Судьба Некроманта (СИ)

- Вот видишь, вампиры, мало чем отличаются от людей, так что их не стоит опасаться. Пока их семье не грозит опасность, они не нападут. Конечно, есть и те которые убивают ради забавы, но и среди людей есть такие.

Елена лишь кивнула, у нее пропали все страх. Она начала понимать что многие заблуждаются, вешая клеймо на других лишь из-за предрассудков, лишь из-за того что они не такие как они. Ей было стыдно, ведь совсем недавно она и сама была такой, думая, что это нечисть, зло воплоти, а оказывается, они, возможно еще человечнее самих людей. Возможно, сами люди заблуждаются, что есть зло, и они сами есть зло.

- Пошли в соседнюю комнату, не будем им мешать.

Авель взял девушку за руку, а она лишь согласившись с ним, пошла следом. Соседняя комната была поменьше, с одной кроватью. Но девушку удивил портрет человека на стене. Это был портрет того вампира которого убил Авель в ту ночь.

- Авель, а кто это?

Девушка указала пальцем на портрет. Авель посмотрел и ответил, немного подавленно.

- Это.... Хм, сложно объяснить, но это Дрэйвен Кровель, прямой наследник князя Себастьяна Кровеля, первого вампира, и соответственно бывший владелец этого поместья.

Девушка удивленно посмотрела на парня.

- Да, Кровель был первым вампиром в этих краях. Когда, об этом узнали, решили, что, он заключил договор с демонами, и создали легенду, что бы никто не вошел в этот дом после того как его убили, сами же жители города. Но Себастьян не заключал никаких договоров, он был одним из перворожденных. Перворожденные не боялись дневного света, они боялись лишь серебра. Сам же Себастьян хотел лишь спокойно жить. Вскоре у него родился сын, которого, он с женой, назвали - Дрэйвен. Дрэйвен не мог выйти на дневной свет, и для него было построено это подземное сооружение.

Авель на мгновение замолчал, обнял Елену, усадил на кровать, и продолжил.

- В скорее выяснилось что Себастьян, да и Дрэйвен, такой не один, что в городе еще есть такие же. Но их изгоняли, Себастьян хотел это прекратить, за что и поплатился. Его убила разъяренная толпа горожан, которая хотела убить одного перворожденного и всю семью. И когда увидели кто такой Себастьян, и была создана эта легенда. Из-за деяний отца, Дрэйвена избрали главой, а все кто был изгнан, объединились в общество, и назвали себя роем. Вот так появились вампиры тут, если вкратце. А потом у Дрэйвена и ведьмы, которую он полюбил, родился сын, полукровный, которого они назвали Авелем.

- Это был твой отец?

- Да, это был мой отец. Которого, мне пришлось убить. Я Авель Кровель, наследник Себастьяна Кровеля, его внук. Теперь можешь бояться меня! Авель сорвался на крик. Можешь призирать меня!

Он резко подорвался с кровати, посмотрел на Елену и продолжил.

- Вот он я! Чудовище! Наследник того кого считают слугой демонов!

Елена ничего не сказала, она лишь поднялась с кровати, дала пощечину Авелю, после чего поцеловала его, и обняла, прижавшись, прошептав.

- Не смей, не смей так говорить о себе. Ты не тварь. Ты тот, которого я люблю. Который показал мне мир, не только людей, но и других.

Авель обнял Елену в ответ.

- Спасибо, я думал, ты меня не захочешь знать после этого.

- Дурак ты.

Пара еще долгое время стояла вот так вот. Когда их глаза встретились, они не удержались, их губы соприкоснулись в поцелуе. Они забылись, Авель уже снимал с Елены платье, а она же раздевала его. Платье упало на пол, парень уложил девушку на кровать, продолжая целовать, его торс был обнажен, а руки спутницы гладили его по голове. Он ласкал руками её тело, нежно гладя бедра, грудь, целуя её шею. Елена вздрагивала от его прикосновений. Она еще девственница, и по поверьям до свадьбы не должна быть близкой с мужчиной, но плевать, теперь было плевать на все. Она была с любимым. Когда парень проник в неё, резкая боль пронзила её тело, но после боль сменилась на приятное ощущения наполненности, словно она нашла, то чего ей так не хватало. То, что её дополняло, свою вторую половинку. Пара предалась плотским утехам, наслаждаясь друг другом.

Пара лежала в кровати, голова девушки находилась на плече парня, он обнимал ее, а она водила рукой по его груди, казалось, что больше ничего не существует вокруг, что есть только они.

- Это было чудесно.

Прошептала девушка. Парень лишь улыбнулся и поцеловал её в макушку. Им хотелось так лежать вечность. Казалось все проблемы позади. Словно ничего и не происходило за последнее время. Но, увы, близилось время, то время когда им придется расстаться. Авель понимал, что он не сможет дать Елене то, что хочет любая девушка. Да и война с инквизицией, он может погибнуть. А её попросту признают приспешницей зла и казнят.

- Елена, тебе придется уйти, как только стемнеет.

Елена удивленно посмотрела на парня.

- Почему? Разве я не могу остаться с тобой?

Он с печалью в глазах посмотрел на нее. В глазах читалась грусть.

- Нет, не ясно кто победит в этой войне. И я не хочу, что бы тебе причинили вред.

- Я понимаю.

Парень замолчал, как и девушка. Они поняли друг друга, он понимал, что она хочет остаться, но не мог этого позволит, иначе были бы только страдания. Она же понимала, что он её любит, и не желает ей зла, потому и придется ей уйти, обратно домой. Тишину прервал стук в дверь. В комнату вошел Вильгельм.

- Авель, стемнело, пора.

- Хорошо Вильгельм.

Вампир вышел, а пара поднялась с кровати, и принялись одеваться.

Все стояли на улице, Вильгельм стоял рядом с Корнелией, которая держала на руках их сына Дамиана. А Авель с Еленой смотрели в глаза друг другу, никто не мог первым начать прощание, но все же первый шаг сделал Авель.

- Лен, если будут спрашивать, тебе удалось сбежать через подземный проход, который ты обнаружила случайно. Я не хочу что бы на тебя пали подозрения, хорошо?

- Да, я поняла - ответила с грустью девушка.

До этого всему решили придать реализма. Платье немного было изодрано, Елена же сама немного обмазалась грязью. Все же все должно походить на то что она сбежала. Они еще раз переглянулись, и поцеловавшись на прощание разошлись. Девушка направилась в сторону города. А некромант, со своими спутниками, отправились в сторону кладбища. Они еще не знали, что один из рыцарей инквизиции все же наблюдал за домом, и он видел все, и в скором времени об этом узнает и магистр ордена Михаил, но это будет дальше, а пока что лишь грусть от расставания терзала Елену и Авеля.

Елена вошла в черту города, когда стража её заметила. Девушка была немного удивлена, так как это была уже не стража города, а рыцари Инквизиции...

Смерть графа

Никто даже не подозревал о кровожадности и желании власти магистра ордена инквизиции. Все смотрели на инквизицию как на спасителей, словно это были герои каких-то былин, легенд, сказаний, сошедшие со страниц книг. Но, то, насколько их души прогнили, насколько они были алчны, не замечал никто. А зря. У магистра с его верным убийцей Габриилом, давно созрел план, как полностью подчинить город. И город был подчинен. Все кто были не согласны, были объявлены еретиками, большинство было сожжено на кострах инквизиции, по их словам, они были очищены от скверны огнем.

Граф Пальмер поздно заметил истинные намеренья магистра. Лишь теперь до него дошло, что на самом деле инквизиции нужен был город и власть над ним. И теперь они это получили. А война, война лишь предлог, и способ настроить людей против тех, кто мог помочь не пасть под клеймо и кут инквизиции. Но, увы, было поздно. Граф сам отдал власть в руки Михаила, подписав указ, что передает добровольно город ему. А люди, были настолько запуганы, что никто не пойдет против инквизиции. А граф теперь не мог отменить свой указ. Его дочь была теперь под стражей инквизиции. Хоть они и обещались её спасти, но как оказалось, дочь вернулась в город следующей ночью. Граф хотел было сделать уговор с Михаилом недействительным, но ему это не позволили сделать. Пригрозив тем, что его дочь будет предана в таком случае очищению огнем, так как по свидетельствам дозорных, она якшалась с нечистыми, и сама их позвала, что бы они её украли, а теперь вернулась в город, что бы открыть им врата, и что бы всех в городе превратить в нежить. А что бы граф, не болтал лишнего, к нему был приставлен Габриил смотрителем и еще пара рыцарей из доверенного круга магистра. Теперь все было во власти Михаила. Практически все. Все же граф имел еще вес слова, пока жив, и потому, скорее всего так все и происходит.