Княжна Тьмы. Книга 3. Последний выбор

На секунду Палач Преисподней замер, выискивая серебристым взором свою жертву.

— Ты виноват! — в мгновение оказываясь рядом с Люцианом взревел хищник. — Это все ты подстроил!

— Успокойся, — с легкостью отгораживаясь от обезумевшего зверя защитным куполом, проговорил дракон. — Твои нервные попытки ни к чему не приведут. Пока она сама не пожелает, пути назад нет.

— Или пока она не умрет! — понимая, что с Изначальным Мира ему не тягаться, рычаще отозвался зверь преисподней. — Как ты мог!? Люциан просто дай ответ! Ты ведь стал для нее родным в ее новой жизни.

Люциан продолжил бесстрастно взирать на разъяренного зверя. Отступать назад было уже поздно, даже если он сам уже понимал всю губительность своей затеи…

— Оробас, я для всего этого Мира являлся отцом, — отводя взор в сторону кровавого горизонта произнес дракон. — И, что теперь? Сколько раз я должен был молчаливо смотреть за гибелью своего дома?

— Ты поплатишься, — тихо изрек Палач, полностью уверенный в своих словах. — Настанет час, когда хлебнешь горя во много крат превосходящие собственной подлости.

Дракон не отвел безразличный взгляд, от полыхающей адской степи. Ни один мускул на твердом, уверенном лице не дрогнул.

— Я знаю…

Лика

Боли не было. Лишь тихая спокойная бездна бархатистым полотном застелила сознание. Сколько раз я умирала? Не помню… Сколько раз моя душа пересекала Грань? А разве важно…

Важно было лишь одно, сколько бы раз не решалась на этот шаг, я знала, что только так будет правильно. Судьба не раз дарила шанс и возвращала назад. Наверное я должна была вынести уроки… Наверное…

— Зачем?

Неожиданно холодный голос прозвучал в безжизненной тьме.

— Потому, что так правильно. Я не могу иначе, — понимая, что все равно не смогу слукавить, спокойно произнесла я.

И вновь в кромешном мраке настала ледяная тишина. Лишь мое сознание беспомощно колыхалось на волнах бездонного безмолвия.

— Это был твой выбор, — вновь словно отовсюду прозвучал жесткий голос.

Через мгновение холодная обволакивающая мгла пропала… Ее место занял яркий, ослепительный свет… И вот теперь пришла настоящая боль…

— Милолика, заклинаю, очнись! — буквально звенело в моем сознании.

Я может, была бы и рада, прислушаться к столь требовательной просьбе, но тело отказывалось слушаться. Более того я ясно понимала, что пробуждение ни чем хорошим не обернётся. Сейчас каждую частичку моего организма пронзала острая, режущая боль. Голова гудела так, что казалось, единственным средством к исцелению будет топор. Да еще незнакомый голос, не унимаясь, пытался докричаться до требующего покоя и тишины сознания.

— Милолика я чувствую, ты дышишь!

«Конечно, дышу!» — отчаянно согласилась с неизвестным мне переговорщиком.

Я буквально каждый микрон своих легких чувствовала. Да и само дыхание давалось с большим трудом, создавалось впечатление, что в легкие попадает не живительный кислород, а раскаленная лава.

— Давай милая, не пугай. Открой глазки.

Вот от подобной просьбы, хоть и мысленно, но решительно отказалось. Мало того, что не знаю, что со мной приключилось и почему в подобном состоянии. Так и голос был совершенно не знаком. Более того, представление не имела, кто я сама, и как меня зовут…

— Оробас отойди от нее, — глухой, холодный голос прозвучал совсем рядом.

Каждый ноющий нерв в моем теле словно свела судорога. В сознании пропали последние мысли. Лишь чувство самосохранения, словно трубя тревогу, разгоняло и так бешено стучащее сердце, заставляя в очередной раз сжаться от непреодолимой боли.

— Маркус не над…

Тот первый, кто пытался привести меня в чувство, не успел договорить. Что-то или кто-то явно не собирался вступать в диалог. Глухой звук и вокруг меня все стихло. Но лишь на мгновение. Жуткое ощущение надвигающейся опасности ледяной лавиной заставило замереть душу. Даже находясь в полной темноте из-за закрытых глаз, я видела, как вокруг меня начала клубиться живая, бездонная тьма.

— Открой глаза, — прозвучал приказ.

Против собственных титанических усилий, вопреки здравому смыслу и чувству самосохранения я открыла глаза. Сознание и без того, по ощущениям рвущиеся на куски, окончательно разбилось. Дыхание, которое с таким трудом пыталась успокоить, остановилось вовсе. Сердце, подчиняясь всеобщему трепету организма, замерло. Тело сковала болезненная судорога. А я не могла отвести взора над нависшим чудовищем…

Надо мной возвышался мужчина. Словно грозовое облако он заслонил все окружающее пространство. Темные как смоль волосы безжалостно трепал ветер. Острые черты лица покрылись усталой, безжизненной тенью, а в черных глазах не было ничего кроме мертвой тьмы.

— Это был твой выбор Милолика.

И прежде чем я успела сделать вдох, в мое сознание искрящимся вихрем начали возвращаться воспоминания…

Я сидела тихо на теплой еще дымящейся земле. В спину больно упирались остатки от неразрушенной стены. Холодный ветер безжалостно трепал лицо и открытые участки тела. Но сейчас мне было все равно…

— Отныне и навечно…

Если признаться честно, я практически не вслушивалась в слова Маркуса. Вокруг меня словно образовался купол отчуждения и безразличия.

«Как он мог поверить!? Как он мог пойти на такое!?» — сотни однотипных вопросов терзали душу.

Я не могла обвинять Маркуса за его чувства. Не могла упрекать в том, что он чуть было, не натворил. Но в том, что он не дал мне высказаться, не дал оправдаться после возращения с Грани, я принять не могла…

— … границы Таноса…

Голос Маркуса продолжал ледяной метелью витать в воздухе. Сейчас повелитель Темной империи выносил приговор едва выжившему королю Адвоха.

Демон лежал едва живой у подножия не известно, почему уцелевшего дерева. Сил у Алекса не то, что на сопротивление, на вздох практически не было. Но он был жив… А все остальное… переживу.

— Ничего… Могло быть и хуже… Маркус ведет себя великодушно…

Словно обеспокоенная курица-наседка причитая вокруг прыгал огромный лев. От каждого моего вздоха или едва уловимого движения Палач Преисподней вздрагивал, опасаясь очередной убийственной глупости с моей стороны. Но, кажется, лимит идиотизма я и так перевыполнила. Теперь мне оставалось покорно уповать на благоразумие Маркуса…

— А теперь ты!

Маркус впервые с момента возращения моей памяти к текущей минуте событий, поднял свой взор. В его взгляде ничего кроме холодной ярости, брезгливого гнева и бешеного раздражения не было. В его глазах я представлялась маленьким, нелепым препятствием, которое в очередной раз растоптало всю его жизнь.

— А теперь ты, — каждый звук терзал мою душу, словно тысяча острых кинжалов. — Ты сделала свой выбор Милолика.

Я покорно опустила взор. Теперь моя жизнь полностью во власти Маркуса. Он вновь вытащил меня с той стороны Грани, заплатив только ему известную цену. Полотно Судьбы получила новый виток, который обязательно завяжется, в губительный для всех узел… Я это прекрасно понимала и ждала решения.

— Рожденная Милолика Донат Виленская — Княжна Тьмы, Хозяйка Преисподней… Отныне и навечно…

Маркус хладнокровно как поступил до этого с Алексом, произносил слова приказа-клятвы. Я изгонялась… Лишалась всех регалий и статусов… До конца своих дней под страхом смерти мне было запрещено пересекать границы Таноса…

Но все это было не важно! Материальные ценности, положение, могущество — они меня никогда не интересовали. Ни это было страшным. Ужасало меня то, что Маркус с корнем вырывал меня из своей жизни. Сегодня я для него действительно умерла.

— Маркус, приди в себя! Ты же не черта не видишь… — неожиданный хриплый голос, перебил слова императора.

Я непроизвольно вздрогнула, поворачиваясь в сторону Алекса. Оробас словно ожидая нападения, закрыл меня своим телом.

Алекс по-прежнему напоминал едва оживший труп. Его тело безвольной куклой все лежало у дерева. Демон, не смотря на свое плачевное состояние, находящее на пограничье с живым, посмел перебить выносившего свой последний вердикт императора.