Населенный смертью

Нора Робертс

 Населенный смертью

Глава 1

Зима может быть убийственной. Скользкие улицы и покрытые льдом тротуары ломают кости и пробивают черепа прохожих с завидной регулярностью. Резко падающая температура каждую ночь замораживала кровь и останавливала сердца нескольких несчастных в холодных трущобах города.

Даже те, кому повезло обзавестись теплым, уютным домом были загнаны в ловушку сильными ветрами и ледяными дождями. В первые две недели января 2060 года — сразу после праздников — суровая зима была одной из причин увеличения числа звонков с сообщениями о домашних происшествиях в полицейский департамент безопасности Нью-Йорка.

Даже довольно счастливые пары начинали ссориться, когда они были надолго привязаны друг к другу холодными веревками зимы.

Даже для лейтенанта Евы Даллас расследование двойного убийства было нелегким делом. Ну, если только какая-нибудь сумасшедшая парочка не решала убить друг друга со скуки.

Тем не менее, ей пришлось расследовать именно двойное убийство.

Этим паршивым, промораживающим до костей утром она находилась возле трупа. Но не холод или лед убили Рэдклиффа С. Хопкинса Третьего. Пока она не могла сказать наверняка, приложила ли зима свои холодные пальцы к этому делу. Но было очевидно, что кто-то проделал множество ужасных дырок в груди Рэдклиффа и одну прямо посредине его лба.

Вместе с Евой тело осматривала ее напарница Делия Пибоди:

— Я никогда раньше не видела таких ран, только в обучающем видео.

— Я видела. Однажды.

Ева помнила, как она стояла возле первой жертвы в серии убийств и изнасилований, тогда тоже была зима. Но сейчас запрет на ружья почти исключал смерть от огнестрельного оружия, поэтому такие ранения были большой редкостью. Не то чтобы люди перестали убивать друг друга. Но возможность поразить цель издалека и простота, с которой пуля разрывала плоть и дробила кости, сделали этот метод не слишком популярным в настоящее время.

И хотя Рэдклифф мог быть убит этим старинным методом, это не делало его менее мертвым.

— Парни из лаборатории, наверное, уже потирают руки, — пробормотала Ева. — Не так часто им удается поиграться с баллистикой.

Она была высокой, худощавой женщиной, одетой в черное кожаное пальто. У нее было угловатое лицо с наблюдательными карими глазами.

В качестве уступки холоду, она надела черную вязаную шапку поверх своих коротких, вечно растрепанных каштановых волос, но зато снова потеряла свои перчатки.

Ева подождала, пока напарница с помощью прибора установит время смерти.

— Шесть видимых ранений, — произнесла Ева. — Четыре в грудь, одно в ногу и одно в голову. Судя по брызгам и следам крови, похоже, что в первый раз в него попали вот здесь. — Она указала на место в нескольких футах от них. — Сила удара отбрасывает его назад, он падает и пытается ползти. Большой, полный мужчина, на вид вполне здоровый. Возможно, у него хватило сил немного проползти, может даже попытаться встать.

— Время смерти 2 часа двадцать минут, — отрапортовала Пибоди и посмотрела на Еву. Короткие темные волосы Пибоди задорно торчали у основания шеи. Её широкое, крупное лицо было серьезным, но глаза, такие же темные, как и волосы, задорно блестели.

— Личность подтвердилась. Ты ведь знаешь кто он, не так ли?

— Хопкинс, Рэдклифф С. С этими чудными римскими цифрами после имени.

— Это результат твоего безразличия к культурной жизни. Между прочим, его дедушка, Хоп Хопкинс, сделал не одно состояние в лихие 60-е годы двадцатого века. Секс, наркотики и рок-н-ролл. Ночные клубы, музыкальные тусовки. В основном он жил в Лос-Анджелесе, штат Калифорния, но у него было теплое гнездышко и здесь, в Нью-Йорке.

Пибоди передвинулась:

— Пару десятилетий у него все было отлично, а затем наступила черная полоса. А еще более легендарная Бобби Брэй — она была…

— Я знаю, кто такая Бобби Брэй, — Ева засунула руки в карманы и начала раскачиваться на каблуках, продолжая изучать тело и место преступления. — Я не совсем невежественна в вопросах поп-культуры. Рок-звезда, наркоманка, а сейчас культовая личность. Бесследно исчезла.

— Ну, хорошо. Она была его женой — третьей или четвертой — в момент исчезновения. Ходили слухи, что он или сам убил её, или приказал это сделать, но копы так и не смогли найти достаточно доказательств, чтобы предъявить официальное обвинение. Он стал осторожным, записался в отшельники, затем потерял кучу денег и, в конце концов, умер от передозировки какого-то наркотика — не помню, что это было — прямо здесь, в Нью-Йорке.

Пибоди резко поднялась:

— Вот тогда и началось время городских легенд. Он умер в роскошных апартаментах, расположенных над клубом, где он прятался от людей. Здание переходило от владельца к владельцу, но никто так никогда и не смог добиться успеха. Потому как…

Для пущего эффекта Пибоди выдержала паузу:

— Там обитают привидения. И это место проклято. На всякого, кто жил там или пытался открыть бизнес, обрушивались душевные или материальные несчастья.

— Дом номер двенадцать. Я о нем слышала, интересная легенда.

Не вынимая рук из карманов, Ева разглядывала большую ветхую комнату.

— Проклятый дом с привидениями. Кажется, это чересчур. Может, Рэдклифф рассчитывал очистить это место?

— Что ты имеешь в виду? — Тут челюсть Пибоди просто отпала. — Это то самое место? Это? О, Боже! Господи!

— Кто-то позвонил в 911. Хочу послушать эту запись, поскольку, скорее всего это и был убийца. Итак, жертва владела этим зданием, вероятно, он собирался делать ремонт и перепланировку. Может, он хотел восстановить былую славу клуба, как это было в дни его деда? Но что наш парень делал, слоняясь в проклятом доме с привидениями в два часа ночи?

— Это то самое место, — повторила Пибоди с трепетом в голосе. — Номер двенадцать.

— Поскольку двенадцатый дом оказался проклятым, то я могу оказаться в трудном положении. Давай перевернем его.

— Давай.

Когда они перевернули тело, Ева недовольно поджала губы.

— Похоже, кто-то и правда хотел убить его. Еще три ранения в спину. Лаборатория, наверное, подтвердит, но я думаю…

Она пересекла комнату по направлению к старинной круговой железной лестнице.

— Он стоял примерно здесь, лицом к нападающему. Бах-бах. Выстрелы в грудь. — Она ударила себя рукой по груди. — Отступает назад, падает. Размазанный кровавый след говорит, что жертва пыталась ползти, возможно, по направлению к двери.

— Двери были заперты изнутри. Так сказал коп, прибывший на место преступления первым, — сказала Пибоди.

— Ага. Итак, он ползет, убийца идет следом. Бах, бах, стреляет в спину. «Звук выстрелов, наверное, звучал здесь просто оглушительно», подумала Ева. «В ушах должно было звенеть». Но этого было недостаточно. — Нет, мы еще не закончили. Тело падает, он уже мертв или умирает, но и этого мало. Убийца переворачивает тело, приставляет дуло пистолета ко лбу. Видишь ожоги вокруг раны на лбу? Это следы соприкосновения с дулом пистолета. Я много времени посвятила изучению огнестрельного оружия, когда занималась делом ДеБласса [1] пару лет назад. Приставил дуло прямо к голове и бах! Контрольный выстрел.

Ева видела это в своей голове. Слышала это, чувствовала запах.

— Ты ставишь пистолет вот так. — Она приставила кончик пальца к своей брови. — Ты прижимаешь его к коже и стреляешь, это личная месть. Если ты нашпиговываешь кого-нибудь таким количеством железа, значит ты серьезно на него зол.

— На жертве его дорогие блестящие наручные часы — они выглядят старинными, кроме того, бумажник с наличными, кредиткой с кодами, портативный компьютер, карманное средство связи — все на месте. Убийца даже и не пытался сделать вид, что это ограбление.