В обятьях тьмы (СИ)

Прежде чем скептично посмотреть на парня, Кай возвел глаза к потолку, выказывая

этим самым то, что он на самом деле думает об его зачастую «гениальных» мыслях.

- Например?

- Взять те же самые барбитураты, - произнес Стилински, не заметив, как широко выпучил глаза Скотт, и слегка замотал головой, безмолвно прося его заткнуться, - не думаю, что нормальный человек в здравом уме сам будет принимать наркотики…Ауч! – парень подскочил, получив весьма ощутимый и болезненный тычок от лучшего друга.

«Прямо в ребра! Гад мохнатый!».

- Мы с ней далеко не нормальные люди, - с трудом справившись с собой, на удивление даже для самого себя, спокойно ответил Фелан, - так что я не удивлен тому, что произошло. С нашей жизнью следовало ожидать что-то наподобие этого, - оборотень поморщился. Он избегал говорить «барбитураты» вслух, а слово «наркотики» так и вовсе даже в мыслях не произносил.

Кайден знал, что это не шутки, знал, насколько это серьезно, и что нужно все это обговорить с сестрой, но сейчас между ними перемирие было таким хрупким, что парень боялся его нарушить. Он вправит ей мозги. Обязательно! Но не сейчас.

- К тому же, ты сам сказал, что недостаточно хорошо знаешь Райли, так что не тебе ее судить, Стилински, - оборотень произнес это холодно и безразлично, но серые глаза смотрели напряженно и с легкой тенью злости.

Стайлз решил заткнуться. Пока.

Он не собирался ждать того момента, когда глаза пожелтеют, а лицо оборотня обрастет шерстью. Стилински и сам понял, что произнес лишнее, да и тычок от друга помог ему до этого додуматься.

В гостиной воцарилось молчание. Кайден старался смотреть куда угодно, только не на гостей, Скотт размышлял, сколько времени Райли потребуется для того, чтобы принять его извинение, а Стайлз же думал над тем, сможет ли он достать языком до кончика носа или нет.

Новый год Райли провела в больнице. Как бы она не хотела не оставаться в одиночестве, ведьма все же не позволила брату справлять такой светлый праздник в этом угнетающем заведении. Хоть медперсонал и украсил палаты гирляндами, но все же праздничного настроения совершенно не было. Даже несмотря на огромную елку, стоящую на первом этаже у самого входа. Или вкусный ужин, проведенный за большим общим столом в столовой. Они даже смотрели по телевизору прямую трансляцию спуска блестящего шара на площади Таймс-сквер. Смотря на этот символ наступления Нового года, Фелан горько усмехнулась. Прошлый год отличился ужасными событиями в ее жизни, и девушка была уверена, что наступивший будет ничуть не лучше. Райли уже не знала, чего ждать от будущего. И наступит ли оно лично для нее…

Кроме Кайдена к ней больше никто не приходил, не считая медсестер и врача. Как-то к ней даже пришел психолог, но ушел ни с чем, потому что брюнетка с ним и словечком не обмолвилась. Молчала весь сеанс, отведя глаза в сторону, тупо игнорируя этого интеллигентного мужчину в аккуратных прямоугольных очках. Спустя час мистер Гейшлер ушел, но обещал вернуться.

Обещание своего он не сдержал.

Отложив книгу в сторону, Фелан посмотрела на наручные часы. Четыре часа ночи. Самое отличное время для ночных вылазок. Те, кто остались на смену, сейчас, скорее всего, находятся в слегка заторможенном состоянии и будут ходить, клюя носом. Если быстро и осторожно передвигаться, то ее не заметят.

Спустив ноги с постели, Райли вдела их в мягкие бесшумные тапочки, которые Кайден заботливо притащил из дома. А также другую нужную одежду и вещи для личной гигиены. Теперь она ходит в своей удобной футболке и в хлопковых штанах, а не в больничной форме, в которой чувствует себя ужасно. Не то, чтобы она была неудобной или жесткой. Просто в ней ведьма ощущает себя пациентом. Чувствует себя больной…

Тихо выскользнув из своей палаты, ведьма осмотрелась по сторонам, облегченно выдохнув, когда никого не заметила. С некоторых пор ночь стала ее подругой. Именно благодаря этой покровительнице тьмы Райли находилась в спасительной тишине, совершенно не ощущая себя одинокой. Ей никто не был нужен. Она была в объятьях тьмы. И ее это устраивало.

Ей это нравилось.

Пройдясь по коридору, Фелан завернула направо, оказавшись перед лестницей. Лифт ведьма использовать не стала. Глупо попадаться не входило в ее планы. На днях Райли смогла, наконец, узнать, в какой из палат находится Арджент. И теперь она собиралась проведать ее.

«Надеюсь, именно сегодня никто не навестит Эллисон», - пронеслось в ее голове, когда брюнетка стала подниматься наверх, от нечего делать отсчитывая ступеньки вслух.

Хотя, на дворе глубокая ночь, вряд ли кто станет навещать пациентов в такое время.

Встав напротив искомой двери, Райли застопорилась, ощутив, как засосало под ложечкой. Вдруг идея прийти сюда показалась до ужаса идиотской, но брюнетка, переборов себя, взялась за ручку, повернув ее. Ужом проскользнув внутрь, ведьма осмотрелась и застыла.

Эллисон выглядела нормально. Если бы не кожа, бледнее, чем обычно, и многочисленные трубки и проводки, ведущие от аппаратов к ее телу и рту, то брюнетка подумала бы, что охотница просто спит. Сделав несколько шагов вперед, Райли подошла вплотную и только сейчас заметила раны на ее груди, которых не было видно из-за бинтов. Девушка решила, что они достаточно глубоки, раз бинт был окроплен в некоторых местах кровью.

Аппарат, стоящий рядом с постелью, противно и тихо пищал, показывая сердечный ритм. Фелан ощутила, как собственный стук сердца, стал отдаваться в голове. Ей показалась, что ее сердце стало подстраиваться под сердце охотницы.

Осторожно вытянув правую руку, Райли дотронулась до холодной кожи, и тут же отдернула ее, неприятно поморщившись.

«Словно током ударило», - подумала ведьма, сжимая и разжимая кулак.

Правая рука начала потихоньку неметь, и Фелан недоуменно смотрела то на нее, то на кожу Эллисон.

«Какого черта сейчас произошло?».

Райли уже успела порядочно струхнуть, но к руке постепенно стала возвращаться чувствительность, и ведьма облегченно выдохнула, но до конца расслабляться не стала. Все это было странным, и доверия не внушало.

Подкатив стул так, чтобы он был напротив кровати, ведьма села на него с ногами, согнув колени. Скрестив руки и положив их на коленные чашки, девушка стала наблюдать за охотницей, замечая, как едва заметно поднимается грудная клетка шатенки.

Помнится, как-то один из школьных друзей сказал ей, что если девушки дышать грудью, то парни же делают это животом. В тот день Райли долго ходила и смотрела на то, как от глубоких вдохов и выдохов двигаются девчачьи грудные клетки, сравнивая женское дыхание с мужским.

Фелан хмыкнула, вырываясь из омута воспоминаний.

Где-то на фоне аппарат продолжал ритмично пищать, фиксируя показания, но брюнетка уже успела привыкнуть к этому звуку. Привыкла и теперь не вздрагивала от протяжного писка.

«Живая».

- Ты слишком долго спишь, - громко сказала ведьма, внимательно смотря на лицо охотницы.

Никакой реакции.

- Пора бы тебе прекращать витать в радужных облаках и вернуться на землю, - голос Райли звучал уверено, но внутри все подрагивало, а низ живота свело от напряжения, - все волнуются и ждут, когда ты очнешься!

Ни ответа, ни привета. Лишь одинокий писк аппарата, да собственный голос, звучащий хрипло и натянуто.

- Хочешь, расскажу сказку?! – усмехнулась Фелан, слегка прикусив нижнюю губу, - про маленькую смелую охотницу, которая ничего не боялась и справлялась со всеми трудностями, встречающимися на ее пути.

Райли представила, что Эллисон кивнула и слабо улыбнулась ее словам. Стало немного легче.

В свою палату ведьма вернулась ближе к семи.

- Семь месяцев, - глухо отозвалась Райли, пытаясь не смотреть в родные глаза.

Кайден широко раскрыл глаза, не в силах вымолвить и слова. На языке крутился вопрос «почему?», но сопоставив факты и временные рамки, оборотень сам ответил на свой вопрос.