Смерть экс-любовника

– Я верю. – Меня очень расстроила уязвимость Джо. – Пошли. Говори, куда ехать. Тебе необходимо немного поспать.

Глава 10

Честно говоря, я не люблю водить. И, конечно же, мне не нравится быть за рулем чужого автомобиля. Поэтому я очень волновалась, когда выезжала на бульвар Топанга-каньон на «мерседесе» Джо.

Горела лампочка, предупреждающая, что бензина осталось совсем мало, и я стала высматривать бензозаправочную станцию, к которой можно было бы подъехать, не сворачивая налево. «Мини» следовал за мной. Я проезжала один молл за другим, направляясь в Чатсуорт или куда там еще – в Сан-Франциско, в Анчорейдж. Телефон Джо зазвонил.

Я залезла в карман куртки и достала две монеты по десять центов, жевательную резинку и штрафную квитанцию за неправильную парковку. На обороте квитанции водянистыми розовыми печатными буквами было написано «ЖЕРЕБЕЦ». Бросив ее на сиденье, я проверила другой карман – телефон оказался в нем.

– Здравствуйте.

– Джо? Я из журнала «Хот спот». Нам интересна ваша версия истории, и…

– Какой истории?

– О вашем примирении с Дэвидом Зетракисом, после того как он десять лет назад выгнал вас из сериала «Под конец дня», что стало началом конца вашей карьеры…

– Это не было концом моей карьеры!

– В самом деле? Шрам на лице…

Я отключила телефон.

Все это никуда не годилось. Меня трясло от негодования, а уж Джо, наверное, была бы рассержена так, что легко ввязалась в драку. Даже если она избежит обвинения в убийстве, ей могут поставить в вину словесное оскорбление. Я посмотрела в зеркало заднего вида. «Мини» не отставал. А что, если они сфотографировали меня, решив, что я Джо? Вдруг моя фотография появится на страницах «Лос-Анджелес таймс»?

Саймону это не понравится. Он придет в бешенство, если кто-то будет вести меня до самого его дома!. Было дело, когда за мной уже ехали на автомобиле. Это был Саймон. Значит, в преследовании нет ничего для меня непривычного и я, вероятно, смогу затеряться в потоке машин.

Вряд ли это очень сложно.

Впереди на углу показалась бензозаправочная станция; я рванула вправо, подрезав какой-то фургончик, тот истошно загудел, я испугалась, проехала мимо бензозаправки, свернула и оказалась на примыкающей к ней автомойке на Шерман-уэй.

Посигналив работнику, я вылезла из «мерседеса» и дала ему десятидолларовую купюру.

– Если вы обслужите мою машину первой, я дам вам еще денег на выезде. Очень спешу!

– Какую мойку вы предпочитаете? – спросил он. – Серебряную? Золотую?

– Все равно. Любую. Хоть деревянную. Решайте сами! – Я побежала к кассе.

– Какой освежитель воздуха? Банановый, ванильный, хвойный, кокосовый…

– Не имеет значения. Банановый.

– Покрыть шины блеском?

– Все, что угодно! Все, что угодно! – И я побежала дальше, оплачивать счет. Бог его знает, во сколько мне обойдется этот маневр, а я еще даже не заправилась. Разговаривая с кассиром, я увидела, как «мини» заехал на стоянку и из него вылез невысокий мужчина. Он огляделся по сторонам, но, похоже, «мерседес» не заметил. Хорошо. Сработало. Машина Джо спрятана в мойке. Но не будут же ее мыть вечно.

Мужчина открыл дверцу «мини» и вытащил из машины – не фотоаппарат, нет… а желтый блокнот. Затем он перелез через заборчик, отделяющий мойку от молла, и прямиком проследовал к кассе.

Я готова была спрятаться в туалете, но тут вдруг почувствовала: этот коротышка с блокнотом не представляет для Джо или меня никакой явной угрозы. И смело пошла ему навстречу.

– Вам чем-нибудь помочь? – спросила я.

Он посмотрел на меня с любопытством. У него было счастливое лицо эльфа.

– Не знаю. А мне нужна помощь?

– Вы преследуете машину Джо Рафферти?

– Да. Но вы ведь не Джо Рафферти, правда? Нет. Подождите… – Он посмотрел на кожаную куртку и нахмурился. – Так это за вами я ехал всю дорогу? От самой церкви?

– Какой церкви?

– Церкви Христианской науки. В Толука-Лейк.

– Вы едете за мной от бульвара Вентура. – Я смутилась. – Вы репортер?

– Нет, адвокат. Вот… – Он вынул из кармана спортивной куртки визитную карточку. – Я увидел, как вы свернули сюда, и решил, что вы – Джо – пытаетесь оторваться от меня, и потому хотел прикрепить к машине записку. – Он нацарапал на листке какие-то цифры, вырвал его из блокнота и протянул мне. – Визитка у меня старая. Но это объяснит, кто я такой. Джо поймет. Скажите ей, что нам необходимо поговорить, что на кону стоит мое духовное перерождение. И передайте мои самые теплые пожелания. Вам тоже всего наилучшего.

– И вам. – Я по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке. Когда он ушел, я посмотрела на визитку. «Авраам Зиглер, Зигги, адвокат, специалист по разводам. Хьюстон, Техас». Я вытаращила глаза. Это нечто новенькое: преследователь – «скорая помощь», адвокат, который прослышал о пошатнувшемся браке и несется за несчастной супругой, желая заняться ее делом? Я хотела было позвонить Джо, но вспомнила, что ее телефон у меня.

А мой, конечно же, у нее – я оставила его в «интегре». Я позвонила сама себе. Джо ответила.

– Никогда о нем не слышала, – сказала она, когда я поведала ей об Аврааме Зиглере, Зигги. – Знаешь, за мной едет еще какой-то идиот. Либо он видел, как мы переодевались и менялись машинами, либо у тебя на хвосте тоже сидит папарацци. Могу я воспользоваться твоим предложением заехать ко мне и взять кое-какие вещи? Не хочу, чтобы он добрался до самого порога.

– Без проблем.

Двадцать минут спустя я получила обратно чистенький «мерседес» и нашла в отделении для перчаток запасные ключи от дома Джо.

Заехав на заправку, я направилась к дому подруги, испытывая чувство глубокой благодарности к Всевышнему за то, что я не она.

Глава 11

Резиденция в Пасадене, которую Джо и Эллиот называли домом, была так основательна, что у нее имелось имя: Соломон-хаус. Фотографии таких домов встречаются на страницах «Архитектурного дайджеста», и, глядя на них, гадаешь, какие люди там живут. Даже Джо до переезда сюда недоумевала по этому поводу.

Известный нам ответ таков: персона, одержимая архитектурой, и некто, согласный пересмотреть свой образ жизни, чтобы ужиться с этой персоной. Джо внесла первый взнос за дом, а одержимым был Эллиот. Он изучал модернистское движение 1920-х годов, желая жить в этом доме так, как предполагал архитектор Рольф Соломон. Что случится с Соломон-хаусом, если последует развод? Несомненно, Эллиот будет сражаться за него, как другие мужчины сражаются за детей. Несомненно, Джо покинет его. Когда-нибудь. Сейчас она скорее подожжет сей памятник архитектуры.

«БМВ» Эллиота не было видно, но впереди меня на подъездной дорожке стоял джип.

Я покинула «мерседес», а из джипа вышли мужчина и женщина. Мы синхронно хлопнули дверцами. У мужчины в руках была камера, и он тут же начал снимать. Прежде чем я придумала, как надо поступить, ко мне поспешила женщина.

– Привет! Мисс Рафферти?

Ужасно удившись тому, что меня приняли за Джо со столь близкого расстояния, я машинально спросила:

– Что?

Мужчина, вероятно, принял мой вопрос за согласие и продолжил съемку.

– Мы сожалеем о вашей потере, – сказала женщина; в ее голосе не была и следа печали. – Можете рассказать нам, как вы узнали, что Дэвид Зетракис убит?

– Вы кто? – спросила я, но вопрос был глупым. Кем она еще могла быть?

– Полиция допрашивала вас? Вы являетесь подозреваемой?

Я пришла в чувство и рявкнула:

– Убирайтесь отсюда!

Они не сдвинулись с места. Камера приблизилась, и мне захотелось лягнуть этого парня, но я ограничилась тем, что закрыла объектив рукой. Это был рефлекторный жест. Я не напрасно смотрела новостные репортажи, где знаменитости и обвиняемые поступают именно так. Кроме того, я приобрела новое понимание особого лос-анджелесского времяпрепровождения – фотоатак. Подавляя свои чувства, я побежала к входной двери, нашла нужный ключ, открыла ее и захлопнула за собой.