с Джорданом вступают. Их маленькую команду трепали страшные бури, но они выстояли. Недавно даже обсуждалось возможное изменение в их семье. Еще бы одного человечка, а? Слоун сейчас тридцать восемь, но она чувствовала себя уверенно и спокойно. Разница в возрасте с мужем больше не беспокоила ее. Все получилось, как предсказывал Джордан: «Если не стараться видеть в чем-то неразрешимую проблему, ее и не возникает».

Поднявшись со стула, стоявшего у окна, Слоун аккуратно собрала листки. «Завтра отошлю рукопись секретарю в Нью-Йорк, через недельку-другую все будет перепечатано и можно отдавать роман издателю, — подумала Слоун. — На этом я пока остановлюсь и не буду начинать в этом году ничего нового». Пусть на какое-то время исчезнет известная писательница Слоун Дрисколл, исчезнет и Сэмми Дуглас — останется лишь жена Джордана, миссис Филлипс. Этого вполне достаточно для счастья. Более чем достаточно…

Войдя в спальню, Джордан тут же плюхнулся на кровать со словами:

— Я решил создать свою собственную команду!

Слоун, уютно свернувшись в кресле с газетой в руках, улыбнулась его словам:

— Твой отец будет счастлив, услышав эту новость.

— Но я вовсе не собираюсь предлагать ему спонсорство.

Слоун удивилась.

— Но как же ты собираешься…

— Я собираюсь взять партнера! — Джордан стащил наконец свои кожаные высокие ботинки и расстегнул спортивную рубашку. — Антонио Альвареса.

Слоун выронила газету.

— Альвареса?! Но ведь вы не выносите друг друга…

— Когда сталкиваемся на поле. Но в одной команде — уверен — станем несокрушимой силой.

Слоун все же усомнилась:

— У тебя же никогда раньше не было с ним дел. Я имею в виду, в бизнесе…

Джордан помолчал немного, размышляя над словами Слоун.

— А мы посмотрим, как обернется дело, и подходящий ли Альварес партнер.

— Уже так далеко зашло?

— Я просил Тонио приехать сюда, если я не смогу этого сделать сам.

— И он приедет? Сюда, в Мунстоун? — Слоун была поражена.

Джордан спокойно кивнул.

— Должен приехать утром.

— О, предстоит год больших свершений… впрочем — для нас обоих.

Джордан внимательно посмотрел на жену.

— То-то я чувствую: тебя волнует нечто большее, чем мои дела с поло.

Слоун улыбнулась:

— Угадал. Сегодня я кончила свой роман.

— Грандиозно! — Джордан пришел в восторг. — Значит, до конца года ты не будешь ничего писать?

— По правде говоря, у меня несколько иные планы. Сама от себя не ждала такой прыти.

— Какой такой прыти? — Джордан ничего не понимал.

— Посмотри вон туда. — Слоун кивнула в сторону туалетного столика.

На столике стоял ящичек с домашним реактивом по определению беременности — ящик был открыт. Рядом стояла откупоренная бутылка «Дом Периньон». Переведя взгляд снова на Слоун, Джордан протянул с сомнением:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что…

— Пока не хочу, — перебила его Слоун. — Но, дорогой мой, это означает, что я решила приступить к важному делу. В тот день, когда мы получим положительный результат, будет большой праздник, который, я надеюсь, мы обязательно отметим.

— Слоун! Я потрясен! — Джордан подхватил жену на руки и закружился с ней по комнате. — По-моему, сейчас самое время работать над этим важным делом.

Слоун просияла:

— Совершенно с тобой согласна, дорогой!

Они упали на кровать.

Ни он, ни Слоун не обратили внимания на маленькую заметку в разделе светской хроники из газеты, которую читала Слоун, — о разводе четы Хильеров.

Лондон, май 1990

Макс Кенион с улыбкой переступил порог «Конноут-отеля». Молча кивнул швейцару. Миновал зал-бар, сиявший зеркалами и уставленный цветами. Вошел в ресторан и сел за столик напротив входа в большую гостиную.

Хотя Макс улыбался, заказав дикую утку с персиками — его любимое блюдо в этом ресторане, — настроение у него было отнюдь не радостным. На посетителей атмосфера зала явно действовала положительно — на всех, кроме Макса, который думал только о бумагах, оставленных в номере. Это документы по поводу развода. Джилли подала на развод в тот самый день, когда он покинул Сидней.

То, чего Макс всегда боялся, случилось. Джилли не раз говорила о разводе, но он не думал, что это рано или поздно станет реальностью. Он подозревал, что она изменяла ему много раз, поэтому и решил хорошенько ее проучить. Только и всего. Разводиться из-за этого он не собирался. Джилли — его жена, и Макс хотел, чтобы так оставалось всегда.

Она и останется его женой…

«Пока смерть не разлучит нас. Джилли, моя смерть — это единственный способ, любимая, единственный».

— У вас все в порядке, мистер Кенион? — Слова подошедшего метрдотеля прервали ход мыслей Макса.

— Извините, я задумался… что вы сказали?

— Я только справился о вашем самочувствии.

— Благодарю, все прекрасно.

«Прекрасно, — пронеслось в голове, — как только может быть прекрасно у человека, который потерял единственную женщину в жизни, которую любил».

Да, Макс действительно любил Джилли. Она так и не поняла этого — потому-то и приняла его за безумца. Если бы она понимала, если б понимала! Но… Джилли не могла не знать: он страдает, когда видит, как откровенно его жена смотрит на другого мужчину. А занимаясь с ней любовью, был уверен, что в эту минуту она принадлежит не ему, а Джордану. Джордан… Джордан Филлипс, его бывший друг, ее бывший любовник. Джордан, который теперь женился и знать ничего не желает о Джилли. А она никак не хочет смириться с этим. Максу все ясно. Да что ему от того — сделать-то ничего нельзя, слишком поздно. Они не будут больше вместе никогда…

Занятый своими мыслями, Макс механически поглощал еду. Потом так же механически расплатился и с мертвой улыбкой покинул ресторан. Если кто-то из окружающих и заметил странность поведения Кениона, то вслух ничего не сказал. А если бы и сказал — разве теперь это могло его взволновать, после того, как Джилли бросила его?

Макс поднялся в номер, где жил последние четыре дня, напиваясь как свинья. Но только в таком состоянии он мог хоть как-то переносить свое новое положение разведенного мужа. Макс тщательно запер дверь: его никто не должен беспокоить… Бумаги, свидетельствующие о намерении Джилли, лежали на прежнем месте, рядом с пустой бутылкой из-под виски. Макс присел на краешек кровати, взял их в руки и долго смотрел на текст, который уже знал на память. Макс проделывал это уже не впервые: прочитал и приложился к бутылке. Убедившись, что она пуста, швырнул бутылку в корзину для мусора и отправился за следующей.