Империя. Цинхай (СИ)

Сандо перелез через стену и, ещё не спрыгнув с неё, посмотрел вдаль. Уменьшающийся контур, бегущий за ближайший холм, чтобы скрыться. За спиной болтается винтовка. Эмбер! Вольный брат достал пистолет и приметился. Убивать её нельзя, необходимо выяснить, чего она добивалась, на себя или кого-то трудилась? Девушка была уже на приличном расстоянии, и отсвечивающее солнце смазывало края её фигуры. Сандо выстрелил в ноги, но промазал. Плюнув на пистолет, он убрал его и, снова спрыгнув на землю, помчался за дочерью Дзи-си. Вот так-так! Она стреляла в Дами, хотела избавиться от неё. Ради чего? Старалась задобрить отца, получила от него задание, хотела освободить место наследника Цинхая? Мотивы женщин всегда трудно угадать. Наёмник набрал бешеную скорость, максимальную, на какую был способен, но и у девушки была отличная спортивная подготовка, к тому же, она принялась скрываться сразу же после выпуска своей пули, до появления карателя. Через пару минут она заметила преследование, постаралась убыстриться. И он, и она летели по неровной почве, высушенной ветрами осени, на пределах своих возможностей. Если она стреляла в Дами, связана ли она с предыдущими покушениями? Они сбежали в небольшую котловину, предшествующую повороту за холм, в ней пожухлые пучки травы торчали из супеси. На подъём бег затруднялся, Эмбер споткнулась, быстрее выправилась и заторопилась дальше. Винтовка била по её спине. Сандо догонял её, длина ног выигрывала по сравнению с ногами Эмбер, да и силой он превосходил её многократно.

Гонка длилась уже больше дюжины минут, и они вот-вот должны были поравняться, расстояние сокращалось. Эмбер поняла, что скоро до неё дотянутся и, остановившись, резко скинула оружие, развернулась и бросилась в атаку. За время совместных тренировок она хорошенько изучила тактику боя вольных братьев. Сандо понял это с первого же удара, не без труда увернувшись. Но в спортзале девушка не показывала и десятой части своих способностей, своей резкости и ловкости. Она скрывала, таилась, играла в слабость и добывала информацию. Кто же она? Кому служит? Ради чего всё делает? Сандо сошёлся с ней в рукопашной, держа мысль о том, что убить её нельзя, сначала вопросы. У Эмбер же, похоже, такой установки не было, она бросалась яростно, её движения были уверенными и отточенными. Они были коварными и хитрыми, рассчитанными на то, чтобы победить любым способом, хоть подлым, хоть некрасивым. Она даже швырнула горсть пепельной земли в глаза Сандо, но тот успел прикрыть их и уклониться от нападения на слух и осязание, чувствуя по веянию воздуха движения соперницы. Он боролся, как и положено вольному брату, но эти приёмы были предусмотрены девушкой, которую ими невозможно было теперь обезвредить. У Сандо оставалось два пути: применить технику Тигриного лога, или же не до конца изученную технику Николаса Тсе, которой тот немного поделился с бывшим коллегой. Если оставлять Эмбер живой, то ей нельзя было показывать связь с золотыми, кто знает, приходилось ли ей с ними биться и опознает ли она подобное мастерство? Сандо выбрал приёмы Николаса. Удивленная дочь Дзи-си, никогда прежде не сталкивавшаяся с подобным – старший брат отказывался обучать её, - не нашлась, как из отражающей защиты перейти в атаку. Подключив шаньсийскую школу кунг-фу, которую Сандо когда-то учуял в её замашках, Эмбер рискнула добраться до болевых точек наёмника, чтобы исполнить захват, но это не удалось. Повалив её на спину, золотой сомкнул руки китаянки одной своей и, достав нож, приложил его к горлу, усевшись сверху девушки.

Прежде чем сказать что-либо, спросить, он решил отдышаться. Чёлка Эмбер упала ей на лицо, и она, прижатая затылком к земле, никак не могла откинуть её с правого глаза. В пылающем взгляде побеждённой не было ненависти, только суровая готовность к любым последствиям. Сандо только сейчас увидел её настоящую, не милую, не улыбчивую, не дружелюбную как рубаха-парень девчонку. Такая не чешет за ухом своего пса, целуя в нос, такая отдаёт команду «фас!», чтобы псина растерзала кого-нибудь. Нет, в Эмбер не было чего-то такого, что можно ждать в генетической предрасположенности от маниакально злобного отца, но дерзость в подрагивании скул и жар огня в глазах выдавали весомую зловредность.

Переведя дыхание, Сандо упёр лезвие в шею сильнее.

- Ну, и какого чёрта ты это хотела сделать? – В зрачках Эмбер судорожно бежали какие-то идеи, запасные варианты, так что мужчина невольно ухмыльнулся: - Лучше не рыпайся и не пытайся уже бежать. Говори!

- Какая разница, зачем я это хотела сделать? Ты должен убить меня за это? Убивай! – Сандо задумался, как бы выбить из неё правду? Мужику бы он кулаком заехал в челюсть, а вот избивать женщин прежде не доводилось. Куда ей можно ударить без ущерба для собственной чести? Сердце чувствовало, что без пыток обойтись не получится.

- Покушение на Хангёна – тоже твоих рук дело? – Эмбер поджала губы, не собираясь ничего произносить. Не желая тратить время напрасно, и тем заодно мучить себя укорами совести, Сандо отвёл нож от шеи девушки и, не думая и не глядя, полоснул по её плечу от локтя до акромиона*. Эмбер прокричала. Из-под рассеченной кожи полилась кровь. – Говори! – прикрикнул Сандо.

- Да! Да! Хангёна хотела убить я, доволен? – зыркнула на него девушка, стискивая от боли зубы.

- Зачем?!

- А сам как думаешь? – прошипела она, чувствуя, как густая кровь липнет к руке, обливая её теплом. В этот момент Сандо озарила страшная догадка, та, за которую он готов был уже отринуть и совесть, и честь золотого.

- А Николь? Покушение на неё – тоже ты?!

- К отравлению Николь я не имею никакого отношения…

- Скажи правду! – Сандо поднял её ладонь, надрезал на ней кожу и дёрнул вниз, готовый отодрать кусок. Эмбер неистово закричала, зажмурив глаза.

- Я не трогала её! Я не покушалась на сестру! – закричала она. От боли из-под ресниц брызнули слёзы. Сандо дёрнул за край кожи сильнее. У Эмбер потемнело перед глазами, и она едва не отключилась, но через крик сумела прохрипеть:

- Клянусь! Клянусь, я не трогала Николь… - Наёмник тряхнул головой, успокаивая себя. Он пообещал, дал себе слово, что заставит страдать того, кто причинил страдания Николь. Он хотел убить этого человека, кем бы он ни был, когда найдёт. В тайных мечтах он срезал лоскуты плоти с того неизвестного. Чувствовала ли намерения вольного брата Эмбер, и потому упиралась, или ответила честно? Она собралась с силами, чтобы успеть сказать, прежде чем продолжится допрос: - Зачем мне отрицать второе покушение, если я созналась в первом? Я говорю правду, я не отравительница, но… но я догадываюсь, кто это сделал.

- Кто? – полный внимания, застыл Сандо. Эмбер открыла глаза, облизав обсохшие от тяжелого дыхания губы.

- Турсунай – моя подруга. Она была здесь тогда…

- Почему она? Ты переводишь стрелки?

- Нет, я действительно так думаю. Я знаю её с младшей школы, и знаю, что в какой-то момент она немного изменилась, стала странной в повадках. Я наводила справки, у неё в прошлом есть белые пятна, в которых никто не знает, где она была, что делала, мы же только на время моего пребывания тут, в Цинхае, бывали вместе, вместе отдыхали и развлекались, а чем она занимается, пока я в Синьцзяне – я понятия не имею. Я говорю серьёзно, не знаю, кто за ней стоит – Юньнань, Тибет или Белый лотос, или ещё кто-то, но скорее всего это была она. Мне не удалось найти улик…

- Где её найти? Где её взять? – схватил за горло девушку Сандо. Ему хотелось придушить её. Она знала, кто поставил под угрозу жизнь сестры, и ничего не предприняла толком! Не нашла улик! Да вот так же, схватить за горло и пытать подозреваемую, и ответы лягут в карман.

- Живёт она в Синине… - Со стороны холма прилетел порыв ветра и вольный брат, до этого увлеченный выпытываемой информацией, вдруг отвлёкся. Этот запах… Что это? За холмом кто-то есть. Кто-то прячется. Плотный запах, заметный. Их много. Животные. И женщины. Не выдав себя никакими переменами на лице, Сандо догадался, что Эмбер бежала к подмоге, а не вслепую, и у него пара минут, чтобы побежать в обратную сторону, самому став дичью, или попытаться выкрутиться, узнав как можно больше. Мужчина выбрал второе. Он отпустил руку Эмбер, её горло, дёрнул на себя и прижал к груди.